Кайдо молчал — хмурил лоб и сжимал губы, но больше не произнёс ни слова. Моника несколько раз пыталась разговорить мрачного мужчину, на лице которого кроме муки мученической отражались разве что скука и желание поскорее добраться до места назначения. На вопросы Кайдо не отвечал, о цели прогулки не говорил, на что дала согласие Ника тоже не сказал. Так что девушка с таким же выражением лица, как и у Кайдо, крутила головой, разглядывая Мисолью, точнее, те улицы, по которым ей пришлось сегодня прогуляться.

На самом деле, город оказался не таким уж неприятным, как считала Моника всего пару дней назад, когда осталась одна после исчезновения Эрнарда. Да, не было привычных девушке черепичных крыш и серых каменных стен, зато глаз радовали раскрашенные в разные цвета кровли, покрытые деревянным гонтом, похожим на рыбную чешую. Маленькие домики высотой в один-два этажа, облицованные деревянными досками, многоугольные окна и резные рамы с диагональными переплётами — всё это создавало ощущение общей организованности, завязанной на попытках замаскировать бедность.

Было заметно, что жители Мисольи любят свой город и свои дома, но оставалось гнетущее впечатление от пустых улиц и отсутствия извозчиков, лекарских лавок и приличных торговых лавок. В том же Лодваре можно было легко столкнуться с франтом в модной шляпе или молодой модницей в наряде от столичных модисток. Засмотревшись по сторонам, Ника не сразу сообразила, что Кайдо остановился. Девушка перевела взгляд сначала на своего провожатого, затем на дверь, мрачную и почти неприметную на фоне коричнево-серой стены. Никакой вывески не было, только окрашенная в черный прямоугольная доска над наличником.

Моника вопросительно посмотрела на Кайдо, наткнулась на некое подобие интереса и потянула дверь на себя. Внутри оказалось пусто: ни торговых витрин, ни полок или вешалок с одеждой — только широкий во всю длину стены прилавок, за которым сидела одинокая старушка. Приглядевшись, Ника заметила в её руках стилет, который с любовью и усердием полировали старческие руки. Этот контраст заставил девушку сначала открыть, а затем резко закрыть рот. Она повернулась к Кайдо, мотнула головой на странную женщину и выпучила глаза, показывая, что первым разговор должен начать наёмник.

— Иге! Сними защиту! — отрывисто приказал мужчина хрипловатым голосом.

— Кайдо! Долго же ты возился. Думала, от старости помру, пока ты Мисолью обшариваешь, — старушка бодро подскочила со стула, убрала стилет в карман на рукаве и потянулась рукой к низу столешницу.

Щёлкнул механизм встроенного рычага, деревянные панели на стенах сдвинулись в сторону, открывая поистине удивительное зрелище. Ника восхищённо присвистнула, бросилась к рядам с оружием и принялась водить пальцами над метаемыми ножами, кинжалами, арбалетами и шпагами. Она не коснулась ни одного предмета, лишь жмурилась от увиденного — поклонницей оружия девушка никогда не была, но такая коллекция заслуживала уважения.

— Неужто нашёл-таки нового ученика? — спросила Иге у мужчины, выйдя из-за прилавка и приблизившись к Монике. — И это после того, как последний тебя чуть не убил. Шрам так и не свёл, как погляжу. На память оставил?

Девушка обернулась к Кайдо, заметила, как он внимательно осматривает её с головы до ног, будто и вправду решая, взять ли Нику в ученики. Когда до Моники дошёл смысл этого ученичества, она икнула от страха, попятилась к двери и врезалась в Иге, перекрывшую собой выход. Чтобы Моника и в ученицы к наёмному убийце⁈ Нет уж! Девушка помотала головой, посмотрела в глаза Кайдо и облизала губы, прежде чем уточнить.

— Это же шутка такая, да? — приглушено спросила она, откашлялась, снова икнула, а потом издала истерический смешок. А ведь согласие было озвучено — она сама ответила «да» на вопрос Кайдо там на арене. — Ну какая из меня наёмница?

— Болтливая, разбалованная и неуравновешенная, — припечатал Кайдо, снова хмурясь и отворачиваясь к Иге. — Никакая.

— Да ты не спеши, Кайдо. Это издержки молодости, — начала уговаривать его старушка, вложив в руки Моники стеклянную фигурку в форме кристалла. — У каждого свой стиль. Ту же Солу вспомни! А Йисса? Обе тебе попрёк горла стояли, а теперь что? Теперь уже и у них свои ученики.

— Тебе-то какая выгода? — мрачно поинтересовался Кайдо, глядя на женщину тяжёлым взглядом. — Сначала за мной в Мисолью притащилась, ждала неделями… в первую же приведённую мной девицу вцепилась, как в кастет из лоналийского стекла.

— В последние годы много наших полегло, — серьёзно ответила Иге с не менее угрюмым выражением лица. — Лига нуждается в свежей крови.

— Я ещё не решил. Не самый лучший кандидат, но других не было, — скривился Кайдо и кивнул на Монику. — Одень её для начала, а там посмотрим.

— Решать тебе, конечно, но и я не слепая, — недовольно проворчала Иге, забрав у Ники кристалл и сунув его в карман. — Метка уже стоит, а клеймо подтвердить — минутное дело.

Не дождавшись ответа, женщина потянула Монику за руку, провела мимо витрин с оружием и поставила у прилавка. Девушка хотела было спросить, что за клеймо имеет в виду старушка, но вовремя прикусила язык — может и не стоит ей знать подробности о таинственной Лиге, которая наверняка промышляет тем, что готовит наёмных убийц и мастеров пыточных дел. Хотя, если подумать, Кайдо ведь не на экскурсию её сюда привёл, чтобы с Иге познакомить и новую одежду подобрать. Похоже, она и впрямь своим опрометчивым решением круто изменила собственную судьбу.

— Вот, должно подойти, — Иге бросила на прилавок ворох одежды и принялась вытягивать из него по одной вещице.

Сначала женщина подала Нике рубашку без ворота, добротную, прочную, но в то же время очень мягкую — такая точно не будет натирать кожу. Следующим перед девушкой лёг короткий кожаный дублет. Моника повертела его в руках, обратила внимание на усиленные боковые вставки и очень жёсткий кусок кожи на грудине. Снова пришли мысли о таинственной Лиге. Такие дублеты легко скрыть под верхней одеждой, защищены самые важные органы — печень, селезёнка и сердце с лёгкими. Эта лавка точно не предназначена для простых горожан.

Кожаные штаны были под стать дублету: передняя и внутренняя стороны бедра усилены, подколенник тоже, а низ — мягкий с утягивающими завязками, чтобы легко заправить в сапоги. Девушка с интересом повертела в руках штаны, отложила их в сторону и взялась за однобортный приталенный сюртук длиной почти до колен. Сначала Монике показалось, что он самый обычный, но приглядевшись она увидела множество скрытых карманов — явно для тонких стилетов или метаемых ножей.

— Кажется, это не совсем мой стиль, — произнесла наконец девушка, когда Иге добавила к вороху с одеждой несколько пар сапог на выбор. — Ну вот зачем мне такие жёсткие штаны? Не на дуэль же в них идти⁈

— Связки под коленом резануть — дело двух секунд, а при колотой ране бедра ты за минуты кровью истечёшь, — старушка резко посуровела и встала напротив Ники. — Каждая вещь в моей лавке пошита для защиты и спасения жизни. Каждая деталь проверена кровью и жизнями других. Ценить и благодарить надо, а не нос воротить.

— Да я же не спорю, но мне-то зачем оно? — Моника потёрла кончик носа и отступила назад, вжимаясь в прилавок — у Иге был такой страшный вид, что девушка ни на минуту не усомнилась в принадлежности старушки к Лиге убийц. — А впрочем… удобная одежда, надёжная… и защитит от кинжала в бок.

— Снимай свои лохмотья и примерь, чтобы по фигуре село, — скомандовала «милая старушка», поджав губы. — За той дверью уборная, в тазу вода, чтобы кровь смыть.

Девушка быстро закивала, подхватила рубашку и штаны, чуть не врезалась в дверной косяк и поспешила убраться подальше с глаз Иге. В маленькой комнатке действительно оказался таз с водой — он стоял на невысоком столике рядом с кушеткой, какие обычно бывают в лекарских лавках и целительских корпусах. Рядом лежали инструменты для зашивания ран: щипцы, пинцеты, изогнутые иглы с нитями и бинты. На полочке стояли баночки с лечебными мазями и настойками. А ведь это не просто магазин амуниции для наёмников, это самый настоящий конспиративный пункт для убийц Лиги.