— Вайдак? Ты ранен? — встревоженно обратился к нему Рей.

— Ничего страшного, — тихо ответил он.

Парень посмотрел на него через плечо, желая убедиться, что всё действительно в порядке, однако его взгляд привлекла не скорченная туша льва, а целая толпа выезжающих из города наездников на ящерах. В Шархаше уже успели поднять тревогу и озлобленные сархи мчались за ними.

— Так они нас точно догонят, — обреченно произнес Рей. Хоть птица под ними и была гораздо быстрее песчаных ящеров, однако сейчас она несла на себе тяжелый груз из трех существ и с каждой минутой заметно уставала.

— Оставьте меня здесь, — неожиданно сказал Вайдак стальным тоном, не терпящим возражений.

Казалось, даже птица поняла его, тут же затормозив и встав. Вайдак спустился на землю, повернувшись в сторону приближающихся преследователей, и тогда Рей заметил у плеча льва небольшую круглую рану,

— Тебя ужалили! — с ужасом произнес он.

— Он еще жив лишь благодаря сильному телу, — восхищенно пояснил Кашир.

— Вместе нам не сбежать, а я всё равно уже ходячий труп, — с трудом выговорил Вайдак, шатаясь на ногах. — Бегите дальше без меня, а я постараюсь их задержать.

— Но… — хотел возразить опечаленный Рей, но тот резко и злобно крикнул:

— Валите уже или всё окажется зря!

Птица испуганно подпрыгнула от его крика и помчалась вперед в пустыню, гораздо быстрее чем недавно. Перед тем как они отдалились слишком далеко, Рей успел расслышать прощальные слова Вайдака:

— Если посетишь Тайрун, скажи моей семье, как я умер.

Рей, обернулся на трясущейся спине птицы и сильно прикусив нижнюю губу смотрел, как здоровый лев поднимает свою саблю перед несущейся на него ордой всадников и во всё горло кричит:

— Узрите же силу воина Тайруна, твари!

С тела Вайдака начало исходить тусклое красное свечение, горевшее всё ярче, пока полностью не обволокло его, извиваясь будто бушующее пламя. Сияние перекинулось на клинок, озарив его лезвие кроваво красным и увеличивая в размерах. Схватив саблю двумя руками, Вайдак одним взмахом разрубил сразу троих всадников достигших его, развернулся и от второго взмаха из его клинка вылетела длинная, узкая, красная дуга, быстро настигнув и перерубив напополам двоих сархов проскочивших мимо него. В этот момент из-за спины Вайдака налетел очередной враг, успевший вонзить в него своё жало. Лев вскричал от боли, но в следующий миг рассек скорпиона вдоль вместе с его питомцем. Со всех сторон посыпались удары; мечами, копьями, жалами; от одних Вайдак умудрялся уворачиваться, но большинство настигали свою цель, вонзаясь в его массивное тело, окропляя светлую шерсть кровью. Но не смотря на это, Тайрунец вновь и вновь выкрикивал боевой клич, не давая противникам проскочить мимо него за его товарищами.

Рей слышал отчаянные крики и видел пылающее красным тело Вайдака до тех пор, пока они не удалились на настолько большое расстояние, что сияние тайрунца вместе со звуками боя просто не растворились в темноте.

Покой безграничных безмолвных простор, освещенных бесчисленными светилами, нарушался быстрыми, ритмичными шагами по прохладному песку. Блестящие в мягком лунном свете, синие перья колыхались на ветру от стремительного бега. Два наездника на спине большой птицы вцепились в них, стараясь удержаться и не свалиться вниз от бешеной скачки. Рей вцепился мертвой хваткой в оперение около основания длинной шеи птицы, чувствуя, как с каждой секундой проваливается в забытье. Центр магических сил в груди вновь почти истощился, несмотря на то, что он обратил лишь часть своих рук, а не всё свое тело, как раньше. Усталость наваливалась всё большими волнами, глаза закрывались сами собой, и даже страх выпасть со спины животного, не уберег его от погружения во тьму.

Во снах он видел свою семью, мать и отца. Она была довольно красивой женщиной, работавшей в приюте, он же, обычным рабочим, любящим выпивку больше своей жены. Со временем, когда ситуация в семье стала настолько тяжелойи устав от постоянных побоев мужа-алкоголика и жизни на грани, мать покончила с собойс помощью таблеток. Рей не мог точно сказать, почему она решила оставить своих детей на произвол судьбы, когда сама просто сбежала от всех проблем на поезде в один конец. Видимо, узы привязанности не сумели компенсировать нервного истощения. Так как на похороны и на место на кладбище у них денег не было, Рей вместе с отцом похоронили матьв их заднем дворе. При этом Рей не обронил за всё то время ни одной слезинки, в отличие от остальных, сам не зная почему. Отец после этого случая вроде как оклемался, попытался начать новую жизнь, взяв деньги и наложив на семью этот гигантский долг. Но у него не вышло — все деньги пропали даром, а он сам, в попытках выплатить долг, угодил за решетку. Во сне Рей стоял около своего дома, на пороге которого стояли Лия, Кут и бабушка, смотрящие на него немигающими взглядами.

— Сначала мама ушла, потом папа, — равнодушно сказала Лия. — Потом и ты уйдешь, Рей?

— Ну что вы! — удивленно воскликнул он. — Я никогда не покину вас! Всегда буду рядом, вот увидишь!

Внезапно взгляд родных с безразличного сменился на полный ужаса, направленный за спину Рея. Тот попытался обернуться, но в тот же момент его сзади схватили две гигантские красные руки и утащили в непроглядную тьму.

Рей резко проснулся, широко распахнув глаза и первое, что он увидел, было ясное голубое небо. Попытавшись привстать с помощью рук он с удивлением обнаружил, что лежит на мелкой траве, а вокруг него раскинулась пышная зеленая растительность, ветви которых шептались при помощи ветра.

«Я что, умер?» — пронеслось сначала в голове у парня, пока он не отыскал взглядом сидящего на земле Кашира и птицу, щиплющую листья с кустов. Справа от Рея находился небольшой водоем, полный хрустальной, чистой воды. Всё еще чувствуя сильную усталость и головную боль, Рей с болезненным стоном помассировал свои виски, и в этот момент белый сарх заметил его пробуждение.

— Вы пришли в себя! — радостно произнес Кашир, двигаясь в его сторону.

— Где мы, черт возьми? — недоуменно проворчал в ответ Рей.

— Внутри оазиса, — пояснил тот. — Птица всю ночь бежала по пустыне, пока не дошла до этого места. Вы вырубились во время езды, едва не упав с её спины.

— Сколько времени я уже лежу здесь?

— Недолго, утро настало лишь пару часов назад, — ответил сарх присаживаясь рядом. На нем была та самая белая ткань, в которую его нарядили для жертвоприношения. Ткани было достаточно много, чтобы Кашир смог сделать из её части головной убор в виде капюшона, низко опускавшееся на его лицо.

— Тебе что, солнце печет? — поинтересовался Рей. — Другие сархи совсем не носили защиту для головы.

— Солнце сильно вредит моим глазам из-за моего уродства, — спокойно пояснил Кашир. — Из-за этого мне приходится прятать голову.

— Вот оно как, ясненько. — В глазах Рея всё еще мутнело, а голова кружилась. Всё же, за использование той способности была довольно неприятная плата. Пытаясь отвлечься от недуга, он решил как следует осмотреться.

На нём все еще была надета серая футболка, трико и старые кроссовки — всё испачкано в песке. Никаких ранений он не получил во время побега, Кашир и птица также выглядели совершенно целыми и невредимыми. Их небольшую лужайку окружали невысокие кусты и пальмы, а сам оазис не мог похвастаться особыми размерами. Рей видел за стволами пальм песчаный холм, возвышавшийся в нескольких сотнях метрах от них.

Он, резко погрустнев, вспомнил про Вайдака, пожертвовавшего собой ради них и погибшего храброй смертью. Если бы всё сложилось немножко иначе, они могли бы сейчас все вместе отдыхать здесь после этой сумасшедшей ночи. Хоть Рей и знал Вайдака совсем недолгое время, но успел довольно сильно привязаться к этому доброму здоровяку. В его памяти всплыли моменты, когда тайрунец сражался с преследователями и тело Вайдака окутало странное сияние — такое же он видел, когда Вайдак быстро перемещался вокруг сархов в храме. Рей решил расспросить об этом Кашира, надеясь, что тот знает ответ.