— Во-первых, самоубийство во всех случаях не почётно, а во-вторых, никакое это не самоубийство, потому что меня без разрешения на то Его Адовства, никто не посмеет тронуть и пальцем! — оскорблённо парировала я и добавила ядовито-сладким голосом. — Так что, не переживай, с твоей головы, любимый, не упадет ни один волосок…

— Но как только нас доставят к Сатане, он же сразу поймёт, кто скрывается под наведенным мороком! — возразил по-прежнему ничуть не убежденный муж.

— Рауль, давай сначала окажемся в одном зале с Сатаной, а потом уже решим, что делать дальше, — настаивала на своем я.

— Жульен, ты ведь согласен со мной, что это безумие?! — обратился Рауль за помощью зала.

— Я согласен с тобой в том, что риск огромен, — кивнул Жульен. И Рауль тут же перевёл на меня многозначительный взгляд. — Но и с Дианой я тоже согласен, — в духе чистокровных цвергов, которые всегда норовят услужить и нашим и вашим, добавил он. — У вас нет другого способа, чтобы вовремя попасть в бальный зал, Рауль, — в его голосе звучали как убежденность, так и обреченность. — И я надеюсь, что она также права и в том, что охрана не посмеет причинить вред ни возможной невесте своего босса, ни её сопровождающей…

— Хорошо, в том, что безумная идея Дианы — наш единственный шанс попасть в бальный зал до прибытия туда Тьмы, вы меня убедили, — мрачно кивнул Рауль. — Но, ради Дракона, Ди, объясни мне, почему я должен быть тобой? Почему я не могу стать, например, твоим лакеем? И остаться, как нормальный мужчина, в брюках?

— Потому что иллюзия должна быть идеальной! А на себе изобразить каждую деталь бального платья и тем более бриллиантового колье, подаренного мне Сатаной, идеально я не смогу! Рауль, ты ведь не хуже меня понимаешь, что мы не можем позволить себе, чтобы кто-нибудь заподозрил иллюзию! — раздраженно объяснила я.

Тут, понимаешь ли, судьба миров решается, а ему, видите ли, в бальном платье зазорно пройтись по замку! Причём не в настоящем, а иллюзорном! Ну и как тут было не разозлиться?

— Ты права, — кивнул с тяжелым вздохом окончательно убежденный супруг. — Хотя мне, всё же было бы спокойней, если бы ты была собой. Не нравится мне, когда ты подвергаешься большему риску, чем я.

— Рауль, всё будет хорошо, — смущенно улыбнулась я, дав себе зарок на будущее — никогда не спешить с выводами насчёт мотивов моего мужа. И начала наводить чары.

Спустя двадцать минут двойник той Дианы, которая в данный момент находилась в бальном зале, был готов.

— Жульен прячься, — предупредила я маркиза, указав ему головой на шкаф, в котором ему предстояло пересидеть, пока обнаружившие нас агенты, не уберутся вместе с нами восвояси.

Жульену в отличие от нас с Раулем адские гончие были не страшны, поэтому ему не было нужды сдаваться на милость безопасников Его Адовства.

— А я тогда начинаю представление? — задал риторический вопрос Рауль для того, чтобы проверить насколько хорошо у него получается, говорить моим голосом. Убедившись, что получается так, что даже и не отличишь, он тут же начал вопить, барабанить по двери кулаками и бить её ногами. Я последовала его примеру. — Выпустите нас отсюда! Ау! Кто-нибудь! Помогите! Выпустите нас отсюда! Эй, кто-нибудь, помогите нам! Эй, там есть кто-нибудь?!

Кто-нибудь нашёлся довольно быстро.

И последовал допрос с вежливым пристрастием. В первую очередь, безопасников, которые нас обнаружили, интересовал вопрос, почему кричать мы начали только сейчас, а не полчаса назад? На что мы с видом оскорбленной невинности заявили, что, извините, мол, но, находясь в бессознательном состоянии, звать на помощь несколько проблематично.

Удовлетворившись нашим объяснением, они связались со своими коллегами, находящимися на посту в бальном зале и сличили ту Диану и ту, которую наблюдали перед собой.

Отличий, судя по озадаченным лицам, стоявших перед нами агентов, не нашлось. Данное обстоятельство поставило агентов, находящихся в бальном зале, перед необходимостью — побеспокоить Его Адовство. На этом этапе в слаженной работе безопасников возникла проблема. Добровольцев в смертники не было. Пауза затягивалась. Причём затягивалась настолько, что я уже даже начала беспокоиться, а не решат ли те в зале, что вторую Диану проще прикопать где-нибудь по-тихому, чем рисковать из-за неё головой.

Когда доброволец всё-таки нашёлся, выяснилось, что агенты боялись совершено напрасно. К их изумлению и облегчению смертника, Сатана не только не разгневался, но и не особо удивился, когда услышал о том, что его невеста находится в двух местах одновременно.

Как я и предполагала, Его Адовство к тому моменту уже начал подозревать, что девица в бриллиантовом колье, которое он лично надел своей невесте, то есть мне, на шею, не совсем я.

Поэтому в том, что двойника его невесты и её сопровождающую он потребовал доставить в бальный зал немедленно — не было совершенно ничего удивительного.

Должна признаться, что идя под конвоем в бальный зал, я честно пыталась придумать, как бы так изловчиться, чтобы, согласно первоначального плана, затеряться в толпе и дождаться появления Тьмы. Однако как я не ломала голову, все мои попытки хоть что-нибудь придумать терпели сокрушительное фиаско.

И вот мы уже почти на пороге громадного бального зала, а плана по-прежнему не было…

Внезапно по стенам заметались вспышки разноцветных огней потревоженных охранных заклинаний.

По лабиринтам коридоров эхом прокатился вой… В том, что это был вой именно адских гончих, сомневаться не приходилось. Только от их воя кровь стыла в жилах, а ужас накатывал удушливой волной.

— Будь всё проклято! Тьма уже здесь! Звёздный дракон не допусти, чтобы мы опоздали! — пока Рауль скороговоркой бормотал ругательства и молитву, его рука безошибочно нашла эфес меча-кладенца.

Он позволил себе высказаться и помолиться, потому что знал, его всё равно никто не услышит.

Наши конвоиры, начисто забыв о своих пленниках, ринулись вперед для того, чтобы атаковать… Варвару, которая в тот самый момент атаковала Сатану. Сатана же повинуясь приказу скипетра Всеповиновения, не предпринимал ровным счётом никаких попыток защититься сам. Более того, он делал всё от себя возможное и невозможное, чтобы защитить Варвару от своих же телохранителей, пытавшихся её прикончить.

В общем, всё происходило в точности так, как и предсказывала Яга Пантелеевна. С той поправкой, разумеется, что это не я пыталась развеять по ветру своего любимого, а Варвара. На чём, собственно, и строился наш с Ягой Пантелеевной и Василисой Премудрой расчёт.

От количества пульсаров и залпов сырого адского огня, выпущенных в Варвару и столб клубящегося черного дыма за её спиной, воздух огромного зала в буквальном смысле искрился.

Некоторые из пульсаров взрывались фейерверками желтых, красных и белых огней, другие, врезаясь в стены, сотрясали их подобно раскатам грома.

Со всех сторон огромного зала до нас доносились крики и визги, полные смятения, страха, тревоги, боли, а иногда и предсмертной агонии: гости в панике сталкивались друг с другом, мебелью, стенами, пульсарами…

Да уж этот приём в честь помолвки они никогда не забудут.

— Ди, я возьму на себя Тьму, а ты позаботишься о Скипетре?.. — то ли предложил, то ли поинтересовался моим мнением Рауль, пока мы пробирались в эпицентр Армагеддона. Что было не так просто сделать не только из-за беспорядочно мечущихся по залу пульсаров, но и потому что нам приходилось преодолевать встречное течение толпы, стремившейся как можно быстрей покинуть огнеопасную территорию.

— Я только за, но как ты себе это представляешь?! — покосилась я на атакующие заклинания, которые беспрерывным огненным залпом летели в столб из черного дыма, не причиняя, впрочем, ему никакого вреда.

И будто этого было мало, так еще и свора огромных пылающих адским огнем гончих обступила этот столб вокруг. Правда, всё, на что они были способны — это только истошно выть. Они не лаяли, не рычали, а именно выли.