Кажется, кто-то мне говорил, что с четверга на пятницу снятся вещие сны…

— Я похожа в этом платье на новогоднюю елку, — оглядываю себя уже перед самым выходом.

— Ты похожа на горячую студентку, — парирует Аня. — Изумрудное платье, каштановые волосы и офигенные ножки. Чемезов обалдеет, поверь мне, детка! — мечтательно добавляет она.

Я надеваю утепленный жакет и оборачиваюсь к Ане. При мысли о том, что Тим увидит меня в таком коротком и открытом платье, тревожно сосет под ложечкой. Он точно отвесит одну из своих идиотских шуточек.

Блин.

И о чем я думала, когда согласилась надеть Анькино платье?

Но переодеваться уже нет времени, мы итак опаздываем.

Плевать на Тима. Этой опасной личности для меня не существует.

— А при чем тут Чемезов? Мы с Брагиным договорились встретиться у входа, — сообщаю подруге.

— Значит Брагин — твоя защита от Тима на сегодня? — догадывается Петрова.

— Без понятия, о чем ты, — прихватив черный клатч, который мне подарила бывшая девушка Кости, я выхожу из комнаты.

Но дотошная Аня продолжает свой допрос уже в коридоре.

— Интересно, а Саша в курсе, что ты решила использовать его в качестве контрацептива от нежелательного Тима?

Мне требуется вся сила воли, чтобы не наброситься на нее с кляпом.

— Ань, ты точно ненормальная! — сердито бормочу, злясь на то, как быстро Петрова меня раскусила.

— А ты такая засранка, — бесстрашно возражает Аня.

Стоя на балконе, я наблюдаю за тем, как первокурсники скачут под один из осточертевших хитов минувшего лета. В прошлом году на посвящении я вел себя точно также, а позже, уже утром, обнаружил, что нахожусь в постели какой-то московской чики. В тот же день мы снова отправились в клуб, и на следующий день, и так всю неделю, а к концу первого семестра я уже мог спокойно водить экскурсии по самым злачным заведениям столицы. Но моя головокружительная карьера гида, увы, закончилась слишком быстро. Пацаны, мой вам совет, никогда не мутите с дочкой ректора, особенно, если вы не в курсе, что она таковой является. В противном случае готовьтесь, что вам предложат (на выбор) примерить свадебный смокинг или берцы. Мне пришлось объяснять ее папаше, что, как бы, не я снял с нее пломбу, да и его дочурка далеко не невинная овечка, но тот, застукав в постели своей дочери, даже слушать меня не стал. “Женись, — говорит, — паскудник ты эдакий”. Естественно я послал эту чокнутую семейку куда подальше, за что и поплатился отчислением. Тогда и вышли мне боком все мои прогулы, и так некстати нарисовавшая академическая задолженность. О моем отчислении мать узнала только к концу первого курса. Криков было — думаю, вы можете себе представить. С тех пор я у нее под колпаком. Шаг влево, шаг вправо — трындец.

Черт. Все-таки в Москве было весело, не то, что здесь. Хотя…

Просканировав взглядом толпу, я останавливаюсь на паре зачетных ножек и несколько секунд любуюсь ими, пока вдруг не узнаю их обладательницу.

Арсеньева.

Арсеньева?!

Ну ни хрена себе дела!

Нет, я догадывался, что под джинсами, длинными юбками и безразмерными свитерами Дина прячет довольно симпатичную фигурку, но чтобы она оказалась настолько горячей.

Щелкнув шейными позвонками, я беру курс на маленькое блестящее платье, спускаюсь по лестнице, протискиваюсь сквозь компанию танцующих девчонок и подхожу к Дине со спины.

— Насекомыш, шикарно выглядишь, — жадно втягиваю носом аромат хорошей девочки, такой воздушный, ненавязчивый и чистый. — И пахнешь зефирками. Для меня старалась?

Развернувшись, Дина пронзает меня надменным взглядом.

— Конечно же нет.

Сложив руки на груди, она демонстрирует манящую ложбинку между ними. О чем, само собой, даже не догадывается. Мой взгляд ныряет ей в декольте. Заметив это, Арсеньева заливается краской и опускает руки.

— Сделаю вид, что поверил. Что тебе взять? Коктейль, пиво? — мне приходится перекрикивать грохочущую музыку.

Дина качает головой.

— Я не пью алкоголь.

— Ну ещё бы. Ты же у нас вся такая правильная.

Взгляд Дины становится сердитым, но даже с такой гневной миной она выглядит соблазнительно. Отвечаю. Эта девчонка, определенно, в моем вкусе.

Да она во вкусе любого, у кого есть глаза и то, что пониже.

— Если ты закончил испытывать на мне свои примитивные подкаты, я пойду танцевать, — Арсеньева огибает меня.

— Эй, подожди! — окликаю ее, оглянувшись.

Мои слова тонут в низких частотах музыки.

Примитивные подкаты? Да что с ней такое?!

Стиснув челюсти, я наблюдаю за тем, как Дина подходит к какому-то долговязому парню и приветливо ему улыбается. Тот приобнимает ее за спину и увлекает на танцпол, но прежде Арсеньева зачем-то оборачивается и находит меня взглядом. На ее губах играет легкая улыбка.

Расслабившись, я ухмыляюсь, потому что, кажется, догнал фишку. Женская недоступность и все такое, да? Она хочет, чтобы я штурмовал ее, как крепость. Ей хочется меня подразнить.

Зря, ой как зря.

Ведь теперь я ни перед чем не остановлюсь, пока не получу свое. А я точно получу. Меня так воспитали.

— Ну что, опять облом? — в плечо толкает Фриц.

— Все под контролем. Это часть стратегии, — отмазываюсь я.

— Ага, рассказывай, — смеётся Немцев. — Есть одна тема, если вдруг твоя стратегия не проканает, — загадочно произносит он, явно набивая себе цену.

— Ну и?

— Потом расскажу. Мы же сюда не трепаться пришли, — ухмыльнувшись, Фриц обвивает руками подошедшую к нему Аню.

Я снова пялюсь на Дину, ведь теперь, когда я разглядел девушку по-настоящему, мне сложно перестать ее замечать.

Однако Фриц оказался прав, вся та чушь с доверием, которую он втирал мне, в случае с Арсеньевой катастрофически важна. Только как заслужить ее расположение? Может, сделать такую же идиотскую стрижку, как у того парня, рядом с которым она виляет бедрами?

Сжав зубы, я достаю мобильник из кармана и озадаченно пялюсь в экран, увидев от отца второй пропущенный за неделю.

Интересно, зачем я ему понадобился?

Чтобы найти место потише, я выхожу в вестибюль и сам ему перезваниваю.

— Какие люди, — говорю без особого энтузиазма.

— И тебе привет, сын, — отвечает отец, посмеиваясь. — Я звонил пару дней назад.

— Я подумал, ты ошибся номером.

— Тимофей… — вздыхает он.

— Да я уж почти девятнадцать лет как Тимофей.

— Ты обиделся, да? — после паузы спрашивает он.

Я громко фыркаю в трубку.

— Я что, телка обижаться?

— Пойми, я не мог ничего поделать. Что ты там опять натворил? Твоя мама мне весь мозг вынесла.

— Это ее обычное состояние.

— Не говори так. Она же за тебя переживает.

— Ух-ты, мне послышалось, или ты ее защищаешь? — с сарказмом интересуюсь у отца.

— Наши отношения с мамой тебя не касаются, — осаждает меня он. — Что там у тебя? Я слышу музыку.

— Я в клубе.

— Ну ясно. Где ж тебе ещё быть? — действует мне на нервы своим ироничным замечанием.

— У меня посвящение в студенты. Дубль два. Так что, сегодня я нахожусь здесь легально.

— Ясно. Поздравляю, что ли. С посвящением, — судя по тону, отец просто угорает надо мной.

— Ага. Спасибо. Деньги переведешь? У меня по нулям, — нахально заявляю я.

Отец снова вздыхает.

— Нет, с деньгами не могу помочь. Извини. Я ей слово дал.

— Блеск. Взялись за мое воспитание. Очень своевременно.

— Я за этим и звоню, Тима. Ну, то есть, — мнется он, — я тут подумал, приезжай ко мне. В Хайфе есть отличный университет.

— Ты предлагаешь мне переехать к тебе? — ушам своим не верю.

— Именно, — с воодушевлением отвечает отец. — Дом большой, я теперь один живу, но если хочешь, можешь жить в кампусе или арендуем тебе квартиру поближе к университету?

— Один живешь? А куда делась твоя, — пытаюсь припомнить имя его последней пассии, — как там ее?