— Удивительно. В кои-то веки слухи почти не врали. Вы выдающийся инферналист, знаете ли. Пойдемте внутрь, на улице уже порядком похолодало. Зима будет холодной, не думаете, господа?

Мы вошли в богато украшенную парадную комнату — огромный, почти пустой зал. Все украшение составляли мраморные стены, хрустальная люстра под потолком и напольные вазы с живыми цветами. Из комнаты вели две двери, куда-то в соседние крылья поместья, и огромная, покрытая зеленым ковром, лестница — на второй этаж. Подбежавшие слуги приняли у нас пальто.

— К слову, монна Фольди, я знаю вашу бабушку.

— Да? — удивилась Лира. Я тоже удивился, но молча.

— Когда-то наш предыдущий глава отряда обивал пороги вашего поместья. Ему крайне хотелось, чтобы моннади Фольди была в составе нашего отряда. Я тогда был простым наемником, хоть и был внуком главы. У нас родственные связи не в почете. Но вашу бабушку я видел и даже немного с ней пообщался. Видел краем глаза даже вас, вроде тогда вам было годика два, но не уверен, что видел конкретно вас.

Я неожиданно связал два и два: обилие бычьей тематики в одежде и рассказ и мелькнувшее мимо строк утверждение, что он наемник.

— Вы из Стальных Рогов?

— Да, — мягко улыбнулся Ланз, — Теперь из высшего офицерского состава. Мой отец, к сожалению, не смог занять место главы, так недостаточно хорош в планировании операций. Зато он — глава боевого крыла. Я же, несмотря на мое глубочайшее уважение к анди Нанграту, надеюсь в свое время занять пост главы. Собственно, благодаря всему этому вы и находитесь здесь. Я хорошо общаюсь с хозяином поместья, он мой хороший друг и тоже офицер. Когда я прознал, что двое неких неизвестных никому охотника завалили целого мотылька, а потом еще и отбили его у цвергов, я не мог не навести справки. А узнав, что эти охотники — юная Фольди с компаньоном, я не мог не пригласить вас. Обычно на мотыльков охотятся хорошо сплоченной группой, численностью от десяти человек, и рангом не ниже «Канонира», а тут всего двое. Ваша победа — достижение. Так что рано или поздно вас бы все равно куда-нибудь пригласили, а я всего лишь оказался первым, кто воспользовался оказией. Добро пожаловать в свет, господа.

Пока Ланз объяснял нам ситуацию, мы успели подняться по лестнице и, пройдя сквозь ажурные двери, попали на банкет.

Официальный вечер проходил в гигантском вытянутом помещении. Высокие стрельчатые окна с широкими подоконниками, покрытыми подушками, чтобы можно было где присесть, столики с закусками, снующие туда-сюда официанты с бокалами разнообразного но, несомненно, дорогого и элитного алкоголя, мерцающие люстры с желтыми электрическими лампами, и люди в дорогих одеждах, разбитые на небольшие группки. В глубине зала был выстроен небольшой помост, на котором располагались музыканты, негромко играющие какие-то мягкие народные мотивы. В помещении пахло разнообразными духами, дорогой тканью, вином и шампанским, тихо, но аппетитно пахли закуски.

Глянул на людей. Вон парень с зелеными волосами в зеленом же пиджаке разговаривал с дамой в синем струящемся платье. Вон прошла молодая девушка в голубом брючном костюме, окруженная стайкой-радугой разноцветных рыбок. Вон три мужчины в дорогих, монотонно-черных костюмах разговаривали и смеялись, попыхивая сигарами. А чуть поодаль можно было заметить группку людей в серых костюмах с наплечниками, что-то не слишком дружелюбно втолковывая мужчине в красном кунтуше и с голубой прядью в волосах. На нас пока никто внимания не обратил.

Знаете, к этому можно и привыкнуть. Хотя я все равно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Мне нужно пообщаться с некоторыми людьми, — произнес Со Кромм. — Знаете ли, назревает осада Лотима. Против нас Свет грозы, и можно попытаться решить проблему мирно. Где-то тут ходит один высокопоставленный офицер, и мне следует его найти. Я оставлю вас ненадолго, позже вернусь, — и, еще раз поклонившись, Ланз удалился.

Вернув поклон и проводив его взглядом, я обернулся к Лире. Девушка, почему-то бледная, потерянно озиралась по сторонам. Видимо, нервничает в незнакомой компании. Надо расшевелить.

— Лира! Пойдем, перекусим, — я пальцем указал на ближайший столик с закусками.

— Да, можно, — ведьмочка снова приобрела нормальный цвет.

Сказано — сделано. Подойдя к столику, я увидел смутно знакомые шпажки с нанизанными на низ кусочками сыра, оливок, ветчины и прочего, аккуратные бутерброды с щедрой горкой икры на каждом, глубокое блюдо с кусками рыбы в масле, и многое что еще. Но потом я заметил блюдо с крошечными пирожками, не больше моего кулака. Около блюда, на такой же шпажке, висела приклеенная записка, гласившая: «с печенью». А потом я заметил лежащий рядом длинный крючок на рукоятке.

Это мой звездный час!

Я ловко схватил крючок, вытащил из горки верхний пирожок (не все знают, что брать надо верхний, но я-то профи!) и, не колеблясь, положил его себе в левую руку. А дальше самый сложный момент. Изогнув руку, я все же сумел вытащить крючок, не порвав тонкую корочку пирожка.

Да я спец!

Поднес пирожок в губам. Понюхал. Пахнет печеной печенью — вкусно! Откусил. Прожевал. Проронил слезу.

Крылышки, жареные рыбки, я больше не хочу играть с вами. Ветчина, оставайся, в моем сердечке осталось еще место для тебя. Принимай нового жильца.

Я уже разок пробовал пирожки с печенью — купили с Лирой в маленькой лавке в Соуго. Там они были не слишком вкусными, и я зарекся их там брать. Но в высшем обществе едят только самое дорогое и изысканное, может, тут они лучше? И я оказался прав.

Нежную текстуру ароматной печени изящно оттеняла щепотка душистых и чуть островатых приправ, из-за этого пирожок казался горячее, чем он есть. Я подметил, что печень ничуть не отдает горечью. Принюхался. Так и есть, наличествует легкий сливочный аромат — печень отмачивали в молоке. Тонкое тесто почти не чувствовалось, и я оценил подвиг повара: сделать тесто пышным и тонким мало кому под силу.

— Как думаешь, — обратился я к девушке, проглотив первый кусок. — Такие можно купить в городе?

Лира посмотрела на меня, вытащила изо рта шпажку и так же как я, крючком, подхватила пирожок. Прожевала. Уважительно кивнула головой.

— Думаю, можно зайти в дорогую пекарню. Такая есть около Алого рынка.

— Надо купить сертификат постоянного посетителя, — важно кивнул я.

— Обжора, — шутливо осадила меня девушка.

— Ну я маленький. Надо набирать вес.

Лира тихо фыркнула. Я доел пирожок и сцапал бутерброд с икрой. Вот почему пирожки надо брать крючком, а бутерброды — рукой? Загадка…

К нам подошел официант. В руках он держал блюдо с бокалами.

— Леди не желает гверцского полусладкого?

— Леди желает, — кивнула Лира и взяла бокал. Я тоже взял один на пробу.

Сразу же после официанта к нам подошел высокий мужчина. Худой, почти тощий, с впалыми щеками и лихорадочно горящими глазами. Одет в строгий мундир, черный с голубой оторочкой. На коротко стриженой голове выделяется длинная голубая прядь у левого виска.

Вот донные духи, послали к нам Отмороженного.

— Самион и Фольди, — важно кивнул нам он. Погоди, я первый в списке? — Приятно познакомиться с теми, кто чуть не упек моего сына за решетку. Мне нужно с вами пообщаться. Меня зовут Силестин Фироль, я глава отряда Холодных сердец.

«Уже можно стрелять?» — подумал тогда я.

Вспоминая всю историю, которая случилась той зимой, думаю, мне действительно стоило выстрелить.

— Прежде всего, госпожа, — обратился Силестин к Лире, — Хотел бы искренне извиниться за неподобающее поведение сына. Сами понимаете, молодая кровь, горячие головы. Победа над сложным противником вскружила голову как рядовым, так и офицерскому составу. Винить его есть за что. Тем не менее, — Силестин подхватил бокал с подноса пробегающего мимо официанта, — Я хотел бы удостовериться, что вы хорошо понимаете одну вещь. Холодные сердца не забывают ничего.