— То есть сейчас мы просто наугад будем бродить по Саранте и надеяться, что нас не прикончит сырая магия или приспешники Гвери? — язвительно уточнила Инес, отбила летящий в неё кинжал лезвием шпаги и с негодованием воззрилась на Динстона.
— Я всё жду, когда твой отец явится и вступит в игру, — мрачно сказал Динстон и пожал плечами. — Самое время появиться спасителю и остановить кровопролитие. Наверняка у Эссуа Маранте есть план и на такой случай.
— Если мой отец и явится, то уж точно не для всеобщего спасения, — начала было Инес, но резко отскочила в сторону и обернулась к Монике. — Осторожно!
Ника и сама видела, как в её сторону летит очередной кинжал, который метнул кто-то из безмолвных. Она уже уклонилась и даже прикрыла руками лицо и голову, но оказалось, что за Моникой приглядывают все, ну или почти все… Эрнард решил защитить бывшую помощницу и навалился на неё всем телом. Лечебная настойка ещё действовала — Ника не почувствовала боли, но услышала хруст проворачиваемого в её нутре кинжала. Да, Арнан постарался сделать всё аккуратно, поместил кинжал между внутренними органами и даже убедился, что тот не повредит ничего жизненно важного. И всё это работало, пока Эрнард не упал на Монику и не придавил её так, что даже рёбра сжались.
— Дышать не могу, — прошептала Ника, почувствовала, как изо рта стекает струйка крови, и подняла руку, пытаясь стереть её. — Эрн, слезь с меня.
— Что ты натворил⁈ — Арнан бросился к невесте, дрожащими руками вынул из кармана последний флакончик с лечебным зельем и влил его в Монику, но все понимали, что настойка лишь срастит раны. Кинжал глубоко вонзился, возможно, проколол печень или селезёнку, и он останется там, продолжая убивать Нику.
— Я хотел закрыть её, я же просто защищал Монику, — сбивчиво тараторил Эрнард, чувствуя свою вину. — Я забыл про кинжал и про…
— Нужно вынуть его, прямо сейчас! — процедил сквозь зубы Динстон, едва сдерживая себя — он сжимал и разжимал кулаки, челюсть сжата до скрипа, а револьвер наставлен на Эрнарда.
— Для этого нужен целитель, мы не можем наугад резать Монику, да и срастить разрез без магии невозможно, — ответил Арнан, ощупывая невесту — видимых повреждений не было, и от того ему стало ещё страшнее.
— Тогда какого мунда ты использовал последнее зелье сейчас⁈ — прорычал Динстон, перестав сдерживаться. — Надо было сначала вынуть кинжал!
— Успокойся, она дорога мне не меньше, чем тебе, — не выдержал Арнан и встал, уперев взгляд в бывшего военного советника. Они оба напоминали двух львов, сражающихся за свою территорию. — Если бы я не дал Монике зелье, она была бы уже мертва. Посмотри на неё, — прокричал он, указав на Монику, лицо которой становилось бледнее с каждой секундой. — Посмотри! Это только твоя вина! Ты притащил её сюда, чтобы потешить своё самолюбие и получить ручного «уникума». И теперь она умирает. Из-за тебя.
— Исцеляющий артефакт, зелье! Есть хоть что-нибудь, что спасёт её⁈ — Динстон кричал, отбросив в сторону револьвер и схватив Арнана за полы плаща.
— Ничего нет, бой затянулся, артефакты рассыпались от напряжения, а зелья уже выпиты, — с паникой в голосе ответил Арнан, убрал от себя руки Динстона и сжал переносицу пальцами. — Повторяю, нам нужен целитель.
Арнан раздумывал не больше минуты, он оттолкнул Динстона и склонился над Моникой. Погладив невесту по щеке, Арнан взял её руку и окунул родовое кольцо в кровь. Губы мужчины шептали слова Кровного Зова. Арнану было плевать на предательство одного из братьев Гордиан и на причины его поступков — Кеван был лучшим целителем из всех, кого Арнан знал, и он был достаточно близко, чтобы услышать Зов и прийти на помощь. Мужчина был готов договориться даже с мундом, если это спасёт Нику от смерти. Ему было плевать на свист пуль, магические плети и лезвия летящих в него кинжалов — всё это не имело значения сейчас, когда его любимая умирала.
Арнан видел, что Динстон едва справляется с паникой, но и сам он был готов рвать на себе волосы или упасть рядом с любимой. Его вина, что кинжал оказался рядом с внутренними органами. Его вина, что он не сумел придумать другого способа защитить Монику от сырой магии, не смог обойти клятву и позволил Динстону использовать Нику в своих играх. Единственное, что сейчас мог сделать Арнан — не позволить врагам добраться до Моники, защитить её своим телом от пуль и острых клинков.
— Что ты сделал⁈ Как ты посмел использовать Кровный Зов⁈ — прошипел Динстон, отбрасывая Арнана от сестры. — Что ты о себе возомнил? Ты — никто, даже не член нашей семьи. Ты не имел права призывать Кевана.
— Мне казалось, судьба Моники тебе не безразлична, — холодно процедил Арнан, встав напротив Динстона и сжав кулаки. — Кеван — единственный толковый целитель в этом аду, и он может помочь ей.
— Кеван предал нас, я не позволю ему коснуться Моники, — от Динстона исходили почти ощутимые волны ярости, он бешено вращал глазами и перестал сдерживать себя. — Я убью и его, и тебя, если встанешь на моём пути.
— Голыми руками будешь убивать? Ты не можешь пользоваться магией сейчас, а в фехтовании не очень искусен, — Арнан не повышал голос, он, как всегда, говорил спокойно и даже, казалось бы, равнодушно, но Моника чувствовала, что жених уже на грани и вот-вот ответит Динстону такой же яростью. — Неужели месть брату важнее жизни сестры? Ты обезумел, Динстон Гордиан, и ты не вправе решать за Монику, — голос Арнана стал ещё холоднее, но сдерживаемые эмоции прорывались сквозь эту безразличную маску. — Я её жених, она моя по всем законам, а ты — всего лишь старший брат, которому давно пора отойти в сторону и дать младшей сестре хоть чуточку свободы.
— Я уничтожу тебя, лишу всего: уважения, друзей, работы… ты станешь изгоем в высшем обществе, станешь парией, для которой закрыты все двери, — сказал Динстон дрожащим от гнева голосом.
— И на такую жизнь ты хочешь обречь Монику? — спросил у него Арнан, бросив короткий взгляд на невесту, лежавшую слишком тихо и неподвижно. — Твоя власть имеет значение только в Кадарии, но есть и другие страны. Есть места, где о Динстоне Гордиане не слышали.
Если бы не свистящие пули и летящие в них кинжалы, мужчины вцепились бы друг другу в глотки, разорвали бы друг друга на кусочки. По крайней мере, со стороны казалось именно так. Бывший военный советник и уполномоченный особого отдела чуть не схлестнулись в бою за право решать судьбу Моники. Если бы она могла сейчас хоть что-то сказать или сделать, она бы схватила обоих мужчин за волосы и столкнула лбами, чтобы они опомнились и пришли в себя. Сырая магия бушует вокруг, армия под предводительством Гвери пытается убить их, а они выясняют отношения.
Арнан будто прочитал мысли Моники, он указал Динстону на противников и проверил свой арсенал. Почти все артефакты разрядились или вышли из строя, что неудивительно — слишком интенсивный был бой, а оставшиеся заготовки и амулеты были бесполезны, они не справились бы с десятками солдат и магов. И Арнан решился: вынул самые редкие артефакты, те, которые запрещено использовать, те, за которые совет магов отправит на плаху. Эти самые артефакты были надёжно укрыты в антимагических карманах, и их время пришло.
Куда там сферам из жидкого пламени до перстня с застывшим Оком Василиска! Арнан активировал Око, и направил перстень на армию Витторио Гвери. Оглушающая волна разнеслась по разгромленному королевскому саду, ослепляя всех, кто попал под действие артефакта. Сияние Ока ещё не погасло, когда Арнан перевернул песочные часы с прахом мантикоры — запрещённый артефакт на всех континентах, подавляющий волю и подчиняющий разум. Такие песочные часы изготавливались много веков назад для контроля над королями и магами пятого ранга, считалось, что их все утилизировали, когда к власти пришёл предок нынешнего короля Кадарии.
Разобравшись с левым флангом, Арнан обернулся к дворцу. Безмолвные исполнители, стражники, часть королевской армии — этих придётся удерживать без Ока и часов. Мужчина достал последний запрещённый артефакт — предмет особой гордости охотников на перевёртышей — Змеиный Коготь. Такие артефакты, выполненные в виде холодного оружия, предназначены для уничтожения боевых магов, перевёртышей и бизаров, и хранятся они в закрытых сейфах гильдии охотников. То, что у Арнана оказался такой артефакт, — чистое везение, помноженное на пристрастие к артефактам и их ответную тягу. Арнану ещё не приходилось использовать Змеиный Коготь, но он видел, как опытные охотники расправляются с перевёртышами при помощи этого артефакта, который к тому же обеспечивает высокую степень защиты от магического воздействия.
