Браун и Маккирнан признали себя виновными в заговоре с целью убийства группы поли­цейских, когда их судили в 1985 году. Дэниел Куинн, один из арестованных вскоре после неудав­шегося нападения, также признал себя виновным в покушении на убийство. Четверо других признали себя виновными по менее серьезным обвинениям в причастности к подразделению действительной службы. В ходе судебного разбирательства выяснилось, что летом 1982 года это ПАС провело несколько других операций: нападение на армейский патруль в поместье Твинбрук в мае; минометный обстрел полицейского участка Вудборна в июне; и в том же месяце был обстрелян армейский патруль на Спрингфилдской дороге.

Несмотря на то, что операция достигла своей основной цели, спасения жизней полицейского от­ряда, ее можно подвергнуть критике по нескольким причинам. Представляя свои доказательства суду, полиция утверждала, что бомбисты были перехвачены обычным полицейским патрулем, у которого возникли подозрения в отношении двух автомобилей. Это, по свидетельству офицера, участвовавшего в операции, явно не соответствовало действительности, поскольку операция проводилась на основе разведданных информатора. Операторам наружного наблюдения не уда­лось связать О'Хэнлон с подготовкой взрыва с помощью фотографий или улик судебной экспер­тизы, и, по мнению судьи, им пришлось солгать о том, что они видели, как она уронила перчат­ки.

В конце концов, КПО была вынуждена надавить на Брауна, самого подрывника, чтобы попы­таться привлечь к ответственности остальных. Поскольку вся операция КПО и армии была орга­низована на основе достоверных разведданных, можно предположить, что их первоначальным информатором, возможно, был один из арестованных, поскольку знание точных деталей загово­ра явно было бы ограничено небольшим числом людей. Далее можно предположить, что силы безопасности заранее знали об операциях этого подразделения активной службы в течение всего того лета, но позволили им действовать, чтобы подозрения не пали на их информатора.

Что показал весь этот эпизод, так это трудность проведения сложной тайной операции, не при­бегая к засаде. Стороннему наблюдателю могло показаться, что тактика сил безопасности все еще имела смысл, в конце концов, операция привела к нескольким обвинительным приговорам и предотвратила взрыв полицейской группы. Но если бы полиция знала об операции ИРА заранее, у них, возможно, была бы возможность полностью предотвратить ее, обеспечив таким образом, чтобы жизни коллег-офицеров не подвергались опасности. Некоторые из тех, кто работал под прикрытием, задавались вопросом, действительно ли стоило рисковать жизнями стольких людей ради вынесенных обвинительных приговоров, особенно учитывая провал дела против О'Хэнлон. «Это был не очень славный инцидент», - комментирует человек, участвовавший в операции; и, ссылаясь на эпизод с О'Хэнлон, он говорит: «Это были такого рода вещи, которые действительно приводили к разочарованиям».

Дело в Белфасте было похоже на дело в Гибралтаре в том смысле, что разведданные указывали на взрыв группы людей заминированным автомобилем. Но в июле 1982 года руководители службы без­опасности проявляли сильное нежелание санкционировать что-либо, напоминающее засаду. Ин­цидент в Белфасте показывает, с какими трудными дилеммами сталкиваются участники прово­димых под прикрытием операций, не последней из которых было их решение позволить группе продолжать  свою деятельность, несмотря на тот факт, что они были уверены, что она находится под серьезной угрозой. Но это также был пример успешной совместной операции полиции и группы РиБ: Браун и его сообщники были успешно задержаны силами, состоящими как из сол­дат, так и из специально обученных полицейских.

Существование элитных полицейских подразделений с огнестрельным оружием, подобных тому, что использовалось на Губернаторском мосту, стало результатом усиления роли полиции. Эти подразделения предназначались для проведения операций, основанных на секретных разведдан­ных, во многом таким же образом, как и САС. Подразделение Специального отдела «E4A» и «Бронзовая секция» Специальной патрульной группы были в основном ограничены обязанно­стями по наблюдению, хотя иногда они привлекались к операциям, как в случае инцидента у по­чтового участка в Баллисиллане. В начале 1980 года, вскоре после того, как Джек Хермон стал главным констеблем, Специальная патрульная группа была расформирована и заменена иерар­хией мобильных подразделений поддержки. В значительной степени это было представитель­ское изменение, проведенное с целью преодоления негативного общественного восприятия СПГ.

В каждом полицейском дивизионе имелось дивизионное мобильное подразделение поддержки (ДМПП), состоящее, по крайней мере, из одного отряда численностью от двадцати пяти до тридцати человек. В центральных районах города МПП управляло большим количеством отрядов. Со­трудники МПП прошли подготовку по борьбе с беспорядками, основам работы наблюдатель­ных пунктов и обращению с огнестрельным оружием. Их можно было использовать для оцепле­ния районов, установки контрольно-пропускных пунктов и разгона бунтовщиков. К рабо­те в МПП было привлечено несколько сотен полицейских.

Кроме того, было решено, что должны быть созданы специальные подразделения в сельской местности. Двум оперативным регионам КПО за пределами Белфаста были предоставлены свои собственные специальные подразделения, известные как штабные мобильные подразделения поддержки (ШМПП). Функция двух ШМПП заключалась в обеспечении поддержки в двух сель­ских районах КПО, где было меньше ДМПП, чем в Белфасте, и где в Ноке воспринималась как большая потребность в хорошо обученных подразделениях вооруженной поддержки. Каждый из отрядов состоял из двадцати пяти-тридцати полицейских, которые прошли более продвину­тую подготовку по стрельбе из огнестрельного оружия, чем сотрудники МПП, и чаще действова­ли в штатском, реагируя на информацию из Специального отдела.

Во главе новой структуры стояло подразделение специальной поддержки (ПСП). Хотя считается, что многие члены ШМПП прошли обучение стрельбе из огнестрельного оружия в армии, только ПСП отправляла людей в любом количестве для обучения в САС. ПСП, по словам ветерана КПО, является «резервной силой, они были обучены САС, чтобы быть собственным резервом Специального отдела». Многие из тех, кто был в «Бронзовой секции», по-видимому, были при­званы в ПСП. Когда они были созданы, члены ШМПП и ПСП прошли углубленную подготовку в армейских лагерях, таких как Балликинлар и Олдершот, где их обучали десантники и САС.

На более позднем судебном процессе заместитель главного констебля КПО Майкл Макатамни описал подготовку, которую прошли члены ШМПП. Он сказал, что им дали четыре недели спе­циальной подготовки, в течение которой им показали, как реагировать на различные угрозы, если они сидят, стоят или ходят. «Их подготовка основана на том, что как только они решают, что имеют право открыть огонь, они должны стрелять, чтобы вывести нападавшего из строя как можно быстрее», - добавил он.

У военных, которые их обучали, сложилось впечатление, что качество новобранцев ПСП сильно различалось. Один говорит, что, хотя они считали многих достаточно профессиональными, некот­орые были «оранжистскими психами», в отношении которых у них были серьезные сомне­ния. Эти оговорки касались не только солдатских баров в Олдершоте или Херефорде. Один вы­сокопоставленный армейский офицер говорит, что, формируя ПСП, КПО не смогло понять сложности таких операций.

Но начало 80-х годов ознаменовалось расцветом официального оптимизма по поводу того, чего можно достичь при главенстве полиции. Специальные подразделения КПО формировались в то время, когда армия считала себя, в какой-то степени, уходящей из Ольстера. Число регулярных батальонов сократилось с четырнадцати в начале 1978 года до десяти к концу 1980 года. Один из бригадных штабов , 3-й бригады, также был расформирован, поскольку численность военнослу­жащих армии в Северной Ирландии упала ниже 10 000 человек.