Хотя Островская отрицала саму вероятность их знакомства, у Ринберга не получалось отделаться от мысли, буквально засевшей на подкорке сознания- они уже встречались раньше именно с этой девушкой. Где и когда мужчина, как ни старался, вспомнить так и не смог. Чертовщина какая-то!

Там, на качелях, ему показалось, что его интерес к Алевтине можно даже назвать взаимным, но сейчас Иван понимал, что своими необдуманными словами сам разрушил хрупкую симпатию, появившуюся было со стороны Островской. Ну, какой же он всё-таки идиот!? Взрослый человек, а повел себя как подросток в пубертатный период.

Но даже в этой непростой для Ринберга ситуации тоже были свои плюсы: пусть не совсем гладко, но они расставили некоторые точки над «i». После их разговора желание Ивана приструнить Крупельницкого только окрепло.

- Развел чёрт-те что на рабочем месте! Не агентство недвижимости, а бордель какой-то: то вензеля у них, то рюши, то кордебалет. До отъезда точно нужно перераспределить функционал.

После пробежки он решил ещё немного подышать свежим ночным воздухом, а заодно и вспомнить комплекс упражнений, который его тренер настойчиво рекомендовал совсем недавно. Сегодня Ринбергу не хотелось оставаться одному в пустой, пусть и обустроенной квартире.

Мало кто решился бы беспокоить его в такое время, но стоило только ему открыть входную дверь в квартиру, как телефон зазвонил.

- Иван Соломонович, отдыхаешь? Не разбудил?- раздался в трубке громкий голос Данилевского.

- Да ты шутишь, Владимир Михайлович? - отозвался Ринберг.- Какой отдых?! Десять - детское время. Я ещё пару часов хотел поработать, как раз успею просмотреть вопросы от Марка и набросать замечания.

- Он у тебя молодец. Шустрый малый крепко держит оборону. Теперь я понимаю, почему ему проиграли все эти длинноногие прелестницы, претендовавшие на место твоего личного помощника. Даром что у нас некоторые удивлялись,- от души похвалил парня Данилевский.

- Пусть некоторые удивляются, а также разглядывают чужие прелести в других местах, а офис предназначен для работы. Ей-богу, как бабы базарные,- довольно резко ответил Иван.

- Ладно тебе, не кипятись. Вот ты вроде серьёзный мужик, Соломонович...Скажи мне, как другу, как ты дошел до такой жизни? - спросил его руководитель службы безопасности холдинга, которого вряд ли можно было заподозрить в излишней склонности с юмору.

- Это что за вопрос такой? – искренне удивился Ринберг.- Если тебе удалось что-то выяснить, то так прямо и скажи. Мне сейчас не до намёков. Результаты экспертизы готовы? И что там?

- Да, готовы, и выводы оказались довольно неожиданными...- собеседник совсем не торопился раскрывать все свои карты, словно проверяя реакцию Ивана.

- Тех. неисправность была?

- Нет, по предварительным данным с твоим авто полный порядок, но, чтобы исключить ошибку, я приказал перепроверить, - Владимир Михайлович выдавал информацию дозированно по частям, как фармацевт лекарство строго по рецепту.

- А что тогда?

- Когда ты успел подсесть на колёса?- раздраженно бросил в трубку Данилевский.

- Ты что там совсем с катушек слетел,- взревел в ответ Ринберг.- Какие к чертям собачьим колёса?

- Я не знаю, какой придурок смешал тебе этот коктейль, но в образцах крови обнаружены следы двух препаратов разнонаправленного действия: возбуждающего и седативного характера. От такого можно и кони двинуть. Больше пока сказать не могу, - взяв себя в руки, отрапортовал главный безопасник, всё же подозревать в чем-то близких друзей даже ему было не очень приятно.

- Чтобы ты знал, я не употребляю вообще никакой дряни,- безапелляционно заявил Иван.

- А я в этом и не сомневался. Но вокруг тебя, Соломонович, творится какая-то дичь. Мои парни работают, но пока ничего существенного выяснить не удалось. Зря ты отказался от охраны. Ещё не поздно передумать, только скажи, и я быстро пришлю спецов,- озвучил Данилевский свою точку зрения.

- Вот и выясни, почему это происходит. Спецов мне твоих не надо, мне Геннадия за глаза достаточно. Дай, побыть нормальным человеком,- уже более спокойно сказал Ринберг и, немного подумав, добавил.- Ещё одно: выясни, что за дела у Юры Шабарина в этом регионе.

Умные часы оказались настолько умными, что Алевтине с Сенькой потребовался почти целый час, чтобы полноценно разобраться со всеми встроенными в них функциями.

С одной стороны, Островская твёрдо считала- это слишком дорогой подарок, чтобы принять его со спокойной душой и не чувствовать себя обязанной, но, с другой, её малыш настолько обрадовался, что отобрать у сына часы девушка просто не смогла. Однако оставаться в должниках у Ринберга, даже если мужчина действовал из лучших побуждений, она тоже не собиралась. Аля решила как можно скорее вернуть ему деньги, пусть она и не рассчитывала на такие траты.

Сенька настолько увлёкся полученным гаджетом, что даже уже в комнате, лёжа в кровати, всё никак не мог расстаться с подарком и продолжал демонстрировать его совсем не заинтересованному в технике коту, сфотографировав того как минимум раз сто.

- Мам, а я теперь сам могу тебе звонить? Когда захочу?

- Да, малыш, в любое время,- подтвердила Алевтина.

- Круто. Мам, а, правда, Иван хороший?- радостно спросил сын, снова примеряя часы.

Вот так сходу она не смогла бы подобрать правильные слова, чтобы помягче объяснить ребёнку о своё настороженное отношение к Ринбергу. Он вроде как ничего плохого им не сделал, даже наоборот. А потому, немного подумав, девушка вопреки личным предпочтениям, всё же решила ответить положительно, чтобы не разочаровывать своего мальчика, который смотрел на нее с огромной надеждой в глазах.

- Да, наверное, хороший,- терзающее Алю сомнение настырно проскочило в ответе.

По общему настрою она не совсем уловила, к чему клонит её умный ребенок, но следующая Сенькина фраза полностью пролила свет на настоящее желание мальчика.

- Мам, а можно мы его в гости позовём? Я ему Лешека нашего покажу. Ну, пожалуйста!?

Островская тяжело вздохнула, всё-таки этот разговор ей не очень нравился: слишком глубокие раны на сердце он бередил.

- Сынок, Иван - всё- таки взрослый и занятой человек. Директор - очень ответственная должность, у него всегда мало времени, чтобы ходить в гости. И вообще он скоро уедет из нашего города.

Малыш недовольно нахмурился, переваривая сказанное, а потом всё же решился уточнить:

- Насовсем уедет? Как мой папа?

Люди часто думают, что общий ребенок может связать двоих навсегда. Алевтина была в корне с этим не согласна, ведь, увы, даже если мужчина и женщина вместе дали кому-то новую жизнь, чувство любви и привязанности не появляется по мановению волшебной палочки. Безусловно, на её мнении сказывался не слишком удачный прежний опыт. Со временем Островская пересмотрела своё отношение к случившемуся и стала выстраивать их жизнь с Сенькой так, как если сын был только её, скажем рождённый от неизвестного донора после процедуры ЭКО. Но как бы Алевтина себя не обманывала, с первого дня она точно знала, кто отец её ребёнка.

- Нет, Сень. Ты же знаешь, что твой папа здесь не жил.

- Мам, а он хороший?- продолжил спрашивать сынок, не замечая изменившегося настроения своей мамы.

Подобные вопросы Арсений, хоть и не часто, но задавал ей и прежде. Рано или поздно это должно было случиться. Обычно сразу после таких разговоров у Али возникало тоскливое чувство горечи и ощущение какой-то материнской несостоятельности. Может она любит сына недостаточно сильно? Когда эта тема возникала в их давно ставшей размеренной жизни, девушка винила себя в том, что не смогла дать своему ребенку полной семьи, где есть любящие мама и папа.

Честно говоря, все годы после рождения Сеньки, Алевтина особо не пыталась устроить своё женское счастье, вместо налаживания личной жизни она предпочитала проводить все свободное время с сыном.