— Чего ты хочешь? — спросил я сквозь тяжёлое дыхание.

— Понять, что ты такое. — ответил маг.

— Расскажешь потом? А то я сам не понимаю.

— Не будет у тебя никакого «потом»! — воскликнул он, и взмахнул мечом перед собой несколько раз.

Кровь маленькими порциями вырывалась из лезвия, и от неё было абсолютно невозможно уклониться. Она ударила меня, раз, другой, третий, вызывая жжение там, где попадала на тело, а ветер прижимал меня к стене. Я упал, корчась от боли. Потом почувствовал, как меня поднимают за горло. Стало трудно дышать. Так продолжалось мучительно долго, от невозможности вдохнуть боль отошла на второй план, и я открыл забрызганные кровью глаза. Маг держал меня на поднятой вверх вытянутой руке, заинтересованно глядя мне в лицо снизу вверх. Увидев, что я пришёл в себя, он швырнл меня в другую стену, и снова схватил за горло. На сей раз его хватка сжимала мою шею гораздо сильнее.

— Ничтожество — сообщил он.

Я улыбнулся, глядя ему за спину. В следующую секунду на голову самурая легла рука ещё более крупного человека, вспыхнула молния, и маг осел на пол, потеряв сознание.

— Спасибо, Федя! — прохрипел я, поднимаясь на ноги.

Хмурый охранник аккуратно понёс аристо в угол, а я осмотрел поле боя. Плитка, которую проткнул самурай, развалилась, когда он бросил меня в стену. За ней обнаружилось небольшая полость в бетоне, куда я и сунул руку. Сразу же нашарил что-то маленькое и металлическое. Это был ключ.

— Ну, Фёдор, с меня простава по высочайшему разряду! — сказал я подошедшему охраннику.

Он протянул ко мне руку, и я попытался её пожать, но вместо этого Фёдор провёл свою ладонь мимо моей и схватил меня за голову. Больно не было, мир просто померк, и я погрузился в темноту.

***

Это показалось мне очень странным, как будто я не закрывал глаза всю свою жизнь, и сегодня впервые стало темно. Боль от атак мага отступала, но не до конца, ноющая боль оставалась по всему телу, даже там, где раньше всё было нормально. Вдруг на меня поставили что-то холодное. Зажурчала вода, звякнуло стекло, и я услышал:

— Твоё здоровье.

Мужчина рядом со мной шумно сглотнул и продолжил.

— Память… Интересная штука, не правда ли? Ты не помнишь меня, а я не могу забыть. Могущество — это тяжкая ноша, теперь я это понимаю. Чего уж тут говорить, мне даже выпить не с кем, кроме тебя…

На этих словах с меня подняли одну из холодных рюмок и выпили. Снова зажурчало. Голос продолжил вещать:

— Ты бы не стёр свои воспоминания так храбро, если бы не имел способа их быстро вернуть, верно?

Он не ждал ответа, просто осушил обе рюмки.

— Но как? Левиафаны теряют память при воскрешении. Загадки, загадки… Ты так их любил. Думаешь, никто не сможет разгадать? А ведь есть способ! Я узнаю все твои тайны, чего бы мне это не стоило! — мой собеседник в темноте был в ярости.

Я не понимал, что происходит, но почему-то не мог ответить, не мог даже пошевелиться, как будто был пришит к бесконечной темноте сзади.

— Ты не всесилен, ты просто больше знаешь. Чудес не бывает, ты сам меня учил! Я прослежу, как ты восстанавливаешь память и узнаю всё, что ты от меня скрыл. Чего бы мне это не стоило…

Вдруг боль отступила, а я почувствовал, как мои губы растягиваются в улыбке. Из горла полился странный, лающий смех, а в голове вспыхнула фраза:

«— Сущность мага составляет энергия. Она заменяет ему плоть, кровь, мозг, воздух, если маг достаточно силён и умеет использовать энергию правильно. По-настоящему могущественный маг может стать точкой кристаллизации энергии и достичь истинного бессмертия. Он воскреснет, даже если будет уничтожен полностью. Чем дальше маг пройдёт по пути силы, тем больше он сможет вернуть за собой из небытия. Сложнее всего восстановить тело. Если из энергии создать тело, достаточно точную копию, дальнейшее восстановление — это вопрос времени. Василий! Ты вообще слушаешь?»

Это воспоминание казалось мне невероятно ироничным в моём теперешнем положении.

— Государь! Он восстанавливается! Скоро сработают предохранители!

Василий Грозный засадил оставшуюся в бутылки жидкость одним длинным глотком, и выскочил из камеры. Хлопнула дверь, зажёгся свет, а потом я почувствовал, будто из меня вытягивают всё тепло, всю силу, всё моё существо…

— Поднимайтесь, мастер Джеймс. — вежливо сказал кто-то.

— А? Где я?

— В полицейском участке, не паникуйте.

Я увидел перед собой улыбчивую рожу человека в белой кепке с синими полосками. Полицейский был одет в пиджак с цветами службы безопасности клана Рейтар, и разговаривая со мной, прятал в аптечку какой-то пузырёк.

— Вас крепко приложило, мастер. Если хотите, можете выдвинуть обвинения против…

— Где мои вещи? — перебил я полицейского.

— Да, разумеется, ваши вещи. Они в хранилище. Подпишите протокол осмотра места происшествия, и мы вам их выдадим.

— Я не задержан? — удивился я.

— Как можно, мастер Андерсен? Полиция не вмешивается в дела клана.

— Ах да, точно. Любезный, водички организуй. И не торопись, мне нужно всё обдумать.

— Будет сделано, мастер.

Судя по полоскам на пиджаке, со мной разговаривал целый полицейский капитан. Капитан — командующий роты, а рота — основное подразделение в клане. Масштаб этого полицейского начальника трудно было уложить в голове. Капитан — это высший ранг для служащего, и низший для аристократа. И этот начальник говорил со мной таким заискивающим голосом? Лично пошёл мне за водой? Оставил одного в своём кабинете?

Как будто странное видение, где я был другим человеком, всё ещё продолжается. Хотя на самом деле всё логично. Я теперь не мелкий преступник, а настоящий аристократ. Но, что за чертовщина мне привиделась? Со мной разговаривал сам Император? То есть, не со мной, а с тем, чьё тело я на пару минут занял.

Не желая собственноручно копаться в бумагах полицейского начальника, я выглянул из кабинета и подозвал к себе денщика — модификанта армейского класса, с парой пистолет-пулемётов в боковых кобурах. Он без лишних слов показал мне протокол происшествия.

В нём говорилось, что вассал Императора Джеймс Андерсен зашёл в уборную, а следом за ним в уборную зашёл Ясуо Хасаги — сын главы клана Хасаги, с охраной. В уборной между двумя аристократами произошла драка, в ходе которой оба охранника Ясуо погибли. Один — по неустановленной причине, второй — в следствии рубленной раны через всё тело. Ясуо в бою использовал магию. Следов применения магии Джеймсом не обнаружено. Бой был прерван охраной здания, в лице модификанта Фёдора Громова. Оба аристократа доставлены в ближайший полицейский участок и отпущены после соблюдения стандартных процедур.

Вернулся капитан-на-побегушках, как раз чтобы отвести меня за вещами. Вместо подписи я поставил на бумаги гербовую печать — канцелярия ещё не добавила образцов моего почерка в реестр. Вернее, даже не пыталась, если вспомнить, как тот чиновник делал свою работу. Но главное, что меня всё же выпустили, вернув рваную одежду и заветный ключ. Вот только на улице уже успело стемнеть… Похоже, начальник решил перестраховаться, и дать Ясуо время остыть, потому что не горел желанием разбираться в убийстве аристократа на своём участке. Перед зданием меня никто не поджидал, и это уже было неплохо.

Представив, что мне предстоит прошагать через почти все владения клана Рейтар к нашей старой базе, я решил рискнуть и вызвать такси. Дошёл до телефона-автомата, постучал по нему гербовым кулоном, и неожиданно даже для себя, услышал в трубке гудки. Набрал номер и ждал ответа почти целую минуту. Наконец, услышал смутно знакомый мужской голос. Он сказал только одно слово:

— Обернись.

Сзади, на боевом мотоцикле, стоял Ульрих и целился в меня из пистолет-пулемёта.

— Мы так не договаривались, Джеймс.

— Мы никак не договаривались, Ульрих.

— Ха, справедливо! И что же ты намерен делать?

— Добраться до дома и лечь спать. Со Светкой, если повезёт.

— Фу, как мелко… — он крутнул в руке оружие, и оно слилось с его латами — Садись, я тебя подвезу. Должен же тебе кто-то объяснить, какие дела достойны статуса аристократа, а какие нет.