— Ворота видишь? — спросил он стоящего рядом Брока.

— О, да. Я как раз их разглядываю. И могу сказать тебе только одно: пластид.

— Да, если кто-нибудь сможет живым добраться до верхних ступеней лестницы и установить заряд.

— Похоже, нам придется оставить идею захода с этой стороны скалы.

— Похоже на то.

Форт Махуд специально построили так, чтобы он упирался задней стеной в глухую красноватую скалу. Гладкая поверхность плавно вздымалась над фортом, причем на ней не было ни единой трещины, ни единого уступа до самой вершины. Совершенно очевидно, любая попытка спуститься ночью по вертикальной отвесной стене успехом не увенчается. Приблизиться к крепости можно было только с моря, а это было равносильно самоубийству.

— Ближе мы подойти не можем? — спросил Брок.

— Вблизи лучше все равно не будет, — ответил Хок. — Что скажешь, Стальной Хвост?

Брок бросил на него удивленный взгляд:

— Как ты меня назвал?

Услышал от директора. Он говорит, что пули отскакивают от твоей задницы. Так что ты думаешь?

— А ты?

— Я бы сказал, средненько.

— Немного напоминает Нормандию, правда, с оттенком злой иронии, — с кривой усмешкой пробормотал Брок. — Нам всего-то и надо добраться до берега живыми, а потом без всякого прикрытия увернуться от пары пуль, проскакав вверх по пятидесяти ступенькам, вскарабкаться на две шестидесятифутовые башни, скрутить часовых, забрать у них пару пулеметов, взорвать железные ворота, перестрелять пару десятков до зубов вооруженных отставных французских легионеров и пару китайцев, а потом вывезти с этого острова в целости и сохранности двадцать женщин и неизвестно сколько детишек.

— Прости, — сказал Хок. — Я отвлекся. Что ты там говорил, Брок?

— Я сказал, нам всего-то и надо…

— Подожди секунду, — остановил его Хок. Он разглядывал стальные доки, встроенные в скалу по обе стороны от лестницы. Потом быстро повернул бинокль на несколько градусов влево и застыл. Там что-то было на волнах. А сейчас скрылось под водой. Может, это просто выступ на скале? Алекс начал потихоньку сдвигать бинокль влево. И снова застыл.

— Что там, Хок? — заволновался Брок и поднял свой бинокль. — Ты видишь что-то, чего не вижу я?

— Ахмед, взгляни на это, пожалуйста, — сказал Хок, протягивая бинокль стоящему рядом с ним мужчине. — Слева от лестницы. В четырех-пяти метрах. Почти невидимое. Под доком.

— А, да, я вижу.

— Что это? Похоже на какое-то отверстие в скале.

— Оно ведет к пороховому складу.

Впервые за целый день лицо Алекса Хока просветлело:

— Пороховому складу?

— Да, сэр. Он был построен во время войны. Чтобы вооруженные силы на материке могли пополнять запасы островного гарнизона. Они могли тайно на пароме привозить в форт припасы во время осады. По ночам. Порох и оружие.

— Странно, я его ни на одном чертеже не видел.

— И не увидите.

— Почему? — спросил Брок, в его голосе снова зазвучали оптимистические нотки. Он поднес бинокль к глазам и нашел едва различимый вход в тоннель.

— Военная тайна, мистер Брок. Если бы чертежи форта вдруг попали в руки врага… сами понимаете, какая это была бы катастрофа, если бы враг узнал о тоннеле, ведущем прямо внутрь форта к пороховому складу. Фельдмаршал Роммель засекретил его в 1941 году. Я узнал об этом, когда восстанавливал форт Махуд в его первозданном виде. Честно говоря, я и забыл о нем. И не внес в схемы.

— Это хорошая новость, — сказал Хок. — Как ты думаешь, наши китайские друзья знают о тоннеле?

— Сомневаюсь. Вы заметили его случайно. Его можно увидеть только с моря и только под определенным углом. И даже в этом случае шансы увидеть тоннель ничтожны.

— Почему?

— Большую часть времени вход в него почти полностью закрыт водой. Только при таком сильном отливе, как сейчас, на очень короткое время тоннель приоткрывается настолько, что мы можем его увидеть или проникнуть в него.

— Не хочешь поплавать? — с широкой ухмылкой предложил Алекс Броку.

— Поплавать? — Брок не удосужился сообщить об этом Хоку, но он относился к типу людей, которым больше импонировала суша. В отличие от его светлости, для которого вода была своей стихией, Гарри Брок любил ощущать твердую почву под ногами. Он был скорее шейхом огненных песков, а не властителем морских просторов.

— Подождем, пока стемнеет. Потом поплывем туда и хорошенько осмотрим этот замечательный изъян старинного форта.

— Да, — буркнул Брок с мрачным выражением на лице. — Слава богу, что существует этот изъян.

— Ты когда-нибудь слышал о команде под названием «Гром и молния»? — спросил Хок.

— Черт, конечно слышал. У нас все об этом знают. Они же настоящая легенда. Фитц Маккой и Чарли Рейнуотер. Очень плохие парни. Устроили нешуточную заварушку в каком-то французском форте с пижонским названием, под Мартиникой, правильно?

— Да, теперь этот форт называют просто КПП.

Брок расхохотался:

— Ты знаком с этими ребятами?

— Несколько лет назад мы вместе отдыхали на Кубе. Здорово провели время. Ну, знаешь, когда Фидель ушел в отпуск, а генералы решили его подменить. Правда, там стало довольно шумно. Но мы поладили.

— У тебя остался их номер телефона? — спросил Брок с широкой улыбкой на лице.

— Нет, но у моего приятеля Стокли Джонса он наверняка есть. Может, мне стоит позвонить старине Стоку?

— Да. Учитывая сложившуюся здесь ситуацию, это хорошая идея.

— Что он собирается делать, черт его дери? — спросил Мариуччи. — Прыгать, что ли?

Конгрив полагал, что, скорее всего, именно об этом и думал китаец. Положение у него было незавидное. Второй удар лестницы смял верхнюю часть вышки. Маячковый фонарь, закрепленный на макушке башни, теперь, искрясь и щелкая, болтался на спутанных проводах прямо над головой убийцы. Прогнившая крестообразная перекладина, на которой он стоял, опасно прогнулась посередине. Она могла подломиться в любой момент. Толпа внизу в нетерпении переминалась с ноги на ногу. «Просто омерзительно», — подумал Эмброуз, но не мог заставить себя отвернуться.

— Я сейчас, — сказал капитан. — По-моему, они почти уже починили колесо обозрения.

Мариуччи необязательно было смотреть на прыжок китайца. Конгрив полагал, что ему на всю жизнь хватило падающих тел, которые он видел в тот сентябрьский день.

Капитан слегка сжал запястье Эмброуза и растворился в толпе полицейских, пожарных, репортеров, среди машин с мигалками, припаркованных в самых неожиданных местах. Середина площадки была забита кучей бесполезного оборудования и людьми, которым делать там было совершенно нечего, — все они столпились между двух аттракционов и стояли, запрокинув голову.

Их взгляды были прикованы к разворачивающейся на высоте сотни футов драме. С неба все еще капал мелкий дождик. Лучи прожекторов, установленных на земле и на зависших в небе вертолетах, напоминали монолитные колонны из света.

Все внимание было сосредоточено на маленьком человечке в белой одежде. Он стоял спиной к толпе, вытянув руки над головой, зацепившись за верхнюю перекладину и не шевелясь. Прошло десять минут. Толпа замерла от напряжения.

Счастливчикам, прихватившим с собой бинокли, для полного и бесповоротного счастья не хватало только одного — увидеть выражение лица мужчины в тот момент, когда он стряхнул рюкзак с правого плеча и бросил его вниз. Тот с грохотом ударился о пару перегородок и упал на землю.

— Прыгай! — крикнул кто-то из гражданских. Похоже, не все зрители сочувствовали китайцу.

— Повернись, чтобы мы могли на тебя посмотреть! — закричала какая-то женщина.

Словно в ответ на требования толпы мужчина ослабил мертвую хватку. Он медленно разжал пальцы одной руки. Потом ловко повернулся на девяносто градусов так, что теперь висел параллельно перекладине. Конгрив вынужден был признать, что его грация и точность движений не уступали чемпиону по гимнастике. В небе разворачивалось представление, достойное Олимпийских игр.