Не обращая на неё внимания, Раль снова возложил ладони на приборную панель. Он мгновенно почувствовал, что всё же сумел кое-чего добиться. Немногого, но тем не менее. Достаточно, чтобы проверить гипотезу и показать, что она имеет право на существование.

Я справлюсь с этим.

И он продолжил опустошать источник питания Маяка.

Это займёт некоторое время, но итог предопределён. Маяк погаснет. Ни в чём не повинные мироходцы больше не будут стекаться в Равнику, точно агнцы на заклание. Само по себе это не остановит Боласа, но зато ограничит его источник питания, положив предел количеству Искр, которые он сможет поглотить. А это уже кое-что.

— Что-то изменилось, — сказал Тейо.

— Да, — ответила Кайя. — Я тоже почувствовала. Кажется, Ралю всё же удалось выключить Маяк.

— Мироходцы ведь по-прежнему смогут приходить сюда? — спросил Тейо.

— Да, но теперь их не будет сюда тянуть. Призыв больше не работает.

— И это хорошо?

— Думаю, да. Нас достаточно, чтобы победить дракона. Или, во всяком случае, погибнуть, пытаясь.

Крыска пихнула Кайю кулаком в плечо со словами: — Да вы у нас просто лучик надежды.

— Ай.

Крикнув: «Все за мной!» — Крыска бойко устремилась вперёд.

Кайя шикнула на неё.

Крыска закатила глаза. — Кроме вас, никто меня не слышит. Никто не хочет слышать. К тому же мы почти добрались до Скаррга. Когда мы попадём туда, вести переговоры буду я, идёт?

— Я думал, они не могут тебя услышать, — заметил Тейо — и тут же прикусил язык, опасаясь, что его слова могли задеть Крыску за живое.

Но она, по-видимому, привыкла стойко переносить суровую правду. — В основном да. Но моя мать, Ари Шокта, может. И мой отец, если хорошенько постарается. То же самое с Борборигмосом. Он считает меня прелестной, что, между прочим, чистая правда. Я прелестная Крыска! — она рассмеялась, и её смех эхом отразился от выгнутых стен туннеля, зазвенев в ушах троицы подобно музыке. Тейо подумал, что «музыка» Эммары Тандрис и Тростани была неземной и чарующей, но музыку смеха Кларысии Шокты он не променял бы ни на какую другую.

У неё глаза цвета равноденственных слив, подумал он.

И залился румянцем.

Они пробирались сквозь сточные туннели, словно, ну, словно крысы. Было темно, влажно и тесно. Тейо, выросший в сухом климате, обливался потом. Он опасался, что Кайя и Крыска решат, будто бы он вспотел, потому что боится.

Я и впрямь боюсь!

Но им было вовсе не обязательно об этом знать. Они обе были такими бесстрашными, в то время как он по-прежнему изо всех сил старался принести хоть какую-то пользу. И всё же, несмотря на ужас и замешательство, пребывание в Равнике давало ему некоторое облегчение.

Они меня не знают. Не знают, насколько я никчёмен.

Их неведение помогало ему так долго оставаться в игре. Аббат знал, что Тейо Верада не способен воздвигнуть приличный щит, даже если на кону стоит его жизнь. Эти добрые люди понятия об этом не имели. Поэтому Тейо удавалось водить их за нос, от случая к случаю спасая им жизнь, и таким образом спасая себя.

К тому времени, как они дошли до конца длинного кирпичного туннеля, зловоние уже начало порядком досаждать Тейо. Крыска приблизилась к железной двери и, присев перед ней на корточки, шустро вскрыла замок.

Достаточно шустро, чтобы произвести впечатление на Кайю, которая одобрительно хмыкнула: — Да ты и впрямь в этом хороша. Даже лучше меня, а я в некотором смысле специалист.

Крыска снова закатила глаза. — Я вас умоляю. Я научилась этому, когда мне было шесть. Если люди не подозревают о твоём существовании, они не станут ничего для тебя отпирать. Она широко распахнула дверь, и до их ушей тут же донеслись сердитые голоса и лязг оружия.

Крыска резво припустила по очередному туннелю. Тейо и Кайя изо всех сил старались не отставать.

Вскоре туннель вывел их в просторное подземное помещение, изрытые ямами руины огромного дворца. В головы Тейо и Кайи мгновенно полетело несколько топоров. Повинуясь инстинкту, Тейо сотворил треугольник, и топор срикошетил от него в сторону. Кайя стала бесплотной, и топор прошёл прямо сквозь неё, воткнувшись на добрых пару дюймов в стену за её спиной. Оба мироходца приготовились к новому нападению — и только потом сообразили, что никто на них не нападал. Им просто не повезло очутиться между двумя противниками-груулами: отцом Крыски, Ганом Шоктой, и исполинским циклопом.

— Это Борборигмос, — сказала Кайя. — К нему-то мы и пришли.

Их внезапное появление вынудило обоих бойцов прервать поединок. Они сражались перед гигантским костром, от жара которого Тейо вспотел ещё сильнее. И они были не одни. Ещё тридцать или сорок зрителей — воинов из Кланов Груул, как предположил Тейо — наблюдали за битвой. Теперь все они злобно уставились на Тейо и Кайю, хватая и поудобнее перехватывая своё оружие с явно недружелюбными намерениями.

Тейо огляделся в поисках Крыски, но нигде её не увидел.

Она может сделаться невидимой и для меня, или же она просто нас бросила?

Ни в то, ни в другое ему особо не верилось.

Борборигмос сощурил на Кайю свой единственный глаз, а затем разразился тирадой, состоящей из замысловатых рычащих звуков.

— Что он говорит? — нервным шёпотом спросил Тейо, больше всего мечтая о том, чтобы его шёпот не казался таким нервным.

— Я его не понимаю, — прошептала в ответ Кайя, тоже заметно нервничая. — Но я уверена, что он запомнил меня со времён первой попытки Раля объединить гильдии. Участие в том собрании стоило ему главенства среди Кланов.

Циклоп поднял свою четырёхфутовую палицу и, продолжая ворчать, стукнул рукоятью в свободную ладонь, словно желая подчеркнуть свою точку зрения. Но что именно он подчёркивал, так и оставалось неясным.

Ган Шокта нехотя перевёл: — Борборигмос едва сдерживается, чтобы не прикончить тебя на месте, призрачная убийца. Он считает, что ты и грозовой маг в ответе за его свержение.

— Я понимаю, — робко ответила Кайя, а затем уже увереннее добавила: — С другой стороны, мы с Тейо помогли спасти тебе жизнь. И, кроме того, мы дружим с твоей...

Не успела Кайя сказать про Крыску, как Ган Шокта сердито перебил её: — Не нужно напоминать мне о моей… маленькой оплошности. Да, я вам обязан. Я признаю это. Но не думайте, что ваш приход обрадовал меня хоть капельку сильнее, чем циклопа. Уж поверьте мне, вы выбрали очень неудачное время.

— Мы хотим находиться здесь ничуть не больше, чем вы хотите нас здесь видеть. Но у нас нет выбора, Ган Шокта. Нет выбора, Борборигмос. Нам нужно, чтобы груулы…

Внезапно её прервал женский голос, звучавший со смесью радости и тревоги: — Она здесь, Ган!

Ган Шокта обернулся: — Здесь? Где?

Вперёд, обняв Крыску за плечи, вышла женщина. Она была значительно выше и значительно крепче девочки, к тому же вооружена до зубов: с мечом и секирой, двумя длинными кинжалами и железной цепью, обмотанной вокруг её талии наподобие пояса. Тем не менее, у неё были такие же тёмные волосы и почти такая же улыбка. Сходство моментально бросалось в глаза. Без сомнения, это была мать Крыски, Ари Шокта. — Прямо здесь! — сказала она, обращаясь к супругу.

Все сидящие у костра разом повернулись к крупной женщине.

Ган Шокта прищурился и крикнул: — Отзовись, дочка!

— Я здесь, Отец, — сказала Крыска.

— Она прямо передо мной, Ган, — добавила его жена.

И тут Ган Шокта улыбнулся: — Я её вижу.

Борборигмос что-то проворчал, соглашаясь с ним.

Ещё несколько человек в толпе кивнули, хотя Тейо подозревал, что многие из них просто притворяются, будто бы видят девочку, желая произвести впечатление на своих вождей.

В неожиданно почтительном тоне Крыска обратилась к отцу и циклопу: — Великий Борборигмос. Легендарный Ган Шокта. Вы должны объединить Кланы и помочь другим гильдиям. Иначе всем нам придёт конец.