— А с тобой что делать, Андерсен? Что ты умеешь? — высокомерно бросил мне командир.

— Я прибыл сюда, чтобы учиться — уклончиво ответил я.

— Мне бы не помешала помощь с генераторами — вежливо предложил Ингвар.

— Ты всё ещё здесь, голубок? Бегом к месту несения вахты!

Ингвар глубоко вздохнул, посмотрел на сидящего на троне юнца как на дурака и медленно, разделяя каждое слово, сказал:

— Генераторы. Нужно. Обслуживать. Круглосуточно!

— С этим может справиться любой из нас. — Грозный оставался непреклонен.

— Да. Но вы мне там нахрен не нужны, ваше высочество. Так понятно? — свои слова Ингвар сопроводил всплеском магии, сделавшим трон под Грозным големом. Ожившая мебель сбросила седока вниз так метко, что он упал не только с сидения, но и с возвышения, прямо ко мне под ноги.

— Свободны — процедил «командир» сквозь зубы — Убрать это кресло с мостика, немедленно!

Все повскакивали со своих мест, но капитан тихо кашлянул в кулачок, и команда вернулась к своим задачам. После он вежливо проводил нас к лестнице вниз, а сам пошёл отдавать распоряжение о демонтаже трона.

— Лихо ты его — подбодрил я Ингвара, когда мы остались одни.

— Ха, Джеймс, на корабле эта имперская морда может выпендриваться сколько угодно, но внизу, на спине монстра, там у него власти нет и быть не может. Это мой мир, и таких как я. Скоро ты поймёшь почему.

По винтовой лестнице мы спускались несколько минут, и остановились перед массивной деревянной дверью в стальной, как и остальной корабль, раме. Как я потом узнал, это вообще единственная лестница и дверь на корабле, все остальные коммуникации осуществляются через летающие платформы и магические завесы. Засовы почему-то запирали дверь снаружи, но стоило Ингвару коснуться их, как они сразу же уползли. Ингвар толкнул дверь всем телом и провалился в пустоту, что открылась за ней.

Я подошёл к краю и увидел ярко освещённую меховую поляну. Черный мех покрывал всё пространство до горизонта, уходящего в бесконечность. В нескольких метрах впереди виднелись зачёсы, уходящие в светящееся белым небо. Ингвар валялся прямо перед входом, утопая в мягком пуху.

— А запах! Чувствуешь? Так пахнет свобода.

Я принюхался. В комнате разливался приятный тонкий аромат на грани чувствительности, лимонная нотка во всём этом чёрно-белом великолепии.

— Здесь красиво.

— Правда? Я боялся, что это место покажется тебе адом.

— Мы на спине левиафана?

— Да. Снаружи он весь закрыт кораблём, который должен быть величественным и угрожающим, но на самом деле это милая волшебная зверушка, просто размером с дом и летучая.

— Уютно — сказал я, усевшись рядом с Ингваром, и погладил мягкую шерсть.

— Отлично, просто отлично. Как бы я хотел увидеть, как магия наполняет эту траву, поднимается по кустам и пронизывает облака…

Я переключился на магическое зрение. Высокое небо и бесконечный горизонт тут же сжали меня в тиски, резко приблизившись. Помещение всё ещё было просторным, но уже не бескрайним. Меховушки тускло светились золотистым, а на потолке, в некоторых плитках виднелись редкие прожилки. Стенами служили магические завесы, с контурами проходов, также затянутыми золотистой энергией. А ещё тут было темно как в подвале. То, что, я видел прежде было иллюзией, которую создавала магия этого существа.

— Я вижу. Только это не трава, а мех, и сверху стальной потолок со странными прожилками.

— Зануда… Подожди, ты видишь, как заряжаются плиты? Ты что, действительно видишь магию?

— Ну да, что тут такого?

— Обычно для этого нужна целая лаборатория с кучей оборудования. Никому не говори об этой способности, даже своей служанке. Со временем все поймут, что ты из себя представляешь, но лучше бы тебе успеть понять всё о них первым.

— А ты, значит, будешь хранить мою тайну?

— Ты же хранишь мою. Кстати, где она? Я бы сейчас накатил грамм двести.

— Гиперкуб у Эрики, в каюте. И мне от твоего грибного отвара так хреново с утра было, что до сих пор не очень.

— Не от отвара, а от амброзии, её хоть из воды можно гнать — фыркнул Ингвар.

Повисло неловкое молчание.

— А зачем мы сюда пришли?

— Чтобы прийти. Этого вполне достаточно.

— Не самая тяжёлая вахта.

— Ха, я уверен, что этот Железный Гомосек из Рейтар предпочёл бы каждый ствол на корабле ватной палочкой прочистить, чем провести здесь часок. Каждый видит свою картинку, понимаешь?

— Да, наверное. Тут всё наполнено магией. И всё же, почему тут кто-то должен находиться?

— Ты мне скажи. Я-то потоки не вижу. Просто замечено, что если поставить мага рядом с генератором, он работает стабильнее. Как будто ему страшно одному в темноте.

— Левиафану или генератору?

— Обоим. Вообще, здесь должно быть несколько модификантов, но с такими нагрузками они всё равно не справятся, даже если смогут непрерывно поддерживать ритуал. У нас всё-таки флагман.

Меховая спина под нами затряслась, а потом пространство несколько раз радостно взвизгнуло.

— О, с караваном встретились. Левиафан приветствует своих собратьев.

— Пойду посмотрю на них.

— Там не на что смотреть, те же самые маски и корабли. Только ещё скучнее нашего.

— Да я и за городом ни разу не был.

— А вот на Пустошь посмотреть стоит. Она прекрасна.

Ингвар встал и побрёл куда-то к горизонту, а я вернулся в корабль. Дверь сама закрылась за мной с неприятным скрипом деревянных засовов. Я сделал пару шагов по лестнице, и с удивлением отметил, как легко они даются. Все последствия амброзии выветрились за десять минут на спине левиафана. Я бодро поднялся до самого верха, и столкнулся лицом к лицу с Маркусом в экзоскелете. Тот сначала испугался и отскочил, но потом узнал меня и рассвирепел.

Меня спасло только то, что драться Маркус умел не лучше моего, то есть никак. От удара кулаком по лицу я ушёл шагом в сторону, оказавшись одновременно в коридоре.

— Слушай, я понимаю, что это уже традиция, но всё же, за что ты меня так? — спросил я.

— За что? Ты ещё спрашиваешь? Давай, доставай свои когти, и покончим с этим! — он взял в руки пистолет-пулемёты.

— Нет у меня никаких когтей! — сказал я чистую правду. Когти остались в гиперкубе, что было большой ошибкой.

— Ульрих погиб от когтей костяного варана, но никакого варана рядом не было! Зато был ты!

— Разве вы не нашли остальные кости? — удивился я.

— Мотоцикл и броню Ульриха украли. Мы не знаем, как именно ты его убил!

— Да? А что же вы в суд не обратились? Мне тут уже один штраф прислали.

— То, что я видел на твоих руках когти, не примут как доказательство в суде.

— Да? А может вы просто не хотите рассказывать, почему в городе появилась опасная тварь, и объяснять, для чего Ульрих её искал? Он подробно обрисовал мне перспективу, когда пытался свесить на меня грязную работу.

— Это клевета! — сказал Рейтар, ненадолго задумавшись.

— Прозвучало не очень уверенно. Маркус, послушай, ты ведь на самом деле не хочешь меня убивать, мы вместе сражались за Эрику…

Он выстрелил, но без магического заряда. Живот взорвался болью, но я устоял на ногах, только привалился к стене.

— Ульрих был мне боевым братом. Не кровным. А ты убил его, и я это докажу — он хотел пройти мимо, но поравнявшись со мной наклонился и тихо прошептал:

— Никогда не рассказывай о том, что мы сражались на одной стороне. Погубишь нас обоих. И Эрику заодно.

Он плюнул мне под ноги и пошёл прочь, громко топая железными подошвами. Я смотрел ему в след и ничего не понимал. Похоже, его больше интересует не кровная месть, а сохранение обстоятельств побега из притона в тайне.

— Господин Рейтар, стойте! — вдруг крикнул кто-то со стороны мостика.

Завеса пропустила в коридор высокого крепкого японца в форме, не похожей на ту, что носила команда. Те носили синие мундиры с белыми вставками — цвета клана Грозных. на вестовом же была кроваво-красная рубаха, подпоясанная чёрным шёлком, мешковатые серые штаны и ботинки с окованными железом носами, притом пластины сходились под таким острым углом, что напоминали острие меча.