— Что они кричали?

— Точно не знаю. Тот, кого я по голосу принял за того джентльмена, который у нас раньше работал, сэр, мистера Оукшотта, говорил другому, голос которого я не знаю, что тот сам во всем виноват. Что он должен убить его за то, что тот сделал. Что он должен вышибить ему мозги. Судя по голосу, другой был сильно напуган. Потом…

— Потом что?

— Они подрались прямо у меня над головой, сэр. Ужасная была драка. Оба ни слова не говорили. Только кряхтели и били друг друга. Я даже рот рукой прикрыл, чтобы они не услышали, как я тяжело дышу, так сильно я испугался, сэр. Потом один из них, похоже, что-то выкинул в реку. Раздался всплеск, прямо посередине, там, где самое сильное течение. И тогда один убежал, сэр. Я слышал, как он продирается сквозь деревья в лесу. Другой, мистер Оукшотт, погнался за ним, сэр. А я побежал в другую сторону, сэр.

— Это был пистолет? Его в реку выкинули? — спросил Конгрив.

— Не могу точно сказать, сэр.

— И ты весь день об этом молчал? — спросил Эмброуз.

— Да. Не хотел, чтобы у мистера Оукшотта из-за меня были неприятности. И я боялся, что видел что-то дурное, сэр.

— Так и есть, Грэхем, — сказал Эмброуз. — И Скотланд-Ярд будет тебе очень признателен, если ты сможешь…

— О! — вскрикнула Диана.

Раздался жуткий звук, внутри трупа что-то булькнуло, и на губах у Генри Буллинга появился большой пузырь жидкой серой кашицы, которая струйкой стекла у него из уголка рта.

Диана прижалась к Эмброузу, и он обнял ее за плечи. Она дрожала.

— Ну, ну, Диана, — сказал он и погладил ее по плечу.

На этот раз, прикоснувшись к Диане Марс, Эмброуз не почувствовал пугающего электрического разряда.

Он почувствовал только, что она была мягкая и очень теплая.

— Зашибенный самолет, — сказал поздоровевший и похорошевший во всех отношениях агент ЦРУ Гарри Брок, хмуря брови от яркого полуденного солнца. Ветер дул с северо-востока, волны пенились белыми барашками и бросали стальную палубу из стороны в сторону. Брок и Алекс Хок стояли на взлетно-посадочной палубе американского «Линкольна» вместе с группой моряков, которые с неменьшим восхищением и благоговением взирали на чудо.

Экспериментальный истребитель-разведчик собрал толпу еще тогда, когда Алекс приземлился шесть часов назад. Ф-35 скоро дополнит или вообще заменит все суперистребители, и один из них сейчас стоял на палубе.

Самолет был самым совершенным летающим механизмом в мире. Способный развивать невероятную скорость, он мог зависать в воздухе. В буквальном смысле этого слова, как Хок имел удовольствие убедиться во время перелета из Аксбриджа.

Авианосец армии США «Абрахам Линкольн» — флагман штурмового отряда — стоял на рейде в Индийском океане. Следуя поступившим из штаба указаниям, авианосец возвращался из рейда, во время которого нанес визит гонконгскому порту. Корабль на приличной скорости направлялся прямо на запад к точке в двухстах милях к юго-западу от Шри-Ланки. Ни Хоку, ни Броку так и не назвали конечный пункт назначения; конечно, они ведь находились на борту только для того, чтобы принять участие в экстренном совещании, которое устраивали новый капитан «Линкольна» адмирал Джордж Блейн Хоуэлл и директор ЦРУ Брик Келли. Совещание длилось очень долго и изобиловало плохими новостями и пугающими сценариями возможного развития событий.

К концу «летучки» Хоуэлл задал Хоку вопрос.

— Капитан Хок, — сказал адмирал, — за все время встречи вы ни слова не сказали. Я хочу знать ваше мнение.

— Полагаю, есть только одна правильная линия поведения и стратегия в отношении коммунистической партии Китая, адмирал Хоуэлл.

— И что это за стратегия, капитан?

— Мы побеждаем, они проигрывают.

Хоуэлл секунду смотрел на Алекса, потом его лицо озарила улыбка.

— По-моему, капитан Хок прекрасно выразил мои взгляды на эту проблему, джентльмены. Еще какие-нибудь комментарии будут? Нет. Всем спасибо. Все свободны.

Слава богу, еще одно чертово совещание позади. После его окончания, когда дым слегка рассеялся, Брок подошел к погруженным в серьезный разговор Хоку и директору ЦРУ Брикхаусу Келли. Брок, стоя на почтительном расстоянии, подождал, пока они закончат беседу, потом отвел в сторону Хока и спросил, не будет ли Алекс возражать, если он вместе с ним отправится в штаб авиации. Им нужно кое-что обсудить.

Брок хотел посмотреть самолет и лично поблагодарить Хока за свое освобождение. Вчера вечером Келли сказал Броку, что тот вместе с британцем будет работать над очень деликатным заданием в Заливе. Во-первых, Хокдолжен испытать новое воздушное прикрытие, которое американцы установили над воздушным пространством Омана: разведывательный полет в рамках текущей операции. Приземлившись, он должен будет связаться с Броком.

Эту операцию санкционировала Консуэла ле лос Рейес, госсекретарь США. Она узнала от информатора, что султана тайно отвезли обратно в Оман, и, возможно, он все еще был жив, хотя его и держали в заложниках. Конч решила отправить Алекса и Гарри с небольшой оперативной группой в Оман, где они должны были собрать информацию о возможном местонахождении султана. Задание четкое и недвусмысленное. Найти султана, освободить его и заставить рассказать о махинациях Бонапарта. Дискредитация француза станет гигантским шагом на пути к мирному разрешению нынешнего конфликта.

У Омана была громкая репутация одного из самых негостеприимных мест на Земле. Хока мало удивил тот факт, что Конч решила послать туда именно его. Но Брок? Чем, черт возьми, он ей так не нравился? Брок направлялся прямиком в Оман на одном из кораблей агентства. Он будет координировать действия оперативников из разведуправ-ления, которые сейчас двигались из Саудовской Аравии в Оман. Брок вычислит местонахождения султана. Потом они с Хоком должны будут его вытащить.

— Боже правый! — сказал Брок, глядя на реактивный самолет. — По форме напоминает кончик шпаги. Ничего красивее я в своей жизни не видел, черт возьми!

— Да, — согласился Хок. Он и сам глаз не мог отвести от самолета. С какой стороны ни посмотри, истребитель представлял собой прекрасное творение инженерного искусства. Хок с нетерпением ждал прилета техников, которые должны были кое-что доделать. Тогда он сможет снова забраться на сиденье и поднять этого зверя в воздух.

Пока Хок сидел на совещании у адмирала Хоуэлла, один из техников обнаружил неполадку. Специалисты уже устранили дефект, но все еще проверяли и перепроверяли остальные системы самолета.

Хок уже провел предполетный осмотр самолета — через тридцать минут вылет. Следующая остановка предполагалась на аэродроме в Италии, где американские и английские представители проекта должны были еще раз провести инструктаж. А оттуда, как Алекс только что узнал на совещании, он полетит в Оман.

— У нас с тобой куча работы на ближайшие несколько недель. — сказал Гарри.

— Да. Ты мой новый напарник. Директор мне сказал. В чьем злокозненном мозгу родилась эта порочная идея?

— Не смотрите на меня, сэр. Я всего лишь рядовой боец невидимого фронта.

— Я не обязан с тобой танцевать только потому, что спас тебе жизнь.

Брок рассмеялся.

— Кто-то в Лэнгли думает, что мы с тобой хорошо сработаемся, Хок, и это все, что я знаю.

Хок внимательно взглянул на американца и задумался. Брок ему нравился, и он только что узнал, что им предстояло вместе поработать. Значит, в какой-то момент придется довериться этому парню. Но он был с ним едва знаком. Наконец он ответил:

— Наверное, они проверяют нашу решимость. А ты как думаешь, Брок?

Глядя через плечо американца, Хок видел, как техники отсоединяют провода, которые тянулись по палубе к Ф-35. Это был знак, что он уже скоро сможет вылетать.

Брок сказал:

— Черт возьми, Хок. Я думаю, мы снова с головой окунулись в одерную заварушку. Вот что я думаю.

Новое правительство Франции, которое теперь крепко держал в руках Бонапарт, только что объявило, что серьезно думает над тем, чтобы принять приглашение султана Омана. Запись пресс-конференции пропавшего султана бесконечно крутили по каналу Франс-2. В ней султан заявлял, что его страна отчаянно нуждалась во французских войсках для подавления радикального восстания, которое пыталась устроить Народная Демократическая Республика Йемен.