– Потому что это гнилые водоросли вперемешку с мочой, – пояснил Брак. Отпил сам и с причмокиванием покатал жидкость во рту, – Хотя в этот, я уверен, добавили еще пару секретных ингредиентов. Вяжет.

Торден на шутку не отреагировал. Зевнул и со вкусом потянулся.

– Спать пора. Тебя связать или запереть? Или все сразу?

– Лучше, наверное, запереть… – протянул было калека, но по хитрому лицу громилы понял, что тот тоже умеет шутить.

– Ты все записал?

– Скорее, запомнил. Я назову это “Легенда о человеке, который чувствовал взгляд смерти, но так и не смог сделать ее счастливой” – продекламировал Брак, – Пафосно и в меру похабно.

– Чересчур длинно звучит. И мне не нравится слово “Легенда”, – отметил Торден, – Их обычно рассказывают о тех, кто уже давно отправился на тот свет. Может, “Сказка”? Или даже “Предание”?

– О Коричневом Капитане тоже ходят легенды, а он вполне себе жив и здоров, – возразил парень. – Наверное.

– О, парень, поверь, он еще как жив. И дерется, будь здоров, – громила потер челюсть и улыбнулся, – Рейкольм притягивает неприятности с такой же частотой, с какой Тилю везло. Но живучести у него на пятерых. Говорят, что эту сволочь вообще невозможно убить. Выкрутится. Ладно, пусть будет “Легенда”. Но никаких имен, ты понял?

– Угу, – кивнул Брак, – А где вы встрети…

Торден вскочил с места, одним плавным шагом оказался рядом с калекой и зажал ему рот. Приложил палец к губам, кивнул на окно и прошептал:

– Гости.

Брак замер и прислушался. Сквозь щебет птиц и шелест леса доносился чуждый, и от того невероятно отчетливый, шум двигателей. Судя по высокому, надрывному гулу – двигателей небольших, но мощных. На тарги такие не ставят.

В гости к “Помпезной Вдовушке” пожаловали тяжелые скиммеры.

Глава 9

Шум двигателей разом оборвался, следом затихли гравки. Замолкшие было птицы вновь принялись выводить свои трели, сперва осторожно, но с каждой секундой все увереннее.

Торден убрал руку от лица Брака и крадучись подошел к окну. Не высовываясь выглянул наружу и досадливо выругался полушепотом:

– Со стороны опушки. Не видно.

– Три тяжелых скиммера, – также полушепотом сказал калека, – От трех до шести человек. С колясками они в лес не сунулись бы.

– Тяжелой техники точно нет?

Брак отрицательно помотал головой, но на всякий случай предложил:

– Могу из каюты глянуть. Вдруг там скраппер.

– Некогда, – возразил Торден, – Меньше десятка ублюдков, разберусь. Через пару минут начинай, но не высовывайся особо.

Канторец легко, будто и не влил в себя ночью целую канистру вина, прошелся по мостику, собирая всевозможные смертоубийственные штуковины, которые приготовил с вечера. Длинное копье из остатков рабской клетки, капитанский жахатель, россыпь ножей, кастеты, бутылка с чем-то горючим… Все это он сноровисто распихал по перевязи и карманам, взвалил копье на плечо и коротко сказал:

– Куртка. Рюкзак.

Парень кивнул и принялся натягивать поверх одежды красно-белую форменную куртку, снятую с одного из мертвецов. Куртка пованивала мертвечиной и, несмотря на скромные габариты предыдущего владельца, была сильно велика калеке в плечах.

Торден, оценив получившееся пугало, сморщился, но промолчал. Еще раз проверил висящий на поясе жахатель, после чего рыбкой нырнул в люк.

Брак тоже не стал терять времени даром. Закинул на плечи небольшой рюкзак и поковылял в каюту профессора, стараясь как можно громче топать протезом.

Окно в кабинете выходило к востоку, давая прекрасную возможность разглядеть новоприбывших сверху. На границе поляны стояли три тяжелых скиммера бронзовой расцветки. Поменьше чем тот, который свел Брак, но все равно внушительные. И выглядящие куда опаснее: колеса и движки прикрыты броневыми пластинами, из седельных сумок выглядывают охапки дротиков, высятся притороченные к корпусам дыроколы, к тому же неизвестные мастера не поскупились на многочисленные острозаточенные шипы, которые наверняка повергали врагов в ужас, а ездоков в уныние.

Да и владельцы скиммеров были им под стать. Брак насчитал пятерых, одетых в практичные черные пыльники и высокие сапоги. Они топтались у техники, разминая затекшие конечности и неспешно снаряжась. Еще один – в вызывающе-красной куртке и такой же повязке на голове – был уже на полпути к цепу, настороженно водя из стороны в сторону наконечником тяжелого дырокола.

Разглядеть что-то еще из окна возможности не было – лежащее на корпусе дерево основательно загораживало обзор, да и далеко. Но Браку увиденного хватило: бронза, шипы, нездоровая страсть к дыроколам и яркой одежде – все указывало на Скорпионов. Конкретную Семью определить сложно, в каждом клане их с десяток, помнить все – задача для старших, но никак не для обычного механика. Три скиммера – это вполне обычный набор для группы искателей, хотя калека предпочел бы, чтобы их было поменьше. Да и самих искателей тоже.

Не то, чтобы Брак сомневался в способности Тордена их всех убить – тот выглядел матерым головорезом, потратил полдня на подготовку и, если не соврал, обладал воистину сверхъестественным чутьем.

Проблема только, что в способности клановых убить канторца он тоже не сомневался. Искатели – это не загонщики, живущие войной, но риск и подраться любят не меньше. Да и кто попало туда не идет, для этого есть сборщики и всякая бесцельная шушера. А шесть человек – это шесть человек, стая волков без особых проблем завалит люторога, будь он хоть в десять раз сильнее каждого из них.

Если Торден не справится, останется только драпать. Быстро и, по возможности незаметно, для чего и понадобилось заранее надевать собранный ночью рюкзак. Канторец своим, естественно, пренебрег. К тому же, распухшее от бумаг заплечное чудовище даже сам Торден отрывал от пола с преогромным трудом.

Насмотревшись на пришельцев и выждав для приличия еще с полминуты, калека подошел к шкафу и с натугой, кряхтя и упираясь всем телом, обрушил деревянную мебель на пол. Шкаф падал, рассыпая содержимое полок, величественно и неторопливо, как подмытый волнами утес. Грохота при падении произвел не меньше, заодно погребя под своей переломанной тушей стол и опустевший сундук.

Со своей задачей – привлечь внимание – шкаф наверняка справился на отлично, но любоваться плодами своего непосильного труда Браку было некогда. Он спешно проковылял к лестнице на крышу и аккуратно, стараясь не задеть вертикально протянутые цепочки, поднялся наверх.

Вчерашний исполинский костер обязательно нанес бы крыше непоправимые повреждения, уничтожив оснастку и все те мелкие, но жизненно важные устройства, которыми в изобилии усыпаны современные цепы. К счастью, назвать “Помпезную Вдовушку” современной мог бы только совершенно оторванный от жизни человек, вроде чудаковатого пустынного отшельника Калмака, который жил в халупе посреди пересохшего оазиса, посылал к шаргу любого, кто попытается с ним заговорить, и пользовался неизменным уважением за богатейший запас ядреных ругательств. Из жизненно важных устройств на крыше гордо торчал лишь поникший, но не сломленный ствол скраппера, а вся оснастка либо сгинула при падении, либо пошла на растопку. Так что, если не придираться, крыша стала выглядеть даже лучше. Или, по крайней мере, не хуже.

Выбравшись наверх, Брак сощурился от ударившего по глазам света и, убедившись что внизу заметили яркое пятно его куртки, укрылся за вертикальным листом железа, который экипаж приспособил для хранения инструментов и прочей мелочевки. Как пояснил Торден, в Эпоху Освоения абордаж весьма оптимистично считался эффективным способом ведения воздушных сражений, поэтому древние корыта, вроде “Вдовушки”, до сих пор бороздили небеса с этими оборонительными шедеврами на крышах.

Задача у него была простая – отвлечь внимание на себя и дать Тордену время на то, чтобы подобраться ближе. И, судя по доносившимся снизу крикам, это вполне удалось. Осторожно выглянув из-за щита, возможно впервые в своей долгой жизни использовавшегося по прямому назначению, Брак встретился взглядом с тем самым искателем в цветастой куртке. Черт лица толком разглядеть не успел, да и не горел желанием – противник успел сменить дырокол на длинный дротик, испытывать остроту которого на собственной шкуре калека не хотел.