И что с тобой прикажешь делать?

Словно бы услышав, тварь вскинула утопленную в корпус морду и громогласно заревела. Хвост бедного оловоеда выпал из ее пасти и, кажется, насмерть придавил двух варага. Хотя кто их там считает?

«Что ж, накормим,» — подумал я. — «Играем по крупному.»

В руке начало наливаться огнем подарочное яблоко. Надеюсь, слонокрабик любит фрукты. Иначе у нас у всех большие проблемы.

С первым титаном получилось не просто, а очень просто. Мне в голову пришла очень тупая идея — раз они такие голодные, их надо накормить.

Я собрал пространство в складочку и подхватил труп какого-то мертвого тараканоподобного варага размером с хорошего дога. Минус этого способа был в том, что ко мне пролез его товарищ, точно такой же, но живой. Хорошо, что его панцирь не отличался крепостью, так что ему хватило и одного удара когтями по морде. Издав писк, тварь умерла, даже ничего не успев сделать.

Я, четко контролируя напряжение в стенках вкусного огненного яблочка, запихнул последнее в труп варага и, собрав еще одну складку, просто отпустил труп — чуть выше морды слонокраба. Тот, как и ожидалось, проявил чудеса ловкости и попросту перехватил вкусняшку в полете. Решил прожевать.

О чем я сразу же порадовался, так это о том, что яблочко по размерам тянуло на антоновку — немногим больше грецкого ореха. Тем не менее, взрывной волной меня очень ощутимо тряхнуло.

Когда я собрал глаза в кучу, то узрел прекрасное зрелище. Что называется, выбил критический удар. Колоссальный противник с развороченной в хлам мордой заваливался на один из основных путей притока варага, точно на промежуток между зданиями. Сначала он просто покосился, а потом его туша быстро ринулась к земле. Приземление спровоцировало небольшой толчок земли, обрушило ближайший двухэтажный дом и передавило с две дюжины мелких отродий Дна. Кроме того, как приятный бонус, еще примерно столько же потеряли любое желание бежать на смерть, вместо этого решив насладиться такой горой ценного протеина. Недолго думая, я создал на панцире павшего слонокраба с десяток взрывов и, продержав их едва ли пару секунд, подорвал, чем еще сильнее сократил популяцию мелочи.

Без одного пути притока стало чуть полегче, но долго мы держаться все равно были не в состоянии. Мелкие твари неожиданно споро разбирали наших варага-солдат, и не спасает даже подкрепление в виде еще двух таких же тварей.

Тут мне пришлось узнать, что не везде и всюду решает размер тела.

Пробив собой стену небольшого домика и спровоцировав его обрушение, на арену боевых действий выскочила новая тварь. Она напоминала разбухшего темно-серого червя размером всего-то с микроавтобус, на сотне мелких ножек. Вместо морды у твари была костяная маска — вытянутое овальное лицо без рта, зато с шестью глазами. Похожая, только чуть меньше по размерам, была у Ранфа.

В это время средний размер тварей Дна увеличился, так что новый пришелец не выглядел чем-то сильно выбивающимся из общего ряда. Предыдущий великан мог спокойно общипать цветы, росшие на балконах второго этажа, а этот червь не дотягивался ему даже до колен. И вообще, у него ни пасти, ни клыков, ни когтей, лишь панцирь тускло блестел в редких солнечных лучах, добиравшихся до нас сквозь тучу ворон. Чем он может всех нас удивить?

Оказалось, может.

Пара варага покрупнее думали сходным со мной образом, и поступили не как насекомые, а как крысы — бросились на своего пухлого беззащитного товарища.

Маска червя неожиданно разошлась надвое, и, словно чертик из табакерки, оттуда выпрыгнуло нечто. Оно имело вполне человеческий торс, клыкастую морду с лицом, будто бы искаженным яростью, и было снабжено шестью руками, оканчивающимися костяными лезвиями. Нижними конечностями твари служил то самый червь, отчего варага казался пародией на кентавров.

Варага-кентавр не стал ждать нападения предателей. Пара смазанных от скорости движений, и несколько ближайших тварей оказались ровно нарезаны на куски.

Я оказался впечатлен скоростью и сноровкой твари. Моя форма галгара-нар обостряла восприятие, так что я мог заметить, что тварь не просто махала лезвиями из стороны в сторону, а воспроизвела нечто, напоминавшее простенькое фехтование. Полагаю, дай ему достаточно времени, и он бы не разрезал напавших на него варага на куски, а показал мастер-класс по сашими.

Однако, с этим чудом надо было что-то делать. В принципе, можно было бы спуститься и попробовать свои силы в чистой рукопашной схватке, но что-то мне подсказывало, что победителем я не выйду.

Хотя, зачем думать и экспериментировать, когда есть надежный, проверенный метод? Ведь что я сделал, когда встретился с грозным противником намного сильнее меня?

Поэтому я снова собрал пространство в складку, напряг горло, и изверг струю раскаленного, почти белого металла примерно с высоты третьего этажа на этого здоровяка.

И тут я был неприятно удивлен. Торс шестирукого варага наклонился параллельно земле, и он просто перекатился в сторону. Нет, задавил трех мелких, за это спасибо, но вся эта порция чудесного жидкого металла предназначалась тебе. Я, конечно, задел его, но лишь немного.

Однако, собственный обожженный и сереющий панцирь шестирукому пришелся не по душе. Покрутив головой, он нашел меня. Произошел зрительный контакт. И как я не был силен и крепок морально, я поймал себя на том, что рефлекторно сделал шаг назад. В черных глазах-шариках варага мне удалось прочитать неописуемый голод, жажду убивать и, что самое страшное, полное безумие. Уж не знаю, почему, но все эти варага были абсолютно сумасшедшими.

Определившись с целью, шестирукий стал двигаться ко мне, скупыми взмахами лезвий шинкуя всех своих сородичей, которым не посчастливилось оказаться у него на пути.

Тогда покажу еще один козырь. Один из последних, к сожалению. Мы с Ранфом все тренировали мой прием в виде сочетания шарика инферно-ртути и взрыва, который я, особо не мудрствуя, назвал «пистолет». В ходе тренировок я переборщил с силой и потерял самоконтроль, поэтому мне удалось модифицировать «пистолет» в «пушку». Были неприятные побочные эффекты, но побочный эффект в виде близкого столкновения с тем, кто, не глядя, рубит помехи на части, мне нравился куда меньше.

Поэтому я собрал руки лодочкой, и выдавил через мощепроводы целю горсть тяжелой и плотной инферно-ртути. Взяв эту каплю в руки, я соединил запястья и направил ствол получившегося орудия точно в тело шестирукого. Три секунды нагнетания взрыва, последняя проверка плотности стенок уплощенного пузырька, и подрыв.

Из моих ладоней извергся дым и багровый огонь, а не потерявшая плотность капля со свистом ринулась в сторону варага.

Все пошло чуть-чуть не так, как я ожидал. Я думал, что шестирукий не будет уворачиваться, и его порвет на куски моим импровизированным пушечным выстрелом. Однако, он оказался намного тупее. Или, может, что-то вскружило ему голову? Потерял остатки самообладания из-за ярости или боли? Теперь не узнать.

Шестирукий совершенно точно заметил летящий к нему снаряд, слишком уж эта тварь была быстрой. Но вместо уворота он выставил вперед три лезвия, намереваясь разрубить летящий снаряд на части. И что характерно, у него получилось.

Рефлекторно я прогрел глаза и мозг, что и позволило мне рассмотреть случившееся. Когда ядро из жидкого металла оказалось в зоне его поражения, шестирукий варага сделал с десяток взмахов лезвиями, настолько быстрых, что даже с субъективно замедленным временем я не сумел их рассмотреть. Варага действительно удалось разрубить ядро на дюжину кусочков поменьше.

Однако кусочки тут же собрались в шарики. Ведь, незвирая на свою плотность, это все же была ртуть. Получившаяся шрапнель разорвала торс шестирукого на куски и проделала здоровенную дыру в его червивой части. На труп незамедлительно набросились другие варага.

Я же по-быстрому порадовался победе, встряхнул руки, до плеч болящие из-за отдачи от взрыва, и продолжил поливать мелких тварей искрами изо всех «стволов», ослабляя нагрузку на метающих иглы вермиалистов. Главное сейчас — абстрагироваться от сожженных до мяса ладоней.