— Не стыдно кого-то ненавидеть, — выдал Фео, переводя взгляд с одного эльфа на другого. — Стыдно идти на поводу у ненависти.

— А ты мудр для своих лет, — улыбнулся Гилтиан, и даже лицо Лу Тенгру смягчилось.

— И милосерден, — добавил он.

Едва все вздохнули с облегчением, как с другого борта раздался крик:

— Смотрите! Летучие угри Драгоценного моря!

Над серыми водами взвивались бирюзовые змеи с двумя парами радужных крыльев и таким же капюшоном, надувавшимся от ветра. Ярко сверкали глаза-изумруды. Угри бросались в волны, пронзали их и взмывали вверх. Их было много, может, сотня. Фео залюбовался их чудесным полётом, теми узорами, которые складывались из их тел. Лу Тенгру выглядел мрачным . Посмурнел и капитан, а за ним медленно, но верно вся команда.

— Ветер гонит воду с востока. Так и Океан Штормов может зацепить.

— Не зацепит, — ответил Линнэ. — Простым ветром Океан Штормов не сдвинуть, а Тьма внутри него давно не трогает Живущих на Земле.

— Не трогала, пока царил Аватар, — тихо, чтобы услышал только Фео, произнёс Гилтиан.

«В древние времена Скверна ударила по миру Неру. Вмиг сгорела половина Земли, но Силинджиум остановил Время. Волна ужасного взрыва застыла у границы равнины Каталисиан. То, что осталось за этой границей и уцелело, мы зовём Хавинор, «обитаемая земля». Сожженная часть материка — пустыня Амала. Чтоб жар не спалил всё живое, были подняты горы и обрушено небо, а Великий Дух Воды Ойнокорэйт вывел первобытный океан из берегов и затопил пылающую Землю. Много дней поднимался ядовитый пар, уносимый ветром за горизонт, где он остывал и проливался дождём. Скверна попала в море, где отравила тела его обитателей и превратила их в чудовищ; другая её часть сбилась в гигантскую чёрную массу, которая из самой себя порождает злобных тварей. Все свои создания Тьма ведёт войной против Живущих на Земле, но сама боится света Неру и редко подступает к границам обитаемых земель. И она, и её вотчина зовутся Океан Штормов, и со дня первого пробуждения в мире драконы и оборотни борются с ней, истребляя тварей и сдвигая границы её владений», — монотонно диктовал лектор скучающей аудитории. Только Фео слушал внимательно, потому что любил историю.

«Когда-то люди верили, что однажды пустыня Амала остынет, а Океан Штормов сожмется до размеров наперстка. Мир исцелится, и рухнут Пепельные горы, открыв всем Живущим бескрайние новые земли».

Возникшая пауза казалась печальной. Фео вытянул руку.

«Разве этого не случится?» — спросил он с горячностью наивного юноши, и лектор даже улыбнулся.

«Случится, если душа каждого Живущего на Земле очистится от Скверны. Увы, это не произойдёт никогда. Несовершенные по своей природе, мы сами создаём зло вокруг себя и не горим светом Неру. Потому Скверна будет жить вечно, не в воплощённом виде, но в наших помыслах».

Фео не нужен был Осколок Прошлого, чтобы вспомнить ту лекцию, тоску в глазах лектора, его тон. Словно вчера всё случилось. Только сейчас Фео понял, почему лектор больше не верил в исцеление мира — видел предательство Аватара, лучшего из Живущих на Земле, воплощение мощи Неру. Прежде не приходилось думать, какой удар нанесён всем народам, что они потеряли, когда Аватар рухнул с небес. Каким стало их бытие? Ведь многие, Линнэ и Эридан, например, видели восход Эллариссэ, но так по-разному приняли его закат. Что ясно однозначно — всем пришлось жить в осиротевшем мире.

Океан Штормов — последняя изначальная Скверна на Земле. Сверхсущество, зловещий разум, с которым воюют несколько эпох, но не могут победить. Даже Аватар лишь сдвинул границу на тысячи километров, но не уничтожил. И всё же проклятый Океан далеко, очень далеко…

— Сейчас мы проходим по границе вод Нанрога и Ливнера, — сказал капитан, когда Фео поднялся на палубу. — Это самый спокойный путь из существующих. Ни одной демонической твари не осталось, а из дальних мест сюда не заплывают. Боятся.

Фео очень хотел ему верить, но куда больше он верил мрачному настроению Лу Тенгру, который без конца всматривался вдаль и советовал Эридану строго следовать порядку и плыть в пределах ста километров до земли. На такой прыжок должны быть способны все моряки, принимаемые на службу в Северном море. Капитан согласился, хотя заявил, что это не самый удобный путь и более длинный. Фео был благодарен Лу Тенгру. Чувствовал, что тот не хочет рисковать чужими жизнями.

В волнах мелькали создания, неизвестные ни эльфам, ни тем более Фео. Больше не появлялось красивых радужных змей. Огромные пучеглазые рыбы зачем-то поднимались из глубины на поверхность, умирали и снова опускались на дно. Прочие зубастые твари терлись костлявыми боками о борта корабля, иногда издавая странные булькающие звуки, которые при большой фантазии походили на песню.

Погода портилась, напоминая о днях падения Каталиса, но Фео держался. Не мог проиграть.

Неожиданно его окликнул Линнэ, и Фео, быстро уставший от ветра и шума волн, пригласил эльфа в каюту. Понял — матрос хочет поговорить.

— Надвигается буря, — Линнэ поморщился.

Фео кивнул. Нужных слов не нашёл.

— Я хотел извиниться перед тобой за тот случай в трюме.

— Не стоит. Я уже забыл, — соврал Фео.

— Да нет, стоит. Князь Гилтиан рассказал, что ты защищал свой город от демонов и спас священный артефакт. Ты — герой и продолжаешь бороться за мир.

«Гилтиану бы язык укоротить», — подумал Фео.

— Я не герой. Мне повезло выжить, а в пути мне всегда помогали.

Линнэ вздохнул, и уже на выходе из каюты произнёс:

— Важно, что ты выполняешь свой долг, а мы, помогая тебе — свой.

И ушёл. Качание, если не смотреть на бурное море, ощущалось более мерным. Фео смежил веки.

В темноте ему казалось, что ставшие далёкими волны что-то шепчут, даже поют на своём языке, но жутковатый мотив не хотелось разгадывать. Им подвывал ветер.

Грань между сном и явью распадалась. Тёмной водой волны проникали в каюту и пели в ней, уже отчётливо повторяя одно слово: «Оссэ» — «Тьма» на колдовском языке и второе имя проклятого Адзуны. Фео лишь приподнялся и больше не мог пошевелиться, только наблюдая за странным водоворотом, к которому тянулись волны, делая его всё шире.

«Во Тьму воротись пришедшее из Тьмы. Покоя вселенной желаем мы», — смог разобрать Фео. Скверна! Чистая Скверна! Здесь, на корабле, рядом со святыми артефактами! Осознание било по голове обухом, и волны клокотали в ответ на мысли Фео.

«Лишь тишины и темноты, в которой вы сотворены, — продолжал петь водоворот, — лишь сути мира без огней, каким он был к началу дней».

«У вас ничего не выйдет! Неру сильнее вас, и мир всегда будет живым!»— хотел крикнуть Фео, но голос пропал, дав вырваться из горла лишь сдавленному хрипу.

«Без времени, без бытия — вот настоящая Земля! Без боли и без суеты — такой мир вам подарим мы!»

Водоворот пел всё громче, уже на разных языках, в самом себе не находя гармонии. Фео мерзкие слова перебивал собственными мыслями, за которые цеплялись куски молитв и воспоминаний. Вместе они не давали безумному страху овладеть им.

«У вас нет надо мной власти! Я человек, и душа моя чиста от Скверны!» — про себя повторял он без конца.

«Ты полон Тьмы, — отвечали ему, — как и друзья твои, погряз в сомнениях, боли. Сам знаешь, что вы слабее Аватара, даже если соберёте все свои игрушки. Но мы можем это изменить. Лу Тенгру больше всего желает превзойти Эллариссэ, и мы дадим ему возможность. И Гилтиану, что так хочет славы и признания. Линнэ получит оружие мести. А ты… как многого жаждет твое слабое сердце. Всё здесь — чистая Тьма из древней вселенной, осквернённой Неру. В нашей власти менять судьбы, возносить и низвергать. Ты ничто против нас, человек. Мы прервём цепь ваших перерождений и останемся одни».

«Кто — мы?»

«Океан Штормов!»

Вспышка — и водоворот пропал, а Фео захрипел, резко обретя голос. Посреди каюты стоял капитан с мечом руке. По лезвию меча стекала тёмная вязкая жидкость и с шипением падала на доски.