– Что такое эти ваши энергетические каналы? – нахмурившись, спросила Фоскарини.

– Сеть, пронзающая тело мага, подобно кровеносной системе, с сосредоточием в виде магического источника. Благодаря каналам одаренные могут перекачивать энергию из источника вовне, и влиять на внешний мир – предметы и людей. А сеньор Рихтер ещё и подпитываться извне, так как ему нужно гораздо больше сил, чтобы управлять стихиями. – Я посмотрела на грейдорца, и тот согласно кивнул.

– Всё так, сеньорита.

– Но то ли тот, кто повлиял на него этого не знал, и надеялся просто лишить его на время силы, или наоборот, отлично знал, как работают у повелителей стихий энергетические каналы. – торопливо продолжила я, боясь передумать. Лучше было бы во все это не лезть, может, и без меня бы разобрались. Но если грейдорцу хотели навредить, то это может вновь повториться. – И тогда это попытка убийства. Если бы сеньор Рихтер попал бы ко мне немного позднее, я могла бы не успеть.

– Это можно проверить? – прошелестел менталист из своего угла. – Что это именно заклинание через прикосновение?

Я беспомощно пожала плечами.

– Это лишь догадки. С таким я в своей практике не сталкивалась.

– Сеньор Нери? – спросила Фоскарини требовательно.

– Если Бьянки права в своем смелом предположении, то должен был остаться след. Я не искал его целенаправленно, так как то, о чем говорит сеньора... практически невозможно. Но... давайте посмотрим, – без энтузиазма кивнул Нери.

Мне показалось, что он встревожен. Столичный целитель то и дело касался своих колец, а во время моих объяснений смотрел куда угодно, но не на меня. Может, был смущен и зол из-за того, что не смог увидеть то, что увидела я? Но это тоже было странно. Его опыт против моего... Он должен был догадаться о возможных источниках срыва. А он просто уперся, что в этом виноват сам Рихтер.

И все же судя по всему, я заставила его задуматься. Нери легко, с юношеской грацией поднялся, и обошёл кругом Рихтера. Тот, в мятых пижамных штанах, c оголенной грудью и растрепанными русыми волосами выглядел на фоне элегантного мага просто бродягой.

– Думаю, вам стоит снять рубашку, – сказал наконец целитель.

– При всем моем уважении, подобные слова я скорее бы хотел слышать от симпатичной сеньориты...

Гидеон Нери никак не отреагировал на глупую шутку, и Рихтер, вздохнув, скинул с себя вверх от пижамы. Присутствие других, в том числе и женщин, его будто совсем не смущало. И ладно я, целитель, но благородная патрицианка Фоскарини... А нет, ей тоже нормально, даже не отвернулась. Только кончики ушей покраснели.

Целитель, между тем, повернул Рихтера к нам спиной, и пальцем прочертил знаки на его спине – так быстро, что я не успела понять, какие именно. Но прием узнала – его часто использовали преподаватели, демонстрируя студентам-медикам то, как работает тело человека, и как на него влияют заклинания. Узнать то узнала, а повторить бы не смогла.

Результат был изумителен – будто на карте, на коже повелителя стихий высветились тонкие синие прожилки. Рисунок был причудливым, где-то едва заметным, а где-то густо сплетающимся в сложные узоры или просто хаотичные линии. А на правой лопатке виднелась темно-фиолетовая, и будто пульсирующая отметина.

– Сеньорита Бьянки была права, – холодно сказал Нери. – Хотя я всё-таки не стал бы называть это проклятием. Потому что когда сами целители начинают говорить о проклятиях, то крестьяне начинают шептаться о ведьмах и колдунах, и плевать нам в спины, чтобы отвести беду. Народ у нас в Лермии все еще слишком суеверен.

– Простите, я не должна была... – Целитель наконец посмотрел мне прямо в глаза, и я осеклась. Взгляд его не сулил мне ничего хорошего. Но кроме ярости там было и предупреждение. Он уже медленно прочертил на бледной коже Рихтера еще несколько знаков, и синие прожилки исчезли. – … не должна была так говорить.

Нет, это не он был глуп. Единственная тупица здесь я. Потому что не сразу заметила что среди символов был все же один знакомый – и совсем не магический. Знак очень древний, мало кому известный. Но раз мне его показали – то значит, я выдала себя с головой. И все это время Нери пытался донести до меня, чтобы я помалкивала и не болтала лишнего при людях, которые к цеху целителей не принадлежали.

Целитель сухо кивнул.

– Именно, не должны. Но все же вы верно диагностировали причины повреждений и справились с лечением. Пожалуй, если все же захотите сменить место работы – то могу вам оказать протекцию. Толковые целители с вашей специализацией – редкость.

Не паникуй, Рената. Он ведь пока не пытается сдать себя властям, и даже будто... хочет помочь. Точно. Несмотря на различия нашем статусе, мы на одной стороне.

Какой бы эта сторона не была.

Корбин Рихтер.

Молодая целительница как-то стихла, мрачно погрузившись в свои мысли. Судя по реакции и словам этого Нери, случившееся было совершенно нетипичным для местных магических разборок. А значит, предсказать, когда и как будет сделан следующий удар, было сложно.

Когда Корбин Рихтер впервые прибыл в Лермию – небольшую приморскую страну, больше известную своей кухней и музыкантами, чем богатством и военной мощью, он был полон превосходства. Потому что в магических науках лермийцы отставали от Грейдора на несколько десятилетий. Не было сколь значительных учебных заведений, централизованно обучающих магов, знание оставалось рассредоточенным, и новые веяния в основном приходили из Алерта или того же Грейдора. Потому что сами лермийские кудесники отчаянно цеплялись за тайны своего мастерства, передавая их лишь членам своей семьи, или, что гораздо реже – одному-двум ученикам, если не было своих детей. Ситуация менялась, постепенно, но еще слишком медленно. Так и получалось – узких специалистов было много, а вот всесторонне развитых магов, способных составить конкуренцию своим северным соседям – нет. Магия в Лермии оставалась ремеслом – не наукой.

Но только сейчас Корбин понял, что у цеховой закрытости лермийских магов были и свои плюсы. Абсолютная непредсказуемость. Отсутствие единой манеры плетения заклинаний и невозможность контроля со стороны властей (мало ли кто чем занимается за закрытыми дверями!) не только мешало распространению научного знания, но и позволяло сохранять весьма мерзопакостные тайны.

Грязное старое колдовство. Проклятия, которых как-бы и нет, но говорить о них почему-то бояться. Но напряглись только целители. Боевой маг и менталист, скорее, находились в замешательстве, а Летиция и вовсе ничего не понимала. Что наводило на вполне закономерный, пусть и звучащий абсурдно, вопрос.

– Так напавший был целителем?

– Целители не могут вредить людям. Это против нашей природы, – процедил Нери.

– Да ладно, – фыркнул Рихтер. – Я тут пару лет назад маньяка ловил, разрезающего девушек на кусочки. Очень умелый целитель был. Да и яды алхимики не в одиночку придумывают.

– Сеньор Нери говорит не об этом, – тихо сказала Бьянки. – Когда целитель прибегает к своему дару, то происходит очень тесный взаимообмен между его жизненной энергией и энергией пациента. А если воздействие на источник, то такая связь становится еще сильнее. Убить или покалечить с помощью целительской магии – практически невозможно.

– Практически? То есть всё таки можно? – Рихтер лет десять проработал в полиции, занимался и дознанием, и сейчас, почувствовав слабину, вцепился в нее всеми зубами. – Вы с таким сталкивались, Рената?

– Слышала кое-что, – промямлила лермийка, отводя глаза. – Так, детские страшилки, не более. Почти невозможно поверить, что кто-то мог... что это всё реально. Может, сеньор Нери знает об этом больше...

Ага, перевод стрелок на более опытного коллегу! Тут уже можно заподозрить сговор с целью скрытия информации! Рихтер едва ли не подпрыгивал. Уж что-то, а магов он к стеночке припирать умел.