— Все может быть, — вздохнул Катя. — Но ты все равно на Диму не сердись. Сегодня пялился, а завтра перестанет. Просто такое не каждый день видишь, вот и не удержался.

— Он у меня завтра вообще видеть перестанет, — пообещала Алиса. — Специально ему глаза завяжу. И по бубенцам так дам, чтобы даже не звенели в ту сторону.

— Сестренка, это не решение проблемы. Силой и угрозами парня не удержишь. Да и вообще, в чем-то Марфа Юрьевна права.

Алиса, как раз в этот момент делающая глоток из чашки, закашлялась, и обернулась.

— Ты что, ее поддерживаешь?

— Нет, конечно, нет, — торопливо успокоила Ледяная Королева. — Но ты посмотри на себя. Ты девушка, Алиса, девушка! Ты должна выглядеть так, чтобы Дима хотел только тебя, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю! А ты ведешь себя, как… не сочти за грубость, но как психически ненормальная. То кричишь на него, то насилуешь. Он, бедняга, уже не знает, куда деваться от твоих приколов.

— У меня тяжелый характер, — буркнула Безумная. — Я ничего с собой не могу поделать. И вообще, я от гроба отказалась, чего ему еще?

— Ласки, Алиса, ласки. Мужчины — как коты, их нужно не только кормить, но еще и гладить, иначе уйдут. Ну, вот например, когда вы картошку сажаете, то что ты ему обычно говоришь?

— А… А что, во время этого что-то еще говорить надо?

— Не во время, а после.

— А после я засыпаю.

— Вот! А должна сказать ему, как тебе было хорошо, и как ты его любишь.

Алиса немного помолчала. Потом с недоверием спросила:

— А поможет?

— Только это, конечно, не поможет, — терпеливо ответила Катя. Со стороны выглядело так, будто раньше выскочившая замуж старшая сестра поучает младшую, как правильно вести себя во время первой брачной ночи. — Нужна романтика, нежность, понимаешь? Чтобы свечи горели, музыка играла, чтобы вы оба никуда не торопились. Чтобы вам было мало, хотелось еще, и еще, и еще. Тогда Дима на эту преподшу даже не взглянет.

— Ладно, я поняла, не маленькая. Устроить романтик, ясно. Хотя… знаешь, это, наверное, лишнее. Не такая уж у нас и сильная любовь. Даже не отношения, скорее, мы просто часто спим вместе.

— Раз любовь тут не при чем, то почему ты его ревнуешь к Марфе Юрьевне? — осведомилась Ледяная Королева.

— Да потому что не хочу, чтобы он с ней после уроков оставался! И вообще, я не ревную! Просто неприятно.

— Мда уж, — теперь уже Катя замолчала. А потом осторожно сказала: Может, тебе тогда улучшить технику заглатывания леденца? Обычно тоже неплохо помогает.

— Все, отстань, — вконец раздраженная этим ненужным разговором, Алиса демонстративно встала. — Сама разберусь, что к чему.

— Сестренка, я же помочь хочу.

— А я помогать мне не просила. Просто поделилась наболевшим. Все, я спать.

И она ушла в комнату, откуда через две минуты выскочила Луиза — как видно, Безумной так сильно хотелось побыть одной, что присутствие любого постороннего человека в комнате ее бесило.

— Чего это она? — спросила артефакторша.

— Запуталась в своих чувствах, — грустно ответила Катя. — Хочет и на мужика залезть, и ужин не готовить. Кстати, а как у тебя с заглатыванием леденца, справляешься?

Луиза посмотрела на нее, что-то невнятно ответила, схватила куртку, и убежала из блока.

— Жаль, — прокомментировала Ледяная Королева, оставшись одна в общей комнате. — Даже опытом не с кем поделиться. Зря я, что ли, столько литературы для взрослых перелопатила?

Получив, наконец, долгожданное помещение, Злата Ведунишна с энтузиазмом взялась за обустройство "гнезда для лохотрона". Примчавшись ранним утром, постояв на улице и покурив минут десять, настраиваясь на рабочий день, Илона бодро открыла входную дверь, и вбежала по лестнице на второй этаж, где ее ждала контора, которая, по замыслу "ведьмы", уже к вечеру должна была обрести звучное название "Черный дом".

Хотя это был еще рабочий вариант.

Помещение было сильно захламлено, паутина висела по углам, в дальнем углу вообще обнаружился непонятно откуда здесь взявшийся древний самогонный аппарат. Илона поцокала языком, оценивая масштабы работы, грустно подумала, а не поработать ли ей еще пару недель на квартире, заодно накопив на услуги клининговой компании, одернула себя, напомнив, что упорный труп воспитывает твердый характер, и начала с того, что включила себе на телефоне музыку для настроения. Помещение заполнилось гитарными аккордами и хриплым голосом известного российского барда:

— Дал на утро объявленье, мол, короче, экстрасенс, на дому осуществляет сверхъестественный процесс… Не прошло и получаса, повалил народ толпой: кто с запором, кто без мужа, кто на голову больной…

"Работа не волк, колдовским обрядом не изгонишь" — подумала Илона, и вытащила из кладовки ведро и тряпку. Набрала воды в туалете, окунула тряпку в ведро, выжала, как следует, и потянулась к ближайшему окну, покрытому толстым слоем пыли.

Ба-бах!

Снизу что-то ударило в пол, и здание содрогнулось, жалобно застонав. "Ведьма" потеряла равновесие, попятилась, споткнулась об ведро, и упала на пол вместе с ним. Вода весело выплеснулась на новые туфли, два ногтя на левой руке хрустнули. Ругаясь, на чем свет стоит, Илона поднялась на ноги, и, оставляя на полу мокрые следы, пошлепала к выходу. Спустилась на этаж ниже, потянула дверь на себя… и застыла, не веря своим глазам.

Еще вчера помещение, отданное Луизе под ее магазин, было не лучше ее собственного, если не хуже — та же пыль, тот же хлам, те же окна. Но сейчас все вокруг буквально сияло чистотой. По комнате носился огромный механический болванчик, вооруженный щеткой и шваброй, а другой, держащий в шести механических руках инструменты, собирал и устанавливал в строго определенном порядке полки для товара. В дальнем углу обнаружилась спящая Луиза — артефакторша заснула в сидячем положении, положив голову на листки с финансовыми расчетами будущих прибылей и убытков.

Ба-бах!

Второй болванчик, обнаружив, что деталь погнулась, отбросил ее в сторону, а точнее, вверх. Часть полки с силой ударила в потолок, кувыркнулась в воздухе, и отлетела на кучу других, тоже безнадежно испорченных.

— А ну, прекратить! — Илона отряхнула туфли от воды, и решительно ворвалась в магазин. — Вы что, хотите дом развалить?

Никакой реакции — механические помощники даже не обратили внимания на ее слова, даже не повернулись. Хотя первый все-таки отличился — увидев на левой руке ведьмы кровь, он тут же подскочил, схватил руку, обтер ее мочалкой, вытер насухо, и умчался дальше. Второй закончил собирать стеллаж, и запулил уже ненужную отвертку в сторону двери, чуть не попав Злате Ведунишне прямо в голову. На всякий случай пригнувшись, Илона метнулась в угол, и затормошила Луизу.

— Просыпайся, подруга. Ты что тут устроила?

— О, привет, — артефакторша зевнула, и потянулась, машинально бросив взгляд в окно. — Ого, а сколько уже времени?

— Восемь утра. Ты что тут, всю ночь была?

— Ага, — Луиза начала собирать листки с расчетами. — Решила начать работу слегка пораньше. А то нас сегодня могут отправить кое-куда, на важное задание, так пусть хотя бы магазин уже готовым будет.

Илона скептически хмыкнула, и указала взглядом на кучу испорченных полок, которые, по плану, уже должны были составлять один или полтора стеллажа. Луиза выглянула из-за ее плеча.

— Вот же, блин! Уже задремать нельзя! — она выхватила из кармана какой-то предмет, поднесла его к губам, и дунула. Услышав хрипящий звук, оба болванчика тут же застыли без движения.

— А еще они чуть потолок не разнесли, — хмуро сообщила "ведьма". — Ты бы хоть следила за своими изобретениями.

— Прости-прости, я их еще немного не доработала, — Луиза встала, разминая затекшие конечности. — Кстати, тебе не надо? Могу одолжить в аренду. Есть еще третий, он покрасочными работами занимается.

— Спасибо, сама справлюсь, — отказалась Илона. — Ну, расскажи хоть, что ты тут надумала.