Одну из команд Ноа собирался возглавить сам. Будучи самым рослым и широкоплечим из всех Ангелов Ночи — без силовой брони был габаритами будто в ней — он носил древнейший доспех ордена, силовую броню третьей марки, называемую еще просто "Железо". В ней он был выше терминатора, а фронтальная защита была практически такой же. Тяжеленные латы, множество раз переделанные под его размеры, так же мног ораз спасали ему жизнь, но так же были оснащены дополнительными сервомускулами, делающими и так могучего десантника еще более сильным. И эту силу ему хотелось проявить не только таская тяжелые пушки, но и в ближнем бою с кем-то достойным клинка. Против брата Савелия в тренировочных клетках у него шансов не было, но против остальных братьев он чаще выходил победителем, чем проигравшим. К тому же одно дело разносить противников в прах с помощью плазменной или лазерной пушки, находясь на расстоянии в сотни метров, а совсем другое видеть их лица на расстоянии вытянутой руки и чувствовать яростный накал схватки всем телом.

Сержант ударил кулаком по груди, приветствуя четырёх братьев, что охраняли арсенал, и те повторили его жест, отходя в стороны, чтобы пропустить внутрь всю процессию, что он привёл с собой. Двери почти бесшумно разошлись в стороны, открывая чуть более освещенное, чем остальные части корабля, длинное помещение, где на стойках и полках хранилось разнообразное оружие, боеприпасы и снаряжение. Арсенал "Непрощенного Слепца" всегда был обширным, пусть и не лучшего качества, но после основания ордена при помощи Инквизиции и Караула Смерти в нём появилось больше интересных и качественных вещей, которые сейчас оказались очень кстати.

— Тебе и тебе плазменные пушки, вам двоим лазпушки, вам четыре ракетных установки с крак и фраг ракетами поровну, штурмовики берите силовое оружие, — указывал он на боевых братьев, а затем на вооружение, которое им нужно было взять в обширном арсенале. — Моё отделение берёт запасные прыжковые ранцы для полуотделений магистра и капитана.

Ноа на мгновение даже подумал о том, чтобы взять себе громовой молот, но грубость этого инструмента вызвала у десантника лёгкое неприятие, так что в итоге он остановился на длинном тяжелом двуручном мече со стёртыми знаками на рукояти и лезвии. Кому бы раньше тот ни принадлежал, значения это имело мало. Гораздо важнее то, что дальше он будет служить ему. Сержант взмахнул клеймором одной рукой, проверяя баланс, а затем подхватил тяжелый штормовой щит, составлявший идеальную пару такому оружию. Далее он взял прекрасно сработанный прыжковый ранец магистра Сорнери. Сопла этого произведения искусства оружейников были снабжены рассеивателями, снижающими тепловой выброс, а расположенные по бокам черные крылья помогали в полёте и были просто достаточно красивыми, чтобы любой восхитился, глядя на них. Насколько помнил сержант, ранец, кроме этого всего, был более экономным и меньше нагревался, чем стандартные образцы, которые придётся использовать остальным. Может быть, когда-нибудь похожий сделают для него самого? Но то потом, а пока, примагнитив к бедру ручной огнемёт с парой запасных канистр прометия, десантник проверил свои гранаты, герметичность старой брони, а затем взялся за осмотр экипировки остальных отобранных бойцов. По приказу магистра они должны были взять с собой достаточно боеприпасов для ведения скрытной войны в течение полусуток как минимум, а это означало максимальную загрузку для каждого члена команды.

— Проверяйте всё перед тем, как подходить ко мне, — объявил он боевым братьям, большинство из которых, должно быть, чувствовали себя всё равно что дети на ярмарке, не зная, что взять. — У вас минута. Война ждёт внизу!

Голодные до реальных сражений молодые десантники, которым было явно мало отбития абордажа, в котором еще и далеко не все принимали участие, услышали его и выбор оружия стал проходить быстрее.

Когда всё было готово, а каждый избранный боевой брат был проверен, Ноа скомандовал двигаться в ангар.

— Брат-сержант, у меня вопрос, — подал голос один из отобранных для участия в операции боевых братьев.

Ветеран с первого взгляда отметил забавность того, насколько они противоположны друг другу. Огромный мускулистый покрытый татуировками с головы до ног бледный почти до белизны лысый сержант и низкорослый худощавый круглолицый курчавый брюнет с полными губами веснушками на желтой коже и широкой улыбкой. Общими у них были только черные глаза без белка. Складывалось ощущение, что его создали с использованием какого-то иного прогеноида.

— Брат Экзилус, говори, — кивнул утвердительно заместитель первого капитана.

— Пираты же на более мелких кораблях, чем мы, и могут спускаться даже в нижние слоя атмосферы Фрации. У них наверняка есть истребители, которые могут нас перехватить, — озвучил свои предположения боец, поправляя ракетную установку, закреплённую за правым плечом.

— А еще у них есть колдовство и дальние лэнсы, — невозмутимо констатировал сержант, как будто это не имело значения, хотя на самом деле и его этот вопрос интересовал.

— Понятно, — задумчиво усмехнулся коротышка. — Я просто хотел убедиться, что риск максимален. Скучно, когда всё просто, брат-сержант!

Ноа прочистил горло и отвернулся, продолжив путь. Это было лучше, чем посмеяться с молодыми десантниками, к тому же, если бы он был недоволен речью подчинённого, то отчитал бы его на месте. Дисциплина была важнее личных прихотей.

Архонт кабала Бесцветного Клинка, могучий и прекрасный Амодавар был зол. И злобу ему приходилось душить внутри себя, чтобы это не помешало командовать завоеванием Фрации. Этот проклятый мир тысячелетиями служил им охотничьими угодьями, откуда можно было периодически набирать рабов, но каждый раз это становилось всё сложнее, а тут еще эти распри между бывшими союзниками, приведшие к тому, что пришлось бежать из Тёмного Города со всем, что удалось унести. В сущности из-за этой неудачи он едва не потерял голову во всех смыслах и вынужден был искать помощи у пиратов, которые после неудачной попытки переворота во владениях пиратского короля Мирандира тоже искали удобную гавань. Это был прекрасный временный альянс, результатом которого были бы миллионы рабов для Амодавара, а для корсаров необходимые материалы и рабочая сила. Проблема была лишь в том, что всё это грозило остаться в прошедшем времени.

Потери удручали, а центр города всё еще оставался неприступным. По каким-то причинам мятежники еще не получили кодов доступа к подземным коммуникациям, а потому не могли преодолеть ни стены на поверхности, ни тоннели под землей. Даже приданные им в помощь Налётчики, Разорители и Жнецы не могли помочь. Привычная стратегия скоростных налётов плохо работала внутри Амброзио, где строго разграничены районы и недостаточно широких улиц для манёвров. По плану восстание должно было уже закончиться победой эльдар и мятежников, но вместо этого перешло в стадию осады, которую Амодавар терпеть не мог.

Архонт повернул голову и посмотрел направо, где у его трона на коленях стоял окровавленный лидер восстания, на котором уже второй час со вкусом сгоняли злость сам глава кабала и его ближайшие подчинённые. Еще четверых мон'кеев уже замучили насмерть и теперь их снятая кожа украшала борта командной яхты. Амодавар терпеть не мог не только осаду, а еще и оправдания и блеяния о пощаде, потому жалкий человечек был еще и лишен языка. Мычание не так раздражало.

— Владыка Небес Браграз докладывает, что в воздухе завоёвано полное превосходство, — прошипел ближайший помощник архонта, Мораэс.

Куда удобнее было иметь по помощнику на каждый род войск под его контролем, а с командирами кабалитов в других городах держать связь лично, потому четыре помощника всегда были рядом.

— И что он сказал о своих потерях? — скривил прекрасные тонкие губы Амодавар и выжидающе приподнял брови.

— Всего тринадцать единиц, семь из которых могут быть восстановлены, — поклонился Мораэс.