— Вернёшься. Ради меня. Ради неё — она положила руку на живот Эрики.

— Однажды я зарезал Кая этими когтями. Надолго его это не остановило.

— Ты знаешь, за что боятся таких как я? — ведьма подошла ко мне ближе и щёлкнула зубами перед моим лицом.

— Ты можешь читать мысли и видеть тайные чувства?

— Никто не называет это так, как ты описал. Могу видеть, нюхать, пробовать. Могу поглощать. Все думают только об этом. Во мне видят хищника, который может съесть саму магию, сущность человека. После такого не регенерировать, не воскреснуть. Даже Кай погибнет, если я его съем. Только сил у меня не хватит. Можно сказать, что я лопну, переполнившись его магией.

— Да уж, этого стоит бояться. А есть ведьмы, у которых симбиоз не с рысью, а с пауком?

— Есть. Они не видят ничего плохого в том, чтобы съесть партнёра, это правда. Только шутки сейчас неуместны! — Венди распалилась.

— Ты просто переволновалась. Всё не настолько плохо, я уверен. К тому же, мы до сих пор не помогли Эрике.

Она была со мной не согласна, но не стала продолжать спорить. Когда она попыталась начать осмотр нашей подруги, у неё не получилось установить связь. Её поглаживания спящего тела Эрики становились всё более эротичными, и меня это заводило. Настроиться на рабочий лад нам удалось только через полчаса обнимашек на холодном полу.

Наконец я смог увидеть, что на самом деле произошло с Эрикой. Принципиальных отличий от ранения Себастьяна не было: такая же чужеродная магия внутри тела. Зато как же сильно отличались их тела! И дело даже не в том, что Эрика — женщина, магическим зрением они оба виделись бесполыми. Разве что, у Эрики была грудь. Женское начало в магическом смысле я видел у Яны и Венди, а сестра в этом плане напоминала кошкодевочку Ингвара.

Если Яна была сделана из шариков, то здесь я видел тончайшие нити, многократно переплетённые между собой. Волокна соединялись в верёвки, верёвки — в канаты, а канаты оплетали скелет. Осматривая её, мне казалось, что она сделана из чистой силы и магии.

На груди была рана. Глянцевые, ровные как лезвие моего меча края, и глубина около пяти сантиметров. Они нарушали плотную структуру канатов, но ни один из них не был полностью перерублен. Наверное, потому она и не умерла сразу. Вокруг раны волокна нарушались ещё раз, но были как будто склеены между собой — последствия моего полевого лечения, устранённые Шином. Однако, полностью срастить их не давала чужая магия, тёмная и неподвижная. Те волокна, что не были рассечены мечом, но повреждены моим браслетом, срослись.

Лечение тоже не должно сильно отличаться от прошлого раза. Вывести чужую магию и дать отдохнуть, модифицированное тело само себя восстановит. Вот только я понятия не имею, как распространяется магия с хроноклинков.

Об этом артефактном оружии можно расспросить двух человек: Ингвара и Кая. Когда я заявил, что придётся пойти к нему и попросить о помощи, Венди сдержала слёзы. С трудом. Я всё ещё не отошёл от плотной энергетической связи с ней, потому знал, что она чувствует. Мне было не легче. Она не верила, что я вернусь от него живым и без ошейника, но и ждать, пока его гнев выкипит, было нельзя. Осадочек у него всё равно останется.

Охранники в пещере пропустили меня к Каю без вопросов, только в спину толкнули для придания ускорения. Оружие — меч за спиной и когти в кармашках на поясе — отобрать даже не пытались. Я сохранил равновесие, но в комнату всё равно влетел очень неуклюже. Кай сидел за столом и подбрасывал мячик. В бою его лицо было спокойно, и только когда он совсем вымотался эмоции стали пробиваться наружу. Сейчас я наблюдал ту же самую отрешенность, и это пугало. Я умею уклоняться от брошенных в мою сторону мячиков, и было бы куда легче, разгроми он весь свой кабинет моей тушкой. Сейчас — только непроницаемая неизвестность.

— Вернулся. — сказал Кай, и снова подбросил мячик.

— Я никуда не сбегал.

— Кому мой комендант на сей раз продался? — неожиданно спросил он.

— Речь идёт о Себастьяне? Опричникам каким-то.

— Второй раз опричникам? Джеймс, ты меня расстраиваешь.

— Они пытались его убить. — пояснил я.

— Бездари. Всё приходится делать самому. Скажи, Джеймс, почему я держу такого как Себастьян на должности коменданта лагеря?

— Потому что варварам ты не указ? — предположил я.

— Нет. Большим авторитетом среди них он не обладает. Однако, его умение налаживать взаимодействие между племенами просто феноменально. К тому же, он охотник. И улови суть: будучи предателем, он всё равно полезен. А что для меня сделал ты, Джеймс?

— Я могу видеть магию — подтвердил я то, что Кай и без меня знал.

— И что мне с этого?

— Я могу научить тебя лечить раны от хроноклинков, и рассказать, как устроен…

— Не интересно. Мне этих игрушек бояться нечего, а боевые модификанты из варваров-слуг всё равно не получатся. — перебил меня Кай.

— В Эрике заложены технологии клана Рейтар. Не думаю, что Маркус согласился делать всё, что ты скажешь, и мне его не переубедить.

— Твой Маркус предпочтёт сдохнуть в ошейнике, но сохранить тайны клана. Только не думай, что так будет всегда. Он сломается, завтра или через десять лет. А вот станешь ли ты полезен хоть когда-нибудь? Сейчас ты живёшь взаймы. И долги — совсем не та вещь, которую я готов ждать вечно.

— Но как же сами методы лечения?

— Ты сможешь сделать ритуалы, которые сработают у любого мага? Всё равно не интересно. У меня тут и так полный лагерь убогих, не хватает только больных.

— Тогда зачем ты приказал Венди заняться Эрикой?

— Чтобы ты мог показать себя в деле. И ты показал.

— И чего ты хочешь от меня теперь?

— Удиви меня. Даю тебе два дня. Не справишься — я тебя раздавлю.

Его рука засветилась фиолетовым, и зажатый в ней мячик лопнул, не выдержав давления пальцев мага.

После такого разговора просить необходимую информацию было бы глупо. Кай из тех людей, что полагают будто им должны все вокруг, и не заморачиваются с правовым обоснованием своих убеждений. Обычно таких быстро убивают, но Кая такие мелочи не пугают. А ещё, мне совершенно неинтересно из кожи вон лезть, чтобы его впечатлить. Значит, нужно подготовить побег на завтра. И успеть вылечить Эрику до этого времени. Не теряя времени даром, я пошёл к Ингвару.

Мне повезло. Кай недавно надел на него ошейник, так что мой друг был в сознании и относительно хорошем настроении. Кроме того, кто-то из местных снабжал его сигаретами, которые он выменивал непонятно на что. Возможно, сказывалось глубокое уважение варваров к клану Кракен. Сигареты Ингвару не нравились, ведь обычно он курил ради тонкого вкуса дыма, а здесь ему набивали какие-то сорняки. Но он всё равно курил: что ещё делать в каменном мешке, ожидая пока тело начнёт умирать, лишённое притока магии?

— Кстати, они немного обезболивают — ответил он мне, когда я спросил о хроноклинках.

— Сигареты?

— Ну да. Узнай у кого-нибудь как их делают, или просто возьми побольше готовых.

— Может быть, принести тебе что-то более действенное? Кажется, мясо помогает от энергетического голодания.

— Ага, после него буду мучаться дольше. Нет уж, мне лучше снотворного найди. А сигареты понадобятся тебе.

— Зачем?

— Ты спрашивал про хроноклинки. Сам я не знаю ничего конкретного, но их изучали, нанося раны слабым монстрам под обезболивающим. Чтобы понимать, как именно работает магия, лаборатория тебе вроде бы не нужна, а подопытных образцов — целая Пустошь.

— Да уж. Пустошь — очень зелёное и живое место для пустоши.

— Это древнее название. Имперцы вкладывают в него несколько другой смысл — земли, где невозможно нормально жить. А когда-то была именно пустошь, выжженная войной с применением самого страшного оружия и боевой магии. Древние руины не сами собой разрушились, это очевидно любому, кто в них бывал.

— Значит, ты предлагаешь накурить какую-нибудь молодую хрюшку и резать её хроноклинком, пока не пойму как это работает?