— Спит. Не видишь, что ли? — Недовольный шишок сверкнул гневными глазами. — Разбудить не получается. — Он спрыгнул с плеча Федограна, подошел к воде и плеснул себе в лицо. — Чему тут радоваться?

К Беру подошел Туплар. Обнюхал лицо Агли. Фыркнул, отвернувшись в сторону.

— Нужно к Су-Анасы ехать. У нее прямая связь с богиней Ак-Аны. Она поможет. — Прозвучал в голове нашего героя голос крылатого коня.

— Точно. — Закивал головой Албасты, видимо тоже слышавший голос. — Жеребец истину говорит. Нужно в оазис возвращаться. Водная дева может помочь. Это в ее силах.

— Немедленно едем. — В Глазах медведя загорелась надежда.

— Поддерживаю. — В седло своей низенько лошади вскочил Вул. — Отдыхать потом будем.

— Согласен. — Кивнул Федогран.

— А я тем более. — Илька вскарабкался обратно на плечо. Тем более, что я еще не видел эту самую Су-Анасы. Проспал. А лучший друг не удосужился разбудить. — Он укоризненно посмотрел в глаза Федограна, и дернул его за ухо. — Припомню при случае, я, конечно, не злопамятный, но на ус мотаю.

— Поехали. Мститель. — Усмехнулся Федогран, и отдал мысленную команду Туплару. И в тот же момент, где-то вдалеке прокуковала кукушка.

— Я же говорил. — Подпрыгнул Албасты. — Жизнь возвращается в эти места. Слава Батырам!

К оазису, как не торопились, но подъехали на следующий день в полдень. Солнце нещадно палило летним жаром, и тени деревьев блаженной прохладой опустилась на плечи друзей. Остановились только когда, въехали на берег глади голубого озера. Спешились с лошадей. Бер, бережно опустил девушку на заботливо подстеленный Камалом плащ, и с нетерпением посмотрел на Федограна.

— Зови брат, свою русалку. — Шагнул он навстречу другу. — Сил нет терпеть больше!

— Да, уж. Кликай быстрее ее, а то сгорю от любопытства. — Засуетился шишок.

Богатырь подошел к самому краю воды, сложил ладони характерным образом, изобразив этакий рупор и закричал:

— Су-Анасы! Отзовись, русалка! Это я, Федогран! Я нашел твой гребень!

Сначала ничего не происходило, но спустя какое-то время, посередине озера начал образовываться смерч. Первые капельки, оторвавшись от поверхности закружились в легком танце, присоединяя к себе искрящихся сестер, все более и более наливаясь мощью, и вот уже пенящаяся воронка, устремившаяся к небу, побежала, но поверхности, на удивление спокойной воды, быстро приближаясь к берегу. Зашуршала песком, практически выпрыгнув на сушу, и остановилась гудящим водоворотом в одном шаге от нашего героя.

— Ты его нашел? — Су-Анасы вышла, откинув рукой длинные, спутанные, черные волосы, с лица, открыв искрящиеся радостью глаза. — Я знала, что тебе это по силу. А что с Дэвом?

— Он мертв. Пришлось убить. Я выполнил твою просьбу, но и у меня есть желание, которое ты можешь исполнить. — Он сделал шаг назад и в сторону, открывая обзор. — Агли. Бывшая пленница Дэва. Ты ее наверно помнишь? Монстр как раз тащил ее в свое логово, когда остановился в твоем оазисе и украл гребень. Она спит, и что бы мы не делали, разбудить не можем. Туплар говорит, что богиня Ак-Аны может прислушаться к твоей просьбе и разбудить девушку, и Албасты имеет такое же мнение. Помоги красавица. Выполни нашу просьбу.

Су-Анасы подошла и склонилась над Агли, опустила ладони ей на лоб и задумалась. Долго молчала, хмуря брови, и что-то беззвучно шептала, на непонятном языке.

— Сильное заклятие. — Наконец произнесла она в слух, поднялась и улыбнулась. — Но богиня нам не нужна. Не стоит беспокоить небожительницу там, где можно справится своими силами. Я развею чары Дэва. Сделаю это ночью. Сегодня. Но есть одно условие.

— Я так и думал, что без оплаты тут ни как. — Пробурчал шишок.

— Ты хороший дух. — Посмотрела на него Су-Анасы. — И верный друг. Но в тебе слишком много недоверия к другим созданиям богов.

— Были, понимаешь, поводы. — Огрызнулся Илька.

— Хорошее и плохое идут всегда рядом, взявшись за руки, и поддерживают друг друга. Не зацикливайся на чем-то одном, позволь и второму посетить твою душу. — Улыбнулась она и перевела взгляд на Федограна. — Разочарую твоего друга, и не потребую взамен ничего. Мое условие простое. Вы покинете оазис до утра, и что бы ни случилось не вернетесь. Магия, которую я буду творить, принадлежит женщинам, и мужчины не должны ее видеть.

Ночь провели в степи. Костер не зажигали и не спали. Настроение менялось от полыхающего радостью надеждой, до отчаяния прыжка в пропасть. Их можно понять. Одного взгляда на трясущихся от нетерпения Бера и Камала, было достаточно. Два любящих мужчины, то подпрыгивали, в желании бежать куда-то, то садились, опуская понуро голову, в необходимости смирится и ждать.

Федогран лежал, закинув руки за голову и смотрел в звездное небо. Редкие минуты отдыха за все время нахождения в этом мире, и те какие-то нервные. Полностью расслабится не получается. Сон не идет. Голова кипит от проблем, которые ждут впереди. Как помочь степнякам? Их война с нашествием, это продолжение его войны с Чернобогом. Объединить племена, создать армию, способную побеждать. Что может сделать он? Простой, не закончивший даже школу парень из далекого будущего. Вся заслуга которого, это катиться по наваливающимся на него обстоятельствам, обрастая все новыми проблемами, как снежок по сугробу.

По большому счету, он давно уже должен был умереть, еще тогда, в схватке с медведем. Но жив. Четверо друзей, названных братьев, двое из которых вообще не люди, идут теперь с ним по жизни помогая во всем. Куча знакомых, из которых четвертая часть духи, а еще одна боги. Скажи ему кто такое раньше, рассмеялся бы в лицо: «Какие боги? Какие духи? Сказки это». Не принято в его прошлом мире в них верить. Наверно это потому, что бог лжи победил, в той реальности. Теперь от Федограна зависит, чтобы этого не случилось.

— Пора. — Подпрыгнул Бер. — Светает. Пока дойдем, солнце встанет над горизонтом. Как раз вовремя подойдем.

— Ты как та блоха. — Засмеялся шишок. — Вроде безобидная, но покою не дает. Пошли уже, торопыга. Все равно ведь уже отдохнуть не дашь.

В оазис они попали с первыми лучами солнца. Волновались все. Получилось ли ворожба? Очнулась ли от сна Агли. Сотник с медведем шли рядом, сдерживая друг друга, чтобы не рвануть вперед. Все сомнения развеял донесшийся с берега озера смех, и два женских голоса, обсуждавших что-то веселое.

Девушки сидели рядом и беззаботно кидали камешки в воду. Более высокая Су-Анасы расчесывала длинные черные волосы, и что-то весело рассказывала, а Агли слушала, кивала головой и хохотала соглашаясь.

— Дочка. — Прошептал остановившийся в нескольких шагах от них Камал. Его услышали. Девушки обернулись, вскочили на ноги, и одна из них бросилась в объятья к отцу, а вторая, смущенно опустила голову.

— Мы не слышали, как вы подошли. — Извиняющимся голосом произнесла она.

— Женщины. — Хмыкнул шишок, и попытался еще что-то добавить язвительное, но подавился словами, получив подзатыльник от Вула.

— Спасибо тебе. — Оборотень склонил голову. — От всех нас, а это насекомое не слушай. — Его палец ткнул в спину Ильки. — Он не умеет быть благодарным.

— Чего это я не умею? Очень даже умею. — Пробурчал тот себе под нос.

— Не за что благодарить, это было не очень сложно, а за друга не извиняйся, такие, как он, просто стесняются своих чувств, скрывая их за сарказмом. — Улыбнулась девушка.

— Спасибо тебе. — Бер упал на колени.

— Встань богатырь, не делай глупостей, я понимаю твои чувства. Но на данный момент любовь застилает тебе глаза, за свои поступки потом может быть стыдно. У тебя впереди трудные решения, иногда объяснится людям между собой сложнее, чем убить друг друга, а у тебя впереди еще трудный разговор с родителями отвергнутой невесты и своими мамой и папой, но ты справишься. Ради нее. — Су-Анасы кивнула в сторону Агли. — Я верю. — Она повернулась в сторону обнимающихся отца и дочери. — Ну что, Камал, отдашь свою кровинку за чужеземного батыра? Калым то ему платить нечем?