Сквозь звон в ушах я слышала отчаянные крики воинов и ржание напуганных коней. Мне отчаянно жалко всех, кого я не успела предупредить. Но самое главное сделано, Райвен жив. Я вжалась носом в горло затихшего шанара, изо всех сил вцепилась пальцами в его плечи, не давая подняться. Ничто еще не кончено. Слишком это не похоже на Тенелова – ударить всего один раз. Вокруг нас разлилась мертвая, пугающая тишина. Наверное, я окончательно оглохла. Или...

Мир вокруг взорвался миллионами кровавых брызг. Вокруг меня взметнулись комья земли, а небо утонуло в густом удушливом дыму. Приподняв голову, я вцепилась пальцами в волосы карателя, не давая ему вскочить на ноги. Вокруг творился хаос. Периодически зажмуриваясь из-за кружащего в воздухе пепла, я осторожно осмотрелась.

– Райвен, – жалобно прошептала я в ухо окончательно взбесившегося карателя. Шанар чуть разжал свои пальцы на моем горле и уставился на меня. Его глаза были прямо напротив моих, мерцающие расплавленным серебром, и я едва не утонула в них, загипнотизированная этой смертельной красотой. Дыхание карателя смешивалось с моим, и его губы оказались настолько близко, что мне хватило бы одного неуловимого движения, чтобы превратить это в поцелуй.

Но, Тьма, почему я думаю об этом?

Я и Райвен?

Наверное, смертельная опасность как-то влияет на мозги, плавит их, заставляя мечтать о том, чего в других обстоятельствах быть просто не может.

– Что это было? – спросил он, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. Моргнув, я вернулась в суровую действительность. Нас окружали изломанные, окровавленные трупы бойцов Шантары и союзников.

– Секретное оружие Тенелова? – предположила я, уже догадываясь, что произошло. Не знаю только, как объяснить это карателю так, чтобы он не побежал уничтожать врагов на месте. Райвен дернулся, и я отпустила его, решив, что опасность миновала. Освободившись, я тоже встала на ноги и огляделась. В ушах по-прежнему шумело, но из увиденного было совершенно ясно, что могло быть и хуже. Чудовищной силы волна уничтожила значительную часть нашей армии. Удар был направленным, целились явно в командную верхушку. Каратель озирался по сторонам, и лишь по плотно сжатым губам и побледневшему лицу было ясно, насколько он сейчас в ярости. Наконец, пристальный, холодный взгляд обратился ко мне. Серебристые глаза недоверчиво сощурились.

– Мелкая, – протянул он, и я с трудом подавила в себе желание раствориться в воздухе, исчезнуть. – Откуда такая прыть?

Сказать правду – подписаться в предательстве. Вряд ли я смогу объяснить, почему Алекс в последний момент решил меня предупредить. Да и не поверят мне больше. Казнят без особых разбирательств и забудут.

– Перед тем, как свалить тебя на землю, – о да, врать я могу красиво и убедительно. Но Райвен очень проницательный, и сейчас я должна буквально превзойти себя. – Я почувствовала запах. Очень сильный запах крови темных.

И, что самое печальное, я сказала правду.

Кажется, каратель понял. В его глазах мелькнуло осознание, потом мимолетный ужас, и только после этого – злость.

– Некромант, – прошипел он сквозь плотно стиснутые зубы.

Я кивнула.

Некромант. Тенелов использовал жертвенную кровь для усиления своих магов. Не знаю, сколько моих сородичи истекли кровью под ножом темного мага, но, должно быть, это было чудовищно. Никса щедро поделилась своей силой, а это значит, что где-то в лагере Гильдии Хаоса есть алтарь, до самого основания залитый кровью жертв. Самое мерзкое, что одной кровью Богиня обычно не удовлетворяется. Ей нужна боль, ей нужны страдания, ей нужны крики агонии или стоны наслаждения.

Воздух вокруг нас был серым от пепла. Но сквозь отвратительный запах гари я чувствовала густой, насыщенный аромат крови. Этот аромат плыл над полем боя, окутывая сознание, лишая рассудка, превращая нас в животных. Глаза карателя загорелись, и я отшатнулась назад, спасаясь от длинных, жадных пальцев. Размахнувшись, я с силой ударила его по лицу, приводя в чувство. Нашел время поддаваться жажде.

Райвен прожег меня злым взглядом, а потом, видимо, осознал, что только что произошло. Я не увидела в его глазах раскаяния, но слепая ярость отступила, оставив передо мной спокойного и рассудительного карателя. Все таки я спасла его шкуру. И перья. И думала в тот момент вовсе не о кровной связи, а о долге перед Кхарром.

Бросив полный решимости взгляд на лагерь противника, каратель вскочил на своего чудом уцелевшего коня и рванулся мстить. Вот же курица безголовая. Я успела схватить его за край плаща. Меня ощутимо дернуло, но я смогла остановить его и заставила выслушать. Судя по потемневшему взгляду, ничего хорошего меня за это не ждет. Наплевать. Главное, привести его в чувство. Заставить начать думать головой, а не горячим сердцем.

– Он только того и ждет, – крикнула я. – Если хочешь уничтожить алтарь, возьми с собой больше людей. В одиночку у тебя шансов нет. Это самоубийство.

Каратель медленно кивнул, осмысливая услышанное. Затем, окинув меня долгим, внимательным взглядом, развернулся и уехал прочь, собирать команду. Я попыталась понять, что же означал этот последний взгляд. А когда поняла... Этот идиот думает, я испугалась? Думает, я не позволила ему уехать одному потому, что беспокоюсь за свою шкуру? Да, конечно беспокоюсь, но, хафф, не до такой же степени.

От души выругавшись, я вскочила на Коня и помчалась вслед за карателем. Я, наверное, тоже больная на всю голову, раз последовала за ним. Но разве может быть иначе? И если его убьют, я хочу это видеть, хочу знать.

Шанара я догнала через несколько минут, он как раз отдавал распоряжения целителям и магам, как поступать с ранеными и убитыми. Неподалеку уже ждали несколько рыцарей и отряд стражи. Я, упрямо вздернув подбородок и с вызовом посмотрев на Райвена, остановилась рядом с ними, всем своим видом показывая, что тоже еду. Каратель, похоже, не возражал. Ухмыльнулся только, скользнув по мне изучающим взглядом, и снова отвернулся.

Не теряя времени, я обновила заклятия, а на кого-то наложила их по новой. С нами ехали еще два заклинателя, несколько волшебников и целителей, среди которых был и Хеон. Но основную массу составляли воины. Сильные, практически неуязвимые, и безгранично злые из-за выходки Тенелова. Я внутренне радовалась, чувствуя себя немного своей в этом клане. Меня взяли, меня приняли, у нас общая цель.

А на лице у меня красовалась непроницаемая каменная маска, и никто не мог бы догадаться, как я боюсь встречи с Алексом. Он, по сути, спас мне жизнь. Как? Как я смогу поднять против него свое оружие? Как я могу позволить кому-то причинить ему вред? Глядя на Райвена, я четко видела его намерение. Пощады не будет.

Закончив с распоряжениями, каратель обвел собранный отряд пламенным взглядом, и первый ринулся вперед. Я себя чувствовала святошей. Нет, честно, с таким праведным гневом на душе можно быть только храмовником из Ордена Света. Хотя, если Тенелов оказался в силах принести в жертву такое количество своих сородичей, то гореть ему в вечном пламени. Уж мы об этом позаботимся.

Лагерь Гильдии Хаоса дымился и безмолвствовал. Либо наемники убрались в Шаенон, либо это очередная ловушка. Почуяв неладное, Райвен дал знак остановиться и замер, вглядываясь в горизонт. Я никакой опасности не чувствовала. Мое чутье безошибочно подсказывало мне, что наемников в лагере нет, зато неподалеку расположился Лексиан практически полным составом. Вот незадача.

Пройдя через мучительную пытку внутренних терзаний, я все таки попыталась связаться с Алексом. И хоть это самое настоящее предательство, я обязана отплатить ему его же монетой и предупредить о надвигающейся опасности.

«Милорд» – позвала я, сохраняя совершенно непроницаемое выражение лица.

Эльф откликнулся мгновенно.

«Ты жива?» – с явным облегчением выдохнул он.

«Милорд, – не теряя времени, предупредила я. – Вы должны уходить. К вашему лагерю движется карательный отряд. Шантара уничтожит всех, даже адептов Академии. Уводите их отсюда».