– Вы собираетесь замуж за Корбина?

Я едва не пролила свое вино.

– Ну... Это не то, что зависит от меня.

– И всё же. Он хорошая партия. Я рассчитывал, что Летиция сможет его увлечь, но она не смогла его заинтересовать. Да и Корбин ей не слишком по душе. А вот вы, сеньорита... очевидно, влюблены. Даже сейчас не сводите с него глаз.

Спорить не захотелось, как и поддерживать разговор о повелителе стихий.

– Мой вопрос не случаен, как вы понимаете, сеньорита. Я буду рад, если вы сочетаетесь браком с ним. Полезно, если столь могущественный человек будет лоялен Лермии. Но если вдруг ваши пути разойдутся... Не хотели бы работать на меня?

– Зачем вам это, сеньор?

Дож сощурил глаз, смотря на бегающих за столами мальчишек. Сандро и Лучиано здесь быть не должно, но кто сможет удержать дух сорванцов, когда взрослые устроили себе развлечение без них.

– Моему сыну вы понравились. Кроме того... Вы знаете, что я смог напасть на след Нери в том числе благодаря вам?

Я изумленно покачала головой. Фоскарини усмехнулся.

– Подозрения в том, что Нери может иметь свой интерес, появился у меня еще когда он слишком охотно согласился поехать в глушь, чтобы излечить Рихтера. С ним он так поладить и не смог. А учитывая феноменальную интуицию повелителя стихий, я предположил, что и его неприязнь не случайна. Но толчком к расследованию стали именно вы, сеньорита. Сонди поймал вас за весьма странным ритуалом в медицинском кабинете моем палаццо. И уж не корите его за предосторожность — донёс мне. В тот момент ваша персона... вызывала у меня ряд вопросов, и мне стало интересно, что приглашенная целительница пыталась сделать. Я пригласил одного знакомого мага – посмотреть, что за заклинание навесили на комнату, и не причинит ли оно обитателям двора вред, и он обнаружил, что вы провели ритуал очистки. Варварский, едва ли не запрещенный – но вполне действенный. Предыдущий целитель, что пользовался этим кабинетом – был Гидеон Нери, лечивший Магду, мою первую жену. Рената... вы ведь от него сбежали из Меноде? Летиция говорила, что выглядело всё так, что он едва ли вам не угрожал. Впрочем, не важно. У меня давно были подозрения, что кто-то из моего окружения предатель. Затем мы выяснили, кто такая Ванда Аллигьери, и паззл сложился.

Фоскарини некоторое время помолчал, а затем с горечью сказал:

– Кажется, он убивал мою жену – многие годы мучил её под видом лечения, и не добившись ничего, продолжил своё грязное дело уже в Орлэнде – с другими пациентами. Первым моим порывом было просто убить подонка, но я остановился.

– Почему?

– Потому что если подергать за ниточки, что удерживают эту марионетку, можно обнаружить много интересного. Впрочем, и сам целитель довольно опасен. А вы смогли ему противостоять – не дали себя запутать, настояв на своей версии произошедшего, отказались стать его ученицей – да-да, Летиция мне всё рассказала. Мне нужны такие люди. Так что если вдруг ваша история с Рихтером не сложиться, я всегда буду вам рад, Рената.

Я кивнула, показывая, что оценила жест доверия Фоскарини. Он предлагал мне свое покровительство и защиту. Если Лауро Фоскарини станет королем... я сделаю неплохой карьерный рост, и никогда не буду знать нужды. У Рихтера тоже не будет причины на мне жениться только лишь из-за благородной попытки мне помочь. Потому что я не хотела становиться обузой для северянина.

– Что теперь будет с Гидеоном Нери? – задала вопрос, желая отвлечься от тягостных мыслей о северянине.

– Церковь примется за него всерьез, а заодно и выяснит кое-какие делишки алертийцев за их спинами. Агастусу это не понравится. – Патриций довольно рассмеялся. – Нери очень вовремя подставился, и заодно подставил своих покровителей. Конечно, он попробует еще трепыхаться, но едва ли что-нибудь сможет сделать.

Нашу весьма любопытную беседу прервали. Рихтер вернулся, ведя а собой... того самого Стефана Ланге. Выглядел он при этом на редкость довольный, будто пес, принесший своей хозяйке кость. Дескать, вот, любуйся вблизи на своего красавца!

– Стефан, позволь тебе представить мою целительницу, Ренту Бьянки. Я тебе о ней рассказывал.

Меня оглядели весьма внимательно и несколько насмешливо. Хотя насмешка эта была совсем не злой, а вполне даже дружелюбной. Зато я поняла, что это не мне демонстрируют симпатичного грейдорца, а ему – меня...

– Как интересно! Это правда, фрейлейн, что вы приняли ухаживания Корбина? Очень, очень смело!

Это было уже слишком для меня, так что я, найдя приемлемый повод, поспешно сбежала от этих благородных сеньоров, которых почему-то слишком интересовали наши отношения с Корбином. Он всюду привлекал слишком много внимания, и из-за него и я постепенно утрачивала статус невидимки. Все, кто хоть краем уха слышал, что маг решил жениться, тут же начинал коситься в мою сторону, пытаясь понять, чем же именно я его привлекла.

Нет, хватит! Светское общество явно не по мне. Я поставила пустой бокал на столик, схватила другой – еще полный, и отправилась искать племянника. Ему пора было готовиться ко сну. Но вместо этого снова наткнулась на Стефана Ланге.

– Фрейлейн!

Он заступил на гравиевую дорожку передо мной, раскинув руки, будто пытаясь поймать, и мне тут же захотелось нырнуть в кусты. Я справилась со своим порывом, и просто сделала шаг назад.

– Сеньор?

– Я вас напугал? Простите! Мне просто захотелось извиниться. Кажется, мой интерес при нашем знакомстве был несколько неуместен, и заставил вас сбежать.

Он тараторил на грейдорском так быстро, что я с трудом его понимала. Хотя учитывая, как ужасен был его лермийский, пусть лучше так. Ответила я тоже на его родном языке.

– Мне нужно было найти племянника.

– Одного из двух сорванцов, что сорвали парик с головы уважаемого сеньора Гаудо?

– Что они сделали?! О, нет... Как только я найду Лучиано, ему не поздоровится!

Ланге тут же попытался меня успокоить:

– Не беспокойтесь, хозяин дома уже провел воспитательную беседу с мальчиками и отправил их спать. Ситуация Фоскарини скорей позабавила, чем разозлила. Так что может вы вернетесь к нам, сеньорита? Мне показалось, Корбин вас искал.

– Я немного устала, и лучше отправлюсь спать.

– Тогда давайте я вас провожу! – аристократ оказался не менее настойчивым, чем Рихтер.

По прямой тропинке по саду можно было дойти за минуту, но грейдорец решил пойти более извилистым путем.

– Вы знаете, почему я здесь? – внезапно спросил он.

– Нет. Я всего лишь гостья дона Фоскарини, и не посвящена в его дела.

– О, я не о моей дипломатической миссии. Это довольно скучно, и не стал бы обременять вас, Рената, политическими разговорами. А вот о нашем общем друге с удовольствием бы поговорил. Я собирался забрать его домой. – В этот момент я запнулась. Стефан поймал меня за предплечье, а потом и вовсе взял под руку. – Видите ли, наш дорогой друг Корбин весьма неуживчивый человек, и так уж получилось, что его отношения с канцлером Грейдора некоторое время назад испортились. Поэтому император Анджей счёл разумным позволить своему вассалу покинуть на некоторое время страну, тем более что тем самым он помогал своему дорогому союзнику Лауро Фоскарини услугу. Но поездка немного затянулась, и Его Величество решил, что господину Рихтеру пора вернуться. Только вот беда – господин Рихтер сегодня ясно выразился, что пока никуда не собирается. И что-то мне подсказывает, что дело не в его расположении к дожу Конте, а в вас, Рената.

– Почему вы так решили? – слишком резко спросила я. – Едва ли мне по силам удержать сеньора Рихтера в Лермии против его воли.

– Женские чары могут быть крепче веревок и цепей, сеньорита, – добродушно усмехнулся аристократ. – Не знаю, как у вас так получилось, но вы умудрились произвести на повелителя стихий неизгладимое впечатление, а до этого подобное удавалось только одной женщине.

Ох это женское любопытство! Я никогда не спрашивала мага о его прошлых романах и увлечениях – это было бы более чем неуместно. Но теперь, когда Стефан Ланге упомянул, что в жизни Рихтера был кто-то особенный... Я закусила губу, сдерживая рвущиеся наружу вопросы. Для грейдорца моя внутренняя борьба же была на ладони.