Глава Отмороженных погрозил мне пальцем. На его лице гуляла усмешка, но я видел жестокость в его глазах.

— Я не стану требовать сатисфакции за убитого солдата. Он был не лучшим рядовым, но, тем не менее, он был одним из нас. Я также не буду чинить вам препятствия в вашей… гм, профессиональной деятельности. Однако, прошу помнить — если вам вдруг понадобится чья-то помощь, не ждите, что Холодные сердца окажут вам ее. Доброго вечера, господа. Добро пожаловать в свет.

И Фироль удалился. Почему-то я ему совершенно не поверил. Как только он отошел на достаточное расстояние (Кот не позволял отвести глаз от опасного объекта), я обернулся и посмотрел на девушку.

Зрачки Лиры были шире обычного, бокал она сжимала до белых костяшек, а колени едва заметно дрожали.

— Лира, — когда девушка повернула бледное личико на меня, я многозначительно постучал пальцем по поясу. Вернув себе часть цвета, ведьмочка кивнула и вытащила из крошечного кармашка на поясе флакончик с успокоительным.

Спустя три напряженные минуты девушка расслабилась, дрожь исчезла, а бокалу перестало что-то угрожать.

— Моя леди, вино надо пить, а не держать, — с улыбкой сообщил я девушке и подал пример — махом опрокинул в себя дорогущее вино. Не до букета, знаете ли.

Лира поступила так же. Щечки почти моментально покраснели.

— Другое дело, — одобрительно сообщил я.

Я вдруг углядел одного парня в костюме дворецкого. На голове у него находился головной убор, напоминавший потолстевшую красную кепку с зелеными полосками. Дворецкий стоял перед столиком, на котором находились три подноса с пустыми бокалами. На моих глазах он взял со столика одну из приготовленных бутылок алкоголя, откупорил ее, и просто перевернул горлышком к полу, вытянув руку в сторону столика. Выливающееся вино послушно собиралось в шарики, летело по воздуху и элегантно умещалось в бокал.

Дворецкий был чудесником. Хорошо же люди живут…

— Анди, монна, — нас поприветствовал подошедший высокий мужчина в красном мундире. Я его не заметил, как как пялился на чудесника.

— Анди, — кивнул я. — Чем обязаны?

— Я Арке Ле Нар, офицер-вербовщик из отряда «Теплый пепел». Хотел поинтересоваться у вас насчет правдивости слухов, ходящих о вашей персоне, анди Самион.

— О. В целом, слухи несколько превозносят мои реальные заслуги. Двести двадцать цвергов, жутчайший перегрев и перенапряжение мощепроводов всего организма. Ушибы, переломы, все такое.

— Мои предположения были на уровне пятидесяти цвергов. Вы меня сильно удивили. Не хотите ли вступить в Теплый пепел? — в лоб спросил он.

Я охренел.

— После испытательного срока вы можете занять место в офицерском составе нашего отряда…

— Уважаемый анди Ле Нар, со всей любезностью, я откажусь. Я уже подписал долгосрочный договор с монной Фольди, а я не из тех людей, которые нарушают слово.

Брови Ле Нара чуть выгнулись. Потом он внимательно окинул взглядом меня, потом Лиру. От его живого, изучающего взгляда я даже прижал уши под беретом.

— Что ж, понимаю и принимаю ваш ответ. Если вдруг надумаете, обратитесь в Дворец Наемников. Такие инферналисты, как вы, всегда нарасхват.

Очередной посетитель удалился, и тут уже я тяжко оперся подхвостьем на стол с закусками. И тут Лира меня фатально удивила.

Она облокотилась на стол, цапнула бутерброд с икрой и, перед тем, как откусить, ехидным голоском задала мне такой вот вопрос:

— Как думаешь, он счел нас парочкой?

Я поперхнулся воздухом.

И вот что я должен ответить тебе, женщина?! Отвечу «да» — оба помрем от смущения. Отвечу «нет» — возможно, обижу Лиру. А там снова привет тебе, летающая и карающая мухобойка.

— Все может быть, Лира. Может, он заметил уверенность в моем взгляде, говорящую однозначное «нет». Может, он и правда счел нас парочкой.

И тут, наконец, свершилась ошибка. Алкоголь затуманил мой рассудок.

— Строго говоря, мы действительно напоминаем парочку.

От Лиры чуть не хлынул пар, настолько быстро она покраснела. Глаза округлились, а между пальцами руки около рта и носом проскочила яркая электрическая искра — на мгновение Лира утратила контроль над собственной Мощью.

Ведьмочка быстро отвернулась от меня, торопливо пережевывая бутерброд. Я тоже рефлекторно отвернулся — осознал сказанное.

Идиот. Дебил. Самоубийца. Что, Джас, что-то металлическое звякнуло между ног? Что это вообще было?

Вообще, это уже достаточно давно стало меня волновать. Когда я был в теле кота, то меня абсолютно не волновал тот факт, что мы с Лирой разного пола. Я был котом, она — хозяйкой. Фамилиар и ведьма, компаньоны, друзья. Нашей доверительной дружбой я очень дорожил.

Но в человеческой форме я замечал за собой, как смотрю на изгиб бедер девушки, как могу полюбоваться тем, как она читает, откидывая с тонкой шеи непослушные кудряшки…

Вот это и волновало меня больше всего. Не сказать, чтобы я хотел делать шаг дальше. Меня прекрасно устраивало наше текущее положение. Друзья и компаньоны. Но что делать, если я иногда прикладывал усилия, чтобы отвести взгляд от ее серо-зеленых глаз?

Неловкую сцену прервал вернувшийся Ланз Со Кромм, сияющий, как начищенный пятак. С ним шел еще один мужчина, в точно таком же наряде с обилием бычьей тематики. Отличался он короткой стрижкой, не самым большим ростом и несколько бульдожьими чертами лица, хотя ему нельзя было дать и тридцати.

— Дорогие мои гости, не заскучали? Это мой давнишний компаньон, дружим с детства. Саул Угрюмый. Фамилия такая.

— Монна, анди, — поприветствовав нас неожиданно красивым, бархатистым голосом, поклонился Угрюмый. Фамилия была ему, так сказать, к лицу — оно почти не двигалось, застыв в выражении недовольства самой вселенной. Зато глаза у него были яснее неба, веселые и искрящиеся. — С моим другом вы уже знакомы. Рад поприветствовать Убийц мотылька.

— Рада знакомству, — поклонилась Лира, уже спокойная. Ее выдавал лишь лихорадочно блестящие глаза. — Я Лира Фольди, ведьма. Мой компаньон, Джаспер Самион.

— Господа, вы не против продолжить вечер в моем поместье? — с вежливой улыбкой спросил Со Кромм. — У меня есть для вас ценная информация, требующая конфиденциальности.

— В его поместье ничего подслушать невозможно, — согласился Угрюмый.

— Я не против, — отозвалась явно заинтересованная Лира. Я тоже кивнул.

— Тогда пройдем, господа. У меня карета на спирит-приводе, с вместительным багажным отделением. Ваша спирит-карета, Стриж, если не ошибаюсь, прекрасно туда поместится. Ехать совсем недолго.

Лира, Угрюмый и Со Кромм пошли на выход. Я же отстал, чтобы положить в карман пару пирожков с печенью.

Трудно избавиться от пролетарских привычек, знаете ли.

***

Спустя каких-то полчаса мы вышли у поместья Угрюмого. Пока Лира выбиралась из просторной кареты с кожаным салоном, я осмотрел поместье, сияющее окнами в вечернем морозном воздухе.

При взгляде на него я очень и очень сильно удивился.

Небольшой дворик за кованой оградкой. Три этажа. Наше положение чуть сбоку поместья позволяло рассмотреть то, что оно было образовано тремя крыльями в форме буквы «Т».

Это была почти точная копия нашего «Медоносного Призрака».

— Анди, монна, прошу. Мое бродячее поместье, «Призрак Гвоздей», — широким жестом обвел поместье Со Кромм.

Что за вечер удивлений? Я уже порядком утомился от впадения в охреневание.

Мы миновали дворик, пока слуги сгружали тщательно закрепленного Стрижа. Входная дверь сама по себе распахнулась перед нами. В пороге я заметил истертую шляпку медного гвоздя.

Сразу за порогом нас встречал Призрак.

Такой же высокий и истощенный, и с такими же нечеловеческими бездонными глазами, пусть и размером поменьше, чем у Амелии. На это сходства заканчивались.

На нем была изорванная одежда дворецкого. Сквозь многочисленные прорехи были видны ожоги, свежие шрамы и шляпки вбитых, видимо, в кости гвоздей. Гвозди также были вбиты в костяшки рук, в скулы, и в скальп — там их было особенно много, забитых не полностью, гнутых, искривленных. Волос у Призрака Гвоздей не было, но вот ужасающая шевелюра — была.