Колдун сжал кулак, и щит раздулся на всю пещеру, прижав к стене даже гигантского ящера. Взмах руки — и вся магическая масса щита сместилась к императору и давила его. Он бился, выл, но ничего не мог сделать. В коконе из лент он упал вниз.

Шакилар бросился к отцу, а Лу Тенгру подскочил к Фео.

— Что происходит?!

— У нас поединок. Чтобы император согласился нам помочь, я должен его тяжело ранить…

Сбивчивая, бесконтрольная мысль уже вырвалась, и распалённый Лу Тенгру не стал её взвешивать. Ещё один жест, и император взлетел вверх. Его тело скрючилось, захрустели кости. От бешеного воя задрожали своды.

— Нет! — Фео ударил Лу Тенгру по лицу рукой, в которой сжимал Осколок.

Из царапины полилась кровь. Колдун пошатнулся. Один шаг назад, другой… и он рухнул на спину. Из его груди торчало копье, похожее на гигантскую спицу.

У стены хрипел император, а рядом стоял его сын, переводя дух после броска. Волосы Шакилара опали на плечи. Заколка-корона, лишенная спицы, лежала у его ног.

Фео ничего не говорил и не делал. Перед глазами всё плыло, а секунды растягивались в часы. Он не заметил, как упал на колени и как его за ворот поднял Шакилар.

— Только ты можешь их спасти! Давай!

На Осколке Прошлого остались красные пятна, а зеркальная поверхность помутнела. Фео едва мог узнать себя в отражении. Он перевел взгляд на Шакилара, который выдернул копье из Лу Тенгру. Фиолетовая рубашка насквозь пропиталась кровью.

Тихо, дрожащими губами Фео произнёс заклинание. Он не верил, что получится. Осколок едва мерцал, а там, где были кровавые пятна, свет не пробивался.

— Пожалуйста, Неру, Великие Духи, пощадите нас…

— Все в этой пещере умрут, если у тебя не получится! — услышал Фео голос принца, но будто где-то вдали эхом.

— Любую кару готов принять, но дайте спасти их… Шакилар, помоги…

— Что?

— Помоги. Нужно больше сил, чем есть у меня. Коснись Осколка.

— Но я не человек!

Фео закашлялся на вдохе.

— Пожалуйста, сделай, как я говорю. Время слышит всех, а один я не справлюсь.

Шакилар положил ладонь на Осколок, который тут же засиял ярче. На двух языках Фео повторил заклинание, а за ним и принц. Слабые светящиеся вихри поднимались над артефактом и обволакивали тела всех в зале. Фео чувствовал, как распадается на тысячи золотых огоньков, которые в серебристом потоке Времени несутся куда-то вдаль…

В воздухе пахло медью. Сознание прояснилось не скоро, зрение — и того позже. Фео оказался в пещере, похожей на ту, в императорском замке. Светили те же кристаллы, но более яркие, вероятно, естественные. Гладкие стены казались зеркальными. В мутном зеркале Фео видел себя, но выглядел иначе: ростом выше, фигурой крепче. Вьющиеся волосы тоже стали длиннее, ниже плеч. На всё это он смотрел сквозь демонический огонь своих глаз.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил кто-то за спиной.

Голос казался знакомым, но Фео не смог распознать говорящего. И даже когда обернулся, не узнал.

Перед ним стоял высокий темноволосый мужчина в свободной рубашке и штанах. Через его правое плечо перекинуто золотое покрывало, обмотанное вокруг пояса и спадающее до колен. На правой же руке красовался тяжёлый перстень-печать в виде цветка с семью лепестками.

— Как ты себя чувствуешь?— повторил неизвестный.

— Хочу пить. Нутро горит. Дай воды, — ответил Фео не своим голосом.

— Я дам тебе воды, но сначала нужно будет ещё раз опуститься в котел. Это ненадолго, — мужчина ласково улыбнулся и подал руку, но Фео отстранился, прижавшись спиной к холодному зеркалу.

— Адзуна, я устал. Отпусти меня, — на этот раз голос прозвучал даже жалобно.

— Я не держу тебя. Можешь уйти, когда захочешь.

Добрая улыбка в тусклом свете пещерных кристаллов казалась жутковатой.

— Ты лжешь. До этого тоже лгал. За что я страдаю? — устало произнёс Фео.

— Если ты потерпишь ещё немного, то станешь могущественней любого Живущего на Земле! У тебя будут такие способности, что…

— Я это уже слышал и мне это не нужно. Отпусти меня. Моя память пропадает. Ещё немного, и от меня ничего не останется, кроме этого, — Фео ткнул пальцем в отражение, туда, где сияли красные глаза.

— Всё будет хорошо, Аймери! Я обещаю…

Внезапно от Адзуны отделилась тень и кинулась на хозяина, прижав его к земле. Чёрные руки сдавливали шею. Фео хотел воскликнуть, но вместо этого спокойно произнёс:

— Я устал от тебя. Хочу, чтобы ты умер. Тогда я действительно смогу уйти.

— Значит, всё получается! — прохрипел Адзуна и легким взмахом руки сбросил с себя тень, которая тут же растворилась. — Ты теперь тот, кем должен быть!

Фео подошел к нему, пока тот не успел встать, и полушепотом произнёс:

— Ты силён, но всё равно проиграешь. Руна победит тебя.

— Ох, Руна-Руна, — Адзуна покачал головой, — далеко ли может светить искорка в море мрака? Что может сделать Живущий на Земле против истинной Тьмы?

Не успел Фео крикнуть о подвиге Руны, её великой жертве и священных артефактах из нитей её Корня — всё растворилось.

Теперь Фео стоял посреди горящего поля. Земля вздыбилась пластами. Столбы дыма затмили небеса. Выли раненные, которых быстро сжирали огромные чёрные пауки. Громче воя хрустели кости.

С непривычной для себя высоты Фео смотрел на окружавший его ужас, и человеческое сознание билось о ледяное равнодушие того, в чьём теле находилось. Против воли Фео поднял руку — чёрную, когтистую, как у зверя — и от обглоданных трупов отделились тени и бросились над огнём искать новые жертвы.

«Кто я?! Кто я?!» Ни закричать, ни побежать — ничто в теле этого существа не подчинялось Фео. Сверху по нему дали огненный залп, но он почти лениво поднял над собой щит. Жар не тревожил его. Чёрное существо созерцало только что-то внутри себя. Маленькую искру в море мрака.

«Аймери. Адзуна назвал меня так. А Аймери — это…»

Дракон опустился слишком низко. Кисть Фео обратилась в хлыст. Свистящий удар — и от морды ящера осталась половина. Кровь водопадом полилась на убийцу, а дракон рухнул рядом. Заглох предсмертный хрип.

«Я — перводемон. Я… перводемон…»

Существо, бросив последний взгляд на дракона, медленно двинулось дальше. Бушевавшее пламя он гасил одним взмахом лапы. Каждый, кто пытался напасть, падал замертво, а Фео не останавливался, скользил прямо по свежим трупам и уже обугленным костям. За ним тянулись тени, сотни, может, тысячи теней. И гас огонь, накрытый Тьмой.

«Силинджиум, отпусти меня!» — крик Фео вырвался из горла перводемона хрипом, и мир рухнул.

Гудел и клокотал железный замок. Горячий пар бил из щелей в стенах. Драконы волокли Фео под руки, нисколько не заботясь, что он может обжечься. Впереди и позади кто-то кричал на неизвестном языке, и так же ему отвечали. Фео ничего не понимал и не пытался. Даже чувства пропали, и только когда капля крови скатилась по носу вниз, он догадался, что ранен.

Руки тоже казались непривычно тяжёлыми, словно на запястья что-то повесили. Фео чуть поверну голову и тут же получил удар по затылку. Глаза залила кровь.

— Не вздумай что-нибудь выкинуть! — прошипел один из драконов.

Фео всё же успел посмотреть, что с руками. Кандалы. Меж ними ещё не протянули цепь, но своей свинцовой массой они не давали телепортироваться. И тогда Фео начал вспоминать, что случилось. Бой с императором и его увечья… смерть Лу Тенгру…

— Его Величество? — на этих словах душевные силы Фео иссякли. Он вновь едва не провалился в пустоту.

— Жив. Будь не так, тебя бы уже закапывали.

«А Лу Тенгру?» — постепенно меркла в голове мысль, а с ней и надежда. Даже если исцеление удалось, драконы могли убить Лу Тенгру за нападение на императора. Наверняка так и сделали.

— Это я убил его… я убил его… — тихо шептал Фео, пока сознание не оставило его.

Не было света, кроме одиноко сияющего кристалла на потолке. Не было звуков, кроме тяжёлых шагов за решёткой, и те слышно нечасто. Фео не знал, сколько дней находится в каменном мешке, не знал, живы ли товарищи и где теперь Осколок Прошлого. Стражи забрали даже тёплый подарок Эдельвейс.