Вместе с начальником штаба и командующим флотилией командарм выехал вдоль Амура, вверх по течению реки, к устью Сунгари.

Дорога вела по перелескам, сквозь заросли ивы и тальника. Настоящего леса здесь не было, только в балках, словно бы прячась перед атакой, толпились тонкоствольные деревца. К их ветвям уже липла паутина осени, березки стояли в золоте, осины сеяли в сухую траву жухлые листья.

Блюхер знал: на той стороне вдоль границы заканчивает сосредоточение трехсоттысячная Мукденская армия. Плюс к ней — до семидесяти тысяч в белогвардейских бандах. Группировка носит наступательный характер. Основные силы накапливаются на трех стратегических направлениях: вдоль западного участка КВЖД, по линии Хайлар — станция Маньчжурия южней Благовещенска; на самом восточном участке советско-китайской границы — в районе Турьего Рога в Приморье и посредине, в устье реки Сунгари, в достаточной близости от Хабаровска, на наиболее удобном подходе к Транссибирской магистрали. По численности чжансюэляновские войска впятеро превосходят ОДВА. Наряду с военными приготовлениями и вооруженными провокациями на самой границе началась усиленная обработка общественного мнения: китайские и белогвардейские газеты на разные лады превозносят силы маньчжурской армии, восхваляют ее командование, особенно славословят командующего Сунгарийской флотилией адмирала Шена; одновременно с этим расписывают слабосилье ОДВА, низкую боеспособность Дальневосточной флотилии. Такая массированная подготовка тоже весьма многозначительна.

На каком из трех направлений ждать первого удара?.. Анализ обстановки показывал: из устья Сунгари. У впадения этой реки в Амур находилась одна из сильнейших чжансюэляновских крепостей — Лахасусу с гарнизоном в двадцать две тысячи солдат, оперативная база флота адмирала Шена; именно здесь, по достоверным сведениям, уже закончены приготовления к боевым действиям, и сюда ныне направляются из верховьев реки военные корабли. Они сосредоточиваются в устье Сунгари.

Ничего этого сейчас, конечно же, не видно. Амур неприметно для глаза катит им навстречу свои коричневые воды. И все же не покидает ощущение, что правый берег как бы поставлен на боевой взвод…

— Последние данные разведки в устье?

Лапин достал из планшета карту, протянул на переднее сиденье, нагнувшись из-за спины командарма, начал показывать:

— Белокитайцы закончили строительство укреплений вот в этом районе: Лахасусу — Могонпхо — Чичиха. Перебросили сюда девятую пехотную бригаду, отряды морской пехоты. Всего около десяти тысяч.

— Артиллерия?

— Трехорудийные батареи… Батареи бомбометов… — Альберт Янович вел пальцем по нанесенным на карту обозначениям.

— Что на самой реке?

— Противник установил в устье и протоках минные заграждения: стационарные инженерные и гальваноударные мины, — вступил в разговор Озолин. — Установил также боновые заграждения и баржи с камнем, приготовленные к затоплению на случай форсирования нами реки. Действиям их флотилии мины и баржи, естественно, не помешают — оставлены чистые проходы. Мои разведчики обнаружили их.

Блюхер остановил машину. Из зарослей прибрежного тальника начал разглядывать в бинокль противоположный берег. В синем небе за излучиной реки висели дымы. Корабли Сунгарийской флотилии подошли к самому устью… Перед глазами командарма были листы аэрофотосъемок: извилины окопов, артиллерийские позиции. Блюхер располагал точными сведениями о флотилии Шена, о Лахасусу, где ныне сосредоточивались главные силы, одиннадцать вымпелов: флагманский речной крейсер «Кианг-Хенг», канонерские лодки, вооруженные пароходы, военные транспорты, плавбатареи. Сведения о флотилии поступили из Москвы, от Старика; они были уточнены и дополнены разведчиками его армий.

— Когда можно ожидать выступления противника?

— Сунгарийская флотилия и наземные войска заняли исходные позиции, — ответил Лапин. — Думаю, промедления не последует.

В кабинете командарма собрались члены Военного совета, штабисты, командиры частей.

— По последним разведданным, полученным нами, флотилия адмирала Шена развернулась в устье Сунгари в боевые порядки, — сказал Блюхер. — Наше долготерпение исчерпано. Я получил приказ Реввоенсовета и наркомвоенмора перейти от обороны к ответным ударам по врагу.

И командарм зачитал директиву:

— «Затяжной характер конфликта и непрекращающиеся выступления белокитайской военщины против частей Особой Дальневосточной армии, кораблей Дальневосточной речной флотилии и мирного населения вынуждают ОДВА начать активные боевые действия, чтобы обуздать китайских милитаристов и восстановить нормальное положение на КВЖД и советско-китайской границе. Цель операции — уничтожение Сунгарийской военной флотилии и укреплений противника вдоль границы и в районе Чичиха — Могонпхо — Лахасусу. Для выполнения задачи мной создана группа войск в составе ДВВФ, Второй Приамурской стрелковой дивизии, отдельного авиационного отряда гидросамолетов и бомбардировочной эскадрильи. Командующим группой назначаю начальника штаба ОДВА Лапина…»

Антон условился: этот вечер они проведут вместе. Но Ольга почему-то не пришла.

Внизу за стеной гостиницы пронзительно вскрикивал ишак. И так же пронзительно, будто подражая ему, кричал торговец:

— Есса яблоки! Яблоки покупай! Шибко дешево яблоки покупай!..

Уже сгущались сумерки, а ее все не было. Неурочное дежурство в лазарете?.. Заболела?.. В их последнюю встречу она кашляла, чихала, комкала платок, нос покраснел. Она вообще неважно переносила здешний климат, и он испытывал невольное чувство вины. Хотя какая в том его вина? Зато они вместе, пусть и утомляет эта постоянная игра в молодящихся знакомцев. Игра — не игра, но это ощущение невольной отъединенности, свидания, расставания заставляют по-молодому остро волноваться перед каждой встречей. Почему же сегодня Ольги нет?.. Проклятый, тоскливый одинокий вечер…

— Шибко дешево яблоки продавай!..

Он так соскучился по жене за время своей поездки по Сунгари… Хотя вылазка в Фугдин — Лахасусу прошла на редкость удачно. Он даже подивился той легкости, с какой добыл нужные ему сведения. Поначалу, когда адмирал Шен затребовал русского артиллериста, Путко насторожился, нет ли какого подвоха: в чжансюэляновских войсках предпочтение отдавали японским инструкторам. На месте выяснилась причина: многие пушки оказались русского производства, доставшимися Сунгарийской флотилии еще после разграбления самураями российского флота во Владивостоке и речной флотилии в Осиповском затоне. К тому же действительно несколько батарей обслуживали белогвардейцы. Флотских артиллеристов среди них не было. Прилагать усилий к довооружению флотилии и береговых укреплений у Фугдина и Лахасусу посланцу генерала Дитерихса не пришлось — батареи уже были укомплектованы до полного штата. Зато, переходя с позиций на позиции, с корабля на корабль, Путко получил превосходную возможность ознакомиться и с вооружением, и с боезапасом, и с самими судами. Он не мог сравнивать, не знал, чем располагает на речном театре Красная Армия, но сама по себе флотилия Шена представляла немалую военную силу: речной крейсер «Кианг-Хенг», канонерские лодки «Ли-Дзи», «Ли-Суй», «Дзян-Пин», вооруженные пароходы «Дзян-Най», «Дзян-Тай», «Дзян-Пай», «Дзян-Тунь», «Дзян-Ань», транспорты, плавбатареи; орудия — от слабосильных сороковок до мощнейших стодвадцатидвухмиллиметровых; много бомбометов, приспособленных для стрельбы по надводным целям и береговым объектам; достаточно серьезна оборона в Могонпхо и Чичиха… Донесение ушло в Центр. Ольга приняла подтверждение: сведения ценные, поступили своевременно.

Антон вернулся к повседневной работе. По сравнению с такими вот вылазками, как по КВЖД или на Сунгари, эта работа могла показаться однообразной и монотонной: штудирование местных газет, присутствие на собраниях эмигрантских групп, визиты в штаб Дитерихса, к Хорвату, где порой в салоне Камилы Альбертовны собирались «бывшие» и в разговорах с ними можно было вылущить что-то ценное, калейдоскоп встреч с клиентами фирмы…