— Половина моей команды — такое же ничто, светлейший князь.

Волконский поморщился.

— Не пойми неправильно. То, что бойцы в команде из простых — это хорошо, я не против. Однако управляющий состав… Можно подобрать куда лучших людей. Бойцы представляют команду на поле, там никто происхождение не спрашивает. Тренер и помощник тренера — публичные господа. Вам в случае побед получать награды из рук членов семьи Романовых. Как Его Императорское Высочество посмотрит на эту… замарашку?

Хм… Ладно, я понимаю его логику. Я с ним не согласен, не переломится какой-нибудь Романов, повесит и на Уварову красивую медальку, но общая логика Владимира мне понятна. Ему же первому будут пенять, что не смог кого-нибудь родовитого найти, со списком предком на три страницы мелким почерком.

— Говори всем, что она — моя любовница, — пожимаю плечами.

Волконский заинтересовался.

— А она твоя любовница?

Отрицательно качаю головой.

— Нет, но кто будет проверять?

Светлейший князь оценил:

— Забавно. Только это не объясняет, зачем она тебе?

— Именно за тем, зачем нужен помощник тренера. Выполнять функции помощника тренера.

Волконский поморщился.

— Я щёлкну пальцами, и у машины будет стоять сотня претендентов на эту работу.

Теперь поморщился я.

— И половина этих ребят будут третьими, четвёртыми и так далее детишками князей, другая половина — детишками герцогов и иже с ними. Зачем они мне? Сравнивать длину родословных? Мериться количеством имущества наших родов?

Князь покачал головой.

— Они не посмеют.

— Положа руку на сердце, Владимир, должность всем им нужна ради продвижения по карьерной лестнице, или всё же они фанаты своего дела?

Светлейший князь промолчал.

— Об этом я и говорю. Хочешь команду, которая с первого захода пробьётся в чемпионы? Просто не мешай мне.

Волконский наклонил голову, заново меня осматривая.

— Любопытно. В первую нашу встречу ты не был таким наглым. Молодой барон, который в лицо говорит светлейшему князю: не лезь в мои дела.

Киваю.

— Всё верно, ваша светлость, я именно такой.

Князь улыбнулся, открыл встроенный бар, налил два бокала, один протянул мне. Не стану отказываться, а то это уже будет не просто наглость, а прямое оскорбление. Сейчас Волконский может быть полезен, раз он всё равно влез в мои планы, не стоит на ровном месте превращать его во врага. Беру бокал и аккуратно пробую. Виски.

— С командой всё понятно. Что за история с твоей сестрой? — продолжает князь. — Официальная версия указывает на княжну Воронцову, которая сегодня была на трибунах, кстати…

Делаю вид, что мне это безразлично, хотя на самом деле испытываю лёгкое раздражение.

— И тебе стоит уделить ей немного внимания, её семья может быть полезной. И озвучивал официальную версию жандарм максимально скучающим тоном. Есть другая версия, рабочая. Причём, как это бывает в таких случаях, род решил сам разобраться с проблемой. Я ничего не упустил?

— Напали не на Воронцову, — киваю. — А на мою сестру. Вероятно, с целью шантажировать меня безопасностью моих близких.

— И что ты собираешься делать?

Я заглянул князю в глаза.

— То, что должен сделать. Раз хотят шантажировать — сами на меня выйдут. И стоит им это сделать — я их найду.

Князь, судя по выражению лица, был согласен с намерением, но сомневался в моей способности намерение реализовать.

— Справишься?

— Да, — киваю.

— Выйти на них будет не так-то просто, — выдаёт Владимир вполне резонное замечание.

Киваю повторно:

— Я знаю. Найду.

Несколько секунд светлейший князь что-то прикидывал в голове, но в итоге просто согласился.

— Хорошо. Если что — ты можешь ко мне обращаться.

— Благодарю, но это я сделаю сам. Покажу всем, что бывает с теми, кто угрожает моим близким.

В этот раз Волконский выразил одобрение. Мы закончили с напитком, и князь кивнул на дверь.

— Пойдём, поздороваемся с Воронцовой. Ты знаешь, что они недавно выкупили завод у своих конкурентов?

Очень хотелось соскочить, но пришлось идти торговать лицом. Как принято на подобных мероприятиях, был организован банкет. Без особой необходимости я бы сюда не сунулся, не добровольно точно, однако порой приходится делать то, чего делать не хочешь.

Владимир ожидаемо чувствовал себя здесь своим, здоровался с кем-то, некоторым только кивал, парочку желающих запечатлеть почтение отогнал небрежным жестом. Меня представлял через раз, но я не особо запоминал представленных, так, оставлял имена в памяти благодаря вертексу, но не более того.

Наконец, мы добрались и до княжны. Девушка… Привлекала внимание. Открытое летнее платье, открытое в рамках приличия, но в нужных местах облегающее до неприличия.

— Наталья! Как всегда, невероятна! Эх, если бы мы не были родственниками… — многозначительно протянул Владимир, подходя и обозначая родственный поцелуй.

— Ты, как всегда, мне льстишь, Влад, — улыбнулась Наталья и стрельнула в меня глазками.

Только я очень хорошо понимаю, что в глазах этой девушки являюсь всего лишь игрушкой. Да и будь иначе, у меня есть Слава, и этим всё сказано.

— Нисколько, Ната, нисколько. С Дмитрием, насколько я знаю, вы уже знакомы.

Девушка с удовольствием переключилась на меня.

— Да, Дмитрий. Как я и обещала — пришла поздравить с победой.

— Благодарю, Наталья.

— Для друзей просто Ната, пожалуйста, — просит княжна.

И я понимаю, что просто так не отделаюсь. Грубить не будешь, а по-другому эта ответ «нет» принимать не станет.

Подмосковье. Поместье Барона Мартена.

Июнь 1983 года

Мне позвонили перед самым обедом, домой, и не представились.

— Барон Мартен слушает, — произношу в трубку.

«Правильно, барон, слушай внимательно, повторять не буду. Если хочешь, чтобы твоим близким ничего не угрожало, приходи на площадь Нарышкина, через час. Один! И без глупостей, мы внимательно за тобой следим!» — вызов оборвался.

Ожидал, будет запись голоса, ещё и изменённая, а нет, живой человек. Первая ошибка. Обращаюсь к своему теневому спутнику, передавая ему голос для образца. Пугающий отозвался, охота началась.

— Анна, подготовь машину, водителя не требуется, я сам поведу.

Я не торопился, времени вполне достаточно. Спешка может спугнуть жертву. Впрочем, мне вообще не обязательно следовать чужому сценарию, наоборот. Сначала заставим жертву саму малость понервничать. Он уверен, что полностью контролирует ситуацию, что я уже в плену страха. Видит меня пойманной бабочкой, которую осталось насадить на иголку.

Припарковался, сверил время. Опаздываю на три минуты. Выхожу из машины и спокойно иду на площадь. Не оглядываюсь, в этом нет смысла, жертва следит за площадью из укромного места или через наблюдателей, что даже вероятнее. Прохожу до центра, оглядываюсь. Людей немного, разгар дня, жара, сейчас все праздные прячутся по кафе и ресторанчикам. Проходит минут десять, прежде чем ко мне подходит мальчик лет восьми.

— Дяденька, вы Дмитрий? — мальчик с некоторым трудом моё имя.

— Да, я, — подтверждаю.

— Вам послание, — маленькая ручка протягивает мне конверт.

Вторая ошибка, а сразу за ней и третья.

— Хочешь заработать четвертак? — спрашиваю у мальчика и получаю довольный кивок. — Как выглядел тот, кто дал тебе конверт?

— Это была девушка, школьница в платье. Она была…

— Достаточно, я понял, — протягиваю обещанный четвертак.

Ладно, третьей ошибки нет, конверт был передан через двух посыльных. А что с самим конвертом? Открываю, внутри свернут лист бумаги и короткая записка, написана от руки. Записка указывает, куда мне надо идти, но это ладно. Проверяю саму бумагу магией… Ничего. Прикосновение открытой кожей оставляет след. Минимальный, обнаружить его не так-то просто, но возможно. И я не нашёл ничего, видимо, писал в перчатке. Значит, у меня только почерк. Ещё один маленький элемент уходит Пугающему.