И что произошло? Вчера вроде был так доволен нашим участием на выставке у рестораторов.

— Доброе утро! — поздоровалась я, войдя в кабинет и тут же осеклась, увидев помимо директора в комнате еще и арха. — Чем могу помочь?

— О, доброе утро, Эспен! — странно, не смотря на утреннее происшествие, он был в хорошем расположении духа. — Нам нужна твоя помощь.

— Арху Анкретту нужен свой кабинет, но, к сожалению, планировка административной части не располагает соответствующим помещением. У нас есть небольшая комната…

— И вы хотите, чтобы я сделал из нее большую? — я повернулась к арху.

— Ваш проект номер два, Эспен. Мне кажется, это будет прорыв, если у вас все получится,

— улыбнулся демон.

— И вы даже не боитесь, что в случае неудачи вас может приплющить шкафом или столом в самый неожиданный момент?

— Я верю в вас, Эспен, вы очень талантливый маг.

— Что ж. Но тогда оформим все юридически, что в случае непредвиденных обстоятельств вы претензий ко мне не имеете, — хитро прищурилась я, хотя не уверена, что на мужском лице это смотрелось уместно. А демон рассмеялся.

— Договорились, мой самый предусмотрительный сотрудник. Эх, Блейк, вы далеко пойдете.

— Надеюсь, не отсюда и не куда подальше, — съехидничала я.

— Нет, — отрезал Стайлс, — только до будущего кабинета, а после в лабораторию.

— Как скажете, сэр, — в голове возникла злорадная мысль, что неплохо бы где-нибудь в расчетах ошибиться, но после совесть затолкала ее поглубже. А мы направились к объекту предполагаемого эксперимента.

Небольшая комната, метра три на четыре с единственным окном на стене слева от двери и правда выглядела не солидно для арха, тут скорее архив какого-нибудь отдела устроить можно.

— Что скажешь, Эспен? — спросил директор.

— Нужно расчеты сделать, но, думаю, в полтора раза увеличить смогу, грубо говоря «отзеркалить», то есть обратить от края окна.

— То есть сейчас три на четыре и одно окно, а будет четыре с половиной на шесть и два окна? — раскатал губу демон.

— Нет, окно будет одно, просто в два раза длиннее, два, к сожалению, не получится. Конструкция не позволит.

— А сколько времени тебе нужно? — директор подобрел.

— Сегодня сделаю расчеты и подберу материалы для сдерживающих артефактов, а после выходных займусь плетением. Дня за два справлюсь.

— Отлично! — воскликнул арх, чем очень меня удивил. — Не смотри так, рабочее место нужно всем.

— Конечно, арх Анкретт, — что же тут непонятного. Странно только, что еще вчера он с этим не торопился. Что же изменилось?

Стайлс повел демона к себе, чтобы рассказать об успехе на выставке, а я отправилась в лабораторию, впереди меня ждали бесконечные расчеты для проекта номер два подпункт один — расширение пространства в помещении. Если все получится, то это будет прорыв.

Эспен Эйвори Стаут (Блейк)

И все же парням проще живется, принял душ с утра, причесался, оделся и ты красавец, не то, что девчонкам. Именно такая мысль крутилась у меня в голове, пока я собиралась к тете на именины. Причем от меня требовалось не просто одеться по всем правилам леди, но еще и прибыть с семьей, а это значило, что сначала нужно добраться до отчего дома и выдержать там оценивающий взгляд матушки и нотации батюшки прежде, чем мы окажемся под пристальным вниманием высшего света.

А потому я полдня проторчала в ванной, приводя в порядок свое тело и волосы и в равновесие саму себя. Потому что все оставшееся время вплоть до отбытия домой придется держать оборону в виде непрошибаемого спокойствия и легкой улыбки.

Как же я не люблю платья с подъюбниками, того и гляди, запутаюсь и рухну где-нибудь посреди лестницы, а ведь они созданы ровно для противоположного эффекта. Хотя, я вообще к платьям так себе отношусь, как к неизбежному злу. В брюках все же намного удобнее, но брюки не для леди, именно так считает высший свет. Хорошо, что хоть от корсетов и кринолинов отказались, с ними было бы совсем невыносимо.

В окне летка мне печально улыбнулось отражение: молодая девушка в бордовом платье в пол с рукавами-фонариками в три четверти длины и бантом на поясе, длинные вьющиеся волосы распущены, украшений минимум. Последние два пункта как протест. У аристократок принято укладывать волосы в высокие прически и блистать фамильными драгоценностями.

В родном гнезде царил ажиотаж, а я ведь старалась приехать так, чтобы сразу пересесть в следующий транспорт и как можно сильнее сократить время нахождения с родителями тет-а-тет.

— Милая, ты хорошо выглядишь, — спустя минуту изучения родной дочери, выдал папа.

— Но волосы надо было убрать, — тут же поджала губы мама. — Знаешь же, что на вечере будет ее светлость, леди Бредине, а от ее острого языка у меня болит голова, а у твоего отца — изжога.

— А просто не обращать внимания на нее нельзя? — я уже не помню, в который раз задавалась этим вопросом. — Тем более вы прекрасно знаете, почему леди Вредина…

— Эйвери! — возмутилась мама.

— Леди Бредине так цепляется. Все из-за моего отказа ее сыночку, — закатила я глаза.

— Дочь, в этом решении я тебя поддерживаю, — принял мою сторону папа. — Но ты можешь хоть иногда поступиться своими принципами ради мамы? Ради нас? Чего тебе стоит скрутить башню на голове и примерить колье твоей прабабушки?

— Пап, ты знаешь, сколько неудобств причиняет подобная прическа, — я кивнула на маму. — Признайся ему. Скажи хоть раз, что все эти бесконечные шпильки и натянутые локоны вызывают головную боль, а не леди Бредине, — но она только отвернулась от нас.

— А на счет колье прабабушки, мне кажется, оно больше подходит замужней женщине, для меня слишком громоздко.

— Именно поэтому я хочу сделать тебе маленький подарок, — улыбнулся отец и вытащил небольшую продолговатую коробочку.

— Ну зачем? — обычно подарками родители меня задабривали перед каким-нибудь нехорошим событием. Очередным сватовством, например.

— Открой, — я приподняла крышку и увидела рубин, внутри которого клубился черный дым.

— Это артефакт, я купил его у демонов. Одноразовый портал, настроенный на наш дом. Дочь, я просто хочу быть уверенным в твоей безопасности и только. Ты давно живешь одна, доказала нам, что вполне самостоятельна, но ты все равно наш ребенок.

— И мы придерживаемся других взглядов на то, какой должна быть твоя жизнь. Ведь ты — Стаут! — добавила мама.

— Я маг, мама. И достаточно сильный, — возразила я. — И у меня нет желания ломать себя в угоду чьим-то представлениям. Даже твоим.

Ссориться дальше у нас не вышло, отец остановил, цыкнув на обеих, и собственноручно надев на меня подарок.

— Он подходит под твое платье. Очень удачно. Прошу вас, девочки мои, давайте сегодня не будем ссориться, все же сегодня мы в урезанном составе, — и правда, мой старший брат не смог приехать, ему, пока отец жив, позволено поскитаться по дальним странам, набираясь жизненного опыта. О его существовании в высшем свете вспоминали все реже, большинство и забыло, думали, что я единственный ребенок в семье. А хитрый братец умчался подальше от родных пенатов, и вел совсем не аристократичный образ жизни, видимо, чтобы было о чем вспоминать, когда он станет лордом земель Стаут. И пока наследника мотала по морям, полям и лесам, родители пытались вернуть дочь, то есть меня, но путь истинный. Выходило не очень.

Особняк тетушки светился сотней магических шариков, чем-то напоминая о том, что скоро похолодает и каждый день будет приближать нас к дню прихода лорда Мороза. В этот день из года в год в Эстари начинается зима и ложится снег. А в середине зимы мы отмечаем перелом. Вот с такими же шариками, что магической нитью связываются в гирлянды и украшают весь город. Очень красиво.

— Родные мои! — тетушка была в прекрасном расположении духа, впрочем, это было ее обычное состояние, которым она заражала всех, кто находился в радиусе полукилометра. К ней я относилась очень хорошо, так как она была из той редкой породы людей, что не косились на меня и не называли вредной для общества нигилисткой. — Эйв, ты просто бесподобна. Давно говорю, что наши башни безнадежно устарели, но меня никто не слушает, — она расцеловала каждого в обе щеки, а я вручила ей подарок.