- Тихо. Тихо… Нечего сырость разводить. Всё пройдёт.

Так и не открывая глаз, Алевтина молчала, обречённо уткнувшись мужчине в плечо, она подпитывалась его силой и спокойствием.

- Я…- снова решилась заговорить девушка, но Иван был, видимо, не настроен что-либо выяснять сейчас, когда у обоих ещё не утихли эмоции.

- Аля, послушай меня. План такой - мы едем домой, ты отдыхаешь. Пообещай, что не будешь себя накручивать. Завтра я приеду, и мы спокойно обо всём поговорим. Хорошо?

Спорить с ним не было ни малейшего желания - она коротко кивнула, соглашаясь. Так действительно будет лучше для всех.

Оставшуюся дорогу они преодолели молча. Ринберг продолжил успокаивающе её поглаживать и так и не разжал рук, надёжно обнимавших Алю.

Когда машина остановилась у дома Алевтины, девушка почти полностью смогла взять себя в руки, но в тусклом свете уличных фонарей на её лице всё ещё отчётливо блестели мокрые дорожки.

Как и многие мужчины, Иван терпеть не мог женских слёз, им, как вражеским лазутчикам, удавалось проникать сквозь эмоциональную броню мужчины и выводить его из себя. Не имело значения, какой была первопричина сброшенного на него мокрого десанта: действительной или мнимой – Ринберга всегда пробирало до основания. В его жизни слишком часто женщины использовали слёзы как оружие или элемент торга.

Но сейчас в Островской не было ни грамма фальши, он бы сразу это понял. А пока, насколько Иван видел, если она что-то и хотела - снова убежать от него, не попрощавшись, как тогда - семь лет назад.

- Спасибо за всё. Не надо меня провожать,- спокойно сказала Аля, но при этом в её тихом голосе отчётливо слышалась бескомпромиссность.

- Хорошо, - Ринберг не стал лишний раз на неё давить и настаивать на своём, хотя видит Бог, ему этого очень хотелось.- До встречи, Алевтина.

Иван всё-таки вышел из машины и задумчиво смотрел ей в след, пока девушка шла по двору до своего подъезда.

В поздний час в спальном районе лишь в редкие окна квартир были освещены, но он дождался, когда у Островских зажжётся свет - кажется на кухне. Тогда Ринберг позволил своему напряжению выйти наружу, словно распрямилась и выстрелила пережатая пружина.

Мужчина быстро провел рукой по коротким волосам, хотя хотелось буквально схватиться за голову, гудящую от обилия мыслей - они почти разрывали его изнутри.

Может потом ему будет стыдно за свой поступок, но дольше оставаться в неведении он не мог. Иван мрачно посмотрел на часы, и обречённо набрал нужный номер.

- Ринберг, тебе что там, среди ночи деревенский воздух в голову ударил? Что за срочность? Ты вообще видел, сколько сейчас времени. Нормальные люди уже давно спят в тёплых супружеских постелях,- недовольным голосом проворчал сонный Данилевский.

- Так то - нормальные, а не мы с тобой, - невесело усмехнулся Иван.

- И то верно. Что за дело у тебя там, не терпящее отлагательств?

- Сразу бы так. А хочу, чтобы максимум к утру у меня была вся информация на Алевтину Андреевну Островскую и её сына Арсения. Особенно меня интересует период семилетней давности: её работа в банке, наш чуть было не провалившийся тендер и какое отношение ко всему этому имеет Шабарин.

- Даже так?! Ты решил взяться за ум и пробить-таки свою пассию по всем каналам? – в голосе Владимира Михайловича появилось одобрение.- Это хорошо. Но я тебе и так могу сказать, что парни по ней уже работали. Если бы там что-то было, то они бы уже нашли.

- Совсем оборзели - за моей спиной проверки устраиваете!- огрызнулся Ринберг.- А искали так же как по Крупельницкому?..

- Не заводись, никто её специально не трогал. Стандартно проверяли всех сотрудников «Академии риэлти». А старик поначалу не вызывал особых подозрений. Нашли же. Всё сделаем в лучшем виде, так что сам отдыхай и другим не мешай. Добро?

-Добро.

Для Алевтины это была трудная ночь. Воспоминания московской жизни настойчиво лезли в мысли, не давая уснуть.

Тогда семь лет назад ей казалось, что время тянется бесконечно, а прожитые минуты, часы, дни сливаются в бессмысленное ничто…

Так же, как раненное животное стремится уползти и забиться в свою нору, так и Островская мечтала спрятаться от целого мира: закрыться дома в тишине, никого не видеть, не слышать и просто повыть в подушку от осознания собственной наивности, опасно граничащей с глупостью.

Она не чувствовала в себе ни сил, ни желания, чтобы разговаривать с кем-либо: неважно с кем коллегами или клиентами, но ей приходилось это делать постоянно.

Выглядела Аля ужасно: бледная, уставшая с тёмными кругами под глазами - мумия в краеведческом музее и та была во сто крат краше.

Поездка с Шабариным и незабываемая встреча с его, как оказалось, невестой оставили настолько яркий след в её душе, что Алевтина толком не могла ни есть, ни спать, снова и снова мучительно переживая моменты своего унижения и горького разочарования. Стоило Але только прикрыть глаза, как перед ней вставало перекошенное от ярости лицо Юриной невесты. А самое ужасное, что она её прекрасно понимала.

Когда-то давно мама говорила ей, что если произошло неприятное нужно постараться и перетерпеть три дня, а потом обязательно станет легче. С момента её возвращения из неудачной поездки, прошла без малого неделя, а легче почему-то не становилось…

- Зачем только я согласилась? Господи, это какой же нужно было быть дурой, чтобы поверить в искренний интерес и серьёзные намерения Юрия?..- от самобичевания Але становилось только хуже, но остановиться девушка не могла.

Словно наказывая себя за доверчивость, она уже сотни раз пересмотрела все доступные источники в интернете, с каким-то остервенелым мазохизмом продолжая истязать себя информацией о романах Шабарина. Странно, а ведь раньше это даже не приходило ей в голову… Видимо правду говорят, что ум у сердца в дураках.

- Аля…Алевтина…Островская!.. Ты что там оглохла?- писклявый голос Катеньки, заглянувшей в кабинет, быстро возвратил её в реальность.

- Нет, конечно,- для убедительности Аля отрицательно покачала головой.- Прости, задумалась. Ты что-то хотела?

- Ну да…ну да. Задумалась она,- с сомнением протянула коллега, и Алевтина почувствовала на себе её внимательный взгляд.- Тебя Филипповна разыскивает. Она уже злая, как я не знаю кто. А ты здесь трубку не берёшь - медитируешь в своё удовольствие.

Не хватало только привлечь к себе внимание и попасть к начальнице на карандаш.

- Спасибо, что предупредила. Я сейчас.

- Да, ладно…

Островская поднялась со своего места и невесело побрела в святая святых их отдела – кабинет руководителя. Она сначала постучала и только потом заглянула.

- Виктория Филипповна, вызывали?

- Алевтина, проходи, присаживайся. У меня к тебе есть серьёзный разговор.

Тревожное предчувствие сжало сердце.

- Сколько ты уже у нас работаешь? Год?

- В банке почти три, в вашем отделе чуть меньше года…- уточнила Аля.

- Вот и отлично. Ты ведь знаешь, что ежегодно наш банк является одними из спонсоров проведения федеральной конференции по строительству?- настроение у Филипповны было на удивление приподнятое.

- Да, я знаю.

- Обычно подготовкой и сопровождением партнеров-участников занимается Юлия Викторовна, но…- в этом месте женщина сделала эффектную паузу.- По личным обстоятельствам она, к сожалению, не сможет присутствовать, и кто-то должен её заменить. Мы подумали, и она предложила твою кандидатуру.

- Да?..- удивилась Островская, с Юлией Викторовной они не очень-то и ладили в последнее время.- Это очень большая ответственность.

- Всё уже обговорено и почти готово. Осталось только проследить, чтобы ничего не перепутали.

- Я не...

- Не уверена? За то я уверена - ты справишься. Заодно и Питер посмотришь,- подбодрила девушку Виктория Филипповна, а потом добавила всё-таки ложку дёгтя.- Куда ты денешься. Принимай дела, заказывай билеты, оформляй командировку. Можешь считать это бонусом за отличное выполнение квартальных показателей.