Макс полежал несколько секунд, восстанавливая дыхание, а потом смахнул всё с себя, с кряхтением сел, огляделся. Шкаф вернулся к прежним размерам, пол, как он убедился, тоже был на месте, как и потолок — комната снова стала обычной, пропасть исчезла. Что это было — его минутное помешательство или иллюзия — непонятно.

Макс посмотрел камеру, она по-прежнему работала, бодро показывая стопроцентный заряд. Он только покачал головой.

Макс с кряхтением сел, посмотрел камеру — она по-прежнему работала, бодро показывая стопроцентный заряд. Он только покачал головой.

Тут к его лицу подлетело что-то небольшое, светящееся. Глазам, привыкшим к полумраку, было больно смотреть. Прищурившись, он сфокусировал взгляд и не поверил: это была маленькая золотистая феечка как из диснеевского мультфильма. Она кружила перед ним, словно пчела перед Винни-Пухом.

— Ты что такое? — спросил Макс. — Глюк?

Он ткнул в неё пальцем. И внезапно она оказалась настоящей. Феечка, не ожидавшая такого вероломного нападения, получила удар в живот и чуть не упала на пол, взлетела в последний момент.

— Упс, живая, — нервно хохотнул Макс.

Глаза у феечки загорелись красным, в мгновение она набрала высоту, оказавшись на уровне его лица, оскалилась, демонстрируя нехилые клыки, и зашипела.

— Поспорили? — переспросила Лера. — Кто, с кем?

— Да мы с девчонками, — небрежно сказала Карина. — Если сделаешь мне причёску, расскажу.

— Что, прическу?

— Да. Знаешь, чтобы пробор зигзагом и два таких пучка как ушки накрутить. Сделаешь?

— Э-э-э, — Лера с сомнением посмотрела на её волосы. Прически она делать умела, младшей сестре часто делала. Правда, та орала как резаная, когда она её причёсывала, но красота, как известно, требует жертв. Но вот трогать волосы этой девчонки категорически не хотелось. И всё-таки она, ведомая каким-то десятым чувством, согласилась: — Сделаю.

— Короче, мы тут к бабушке приехали на выходные, — принялась рассказывать Карина, закрыв глаза, чтобы Лера ей дальше делала макияж. — Я, мама и брат. Она тут в деревне живёт.

— Тут в деревне? — удивилась Лера, вспомнив череду заброшенных почерневших домов.

— Да, а чему ты удивляешься? Не все же в столице живут. Так вот, мама хотела картошку домой забрать, ещё кое-что. Они там с бабушкой делами занялись, а я слиняла, пока мне за Сашкой не велели следить. Это мой младший брат. Мама меня любит с ним гулять заставлять, хожу как дура с малявкой, позорюсь. Бесит!

— Понимаю, — вздохнула Лера, подводя ей стрелки.

— Короче, убежала я гулять, встретила девчонок знакомых. Мы пошли по деревне. Проходили мимо этого дома. И Наташка говорит, типа, здесь призраки живут. Дура такая, представляешь? Ну я ей и говорю, что это всё фигня, призраков не бывает. А она мне такая говорит: слабо в дом зайти? Я говорю, не слабо. Ну мы и поспорили.

— Глаза открой, ресницы буду красить.

Карина уставилась на неё своим немигающим взглядом, и Лера вздрогнула. Глаза казались неестественно черными, радужка слилась по цвету со зрачком.

— Не на меня, в потолок смотри, — буркнула она.

— А зачем?

— Так надо. Иначе криво могу накрасить.

Руки дрожали, и она только чудом не ткнула кисточкой девчонке в глаз.

— Ну так вот. Зашла я в этот дом, спереди дверь заколочена была, а с огорода открыта. Мне нужно было что-то взять, чтобы девчонкам показать, и я всё не могла ничего найти. Зашла в одну комнату, в другую. И ничего нет. Ну, типа, какие-то доски лежат, ведра дырявые, не тащить же мне их. Ну, потом зашла я на кухню, там на подоконнике зеркальце лежит, такое красивое. Я его и взяла. Пошла назад, а двери нет. Я туда пошла, сюда пошла. Всё заперто. Вообще, как будто дом бесконечный.

Девчонка задумалась, замолчала.

— И что ты стала делать? — спросила Лера.

Та пожала плечами.

— Да ничего. Тут и сижу. Скучаю.

— Долго уже?

— Ты не забыла, что прическу мне делать хотела?

— Помню, — вздохнула Лера и нашла в рюкзаке расческу. — Только если будет больно — не пищи, ты как будто сто лет не причёсывалась. Так чем ты тут занимаешься?

— Да так. Хожу, брожу. Иногда гости ко мне заходят, и я с ними играю.

— Как играешь?

— Ну, разыгрываю немножко. Или в прятки. В догонялки. Короче, неважно.

Она снова замолчала. Лера кое-как справилась с её волосами, разобрала колтуны, сделала пробор зигзагом. По заказу, скрутила ей “ушки” и закрепила их как получилось маленькими резинками.

— Дай зеркальце! — Карина с удовольствием разглядывала себя. — О, круто! Слушай, мы теперь с тобой настоящие подружки! Хочешь, я тебе тоже прическу сделаю?

— Нет!

— Почему? — Карина серьезно посмотрела на неё, а потом куда-то за её спину и крикнула: — Опять ты! Я тебе сказала: не таскайся за мной!

Лера обернулась и увидела позади себя жуткую чёрную фигуру.

Белозару не сиделось спокойно на месте. То он покашливал, то водил ногой по гладкому мраморному полу, то устраивался в кресле поудобнее, словно наседка в гнезде, то вскакивал и начинал ходить влево-вправо.

— Извиняюсь, а долго мы тут будем сидеть?

— Что? — переспросила Ева, неохотно отводя взгляд от телефона.

— Говорю, долго мы ещё тут будем сидеть?

— Пока не придут остальные.

— А когда они придут? Они знают, куда идти? Не заблудятся?

— Не заблудятся, — процедила сквозь зубы Лера и вернулась к смартфону.

Белозар вздохнул и сделал круг по комнате.

— А Бокор, с ним точно всё хорошо?

Ева закатила глаза.

— Точно.

— Просто он, сколько я здесь нахожусь, ни разу не пошевелился, слова не сказал. Обычно он такой… громкий.

Ева взглянула на чёрного мага, неподвижно сидящего в кресле. Он действительно замер, уставившись в пространство перед собой.

— Он медитирует, попросил не беспокоить. Не обращайте внимания.

— А-а-а. Если честно, таким он мне даже больше нравится, — шепотом добавил Белозар.

— Аналогично.

Феечка, шипя и размахивая крошечными кулачками, ругалась на Макса. Ни слова не было понятно, но очень интересно. Сначала он испугался от неожиданности, увидев такую штуку, но потом смотрел на неё, с трудом сдерживая смех. Проверил камеру — вроде как снимала, фейка была в кадре. И воскликнул от боли: малявка вцепилась ему своими клыкастыми зубами в палец, тот самый, которым он её ткнул. От неожиданности он выронил камеру и попытался смахнуть мелочь, но она держалась за палец руками и ногами и никак не желала скидываться.

Тут воздух около него словно разрезали, в пространстве образовался сияющий портал, из которого с мечом в руках вышел Артур.

— Муха, ты что творишь? — спросил он. Та тут же отцепились от пальца и подлетела к нему, что-то причитая, словно жалуясь на Макса. Артур сочувственно поцокал языком и усадил фею себе на плечо, принялся поглаживать по крылышку. — Да как он посмел! — вдруг воскликнул он, словно понимая, что мелочь говорит. Феечка разошлась ещё сильнее, переходя на ультразвук. — Нет, я не буду делать это прямо сейчас, мы разберёмся с ним, когда выберемся из этого дома. Эй, парень, отомри и уходим!

Макс реально завис от происходящего и даже не сразу понял, что обращаются к нему. Артур уже одной ногой перешагнул через портал и обернулся.

— Что это? — спросил Макс, осторожно заглядывая в портал.

— Да пойдём уже! — воскликнул Артур и затащил его за собой. Макс еле успел подхватить камеру.

Они оказались в пустой комнате. На полу слабо светились нарисованные узоры.

— Я… я не понимаю, — оглядываясь по сторонам, сказал Макс.

— И не нужно, — пробормотал Артур, а феечка что-то насмешливо фыркнула.

Лера в ужасе смотрела на черную фигуру. Это было нечто, похожее по форме на человека, сделанное словно из черного песка, чуть искрящегося и пересыпающегося. Лицо было гладкое, без глаз, носа и рта, а на лбу нарисована чёрная роза. Существо было живым, шевелилось и двигалось, и, не смотря на отсутствующие части головы, явно всё видело и слышало.