Айдаров:

— Десятого вы не уехали и десятого погиб Мамбетов. Кто убил?

— Нет... Не я.

Айдаров:

— Кто?

Павлычев:

— Вы помогали убийце?

— Я не могу, не знаю...

— Кто убил Мамбетова?

— Говорите, кто?

Умырзаков схватился за голову, закачался из стороны в сторону.

Айдаров переглянулся с Павлычевым.

— Хватит! — майор стукнул кулаком по столу. — Кому говорят, хватит разыгрывать комедию?.. Отвечайте на вопросы.

Парень отнял руки от головы, посмотрел осмысленно.

— Отвечайте, — потребовал Айдаров, — о чем договорились с Мамбетовым еще накануне?

— Ни о чем не договаривались, — вяло ответил арестованный.

— Почему десятого не поехали к дяде?

— Хотел сходить на танцы, назавтра ехать.

— С танцев шли вместе с Мамбетовым?

— Я не видел его в тот вечер.

— Рахима видели?

— Не видел... — Веки чуть дернулись. — Не знаю я Рахима.

— Не видели или не знаете?

— Не знаю...

— А кто был вместе с Мамбетовым?

— Не видел я его.

— А себя видели? — спросил Павлычев.

— Не... — И парень остановился. — Я не понял вопроса.

Айдаров пристально посмотрел на арестованного.

— Зато мы вас поняли. Будете говорить правду?

— Я все сказал. Больше ничего не знаю...

Айдаров понял: чтобы не проговориться, арестованный решил все отрицать.

— Хорошо, — спокойно сказал майор, — мы вас поняли. Разговор у нас сейчас, видимо, не получится. Даем вам время на раздумье. Но прежде чем распрощаться, продолжим тот разговор, ту тему, с которой сегодня начали. Хотелось, чтоб вы все же поняли, даром времени мы не теряли. Мы и наши сотрудники побывали у вашей бабушки...

— У бабушки?.. — тихо переспросил арестованный.

— Да, у бабушки, — резко продолжил Айдаров. — Замечательный человек! Какой чай у нее. А какая она огородница! — Парень не поднимал головы. — Еще мы побывали на Парковой, 37, говорили с Сауле, сестрой Мамбетова, она опознала вас по фотографии. — Парень лишь пошевелился. — Поговорили с вашим старшим кочегаром, Линьковым, со всеми другими кочегарами. Побеседовали с Нургалиевым-Футболистом и Жусуповым-Тихоней, Рахимбеком Аскаровым, с вашим приятелями Исой Шукеновым, Жорой Григоряном, Альфредом Лекеровым. Хорошо поговорили по душам и с некоторыми другими лицами, которых пока не будем называть...

— Чего вы? — чуть не вскочил арестованный, узкие глаза его сверкали звериной злобой. — Я никого не знаю, ничего не знаю!

— Мы в этом уже убедились, — кивнул Айдаров. — Вот и даем время, чтобы вы кое-что вспомнили.

Алиби Рахима рассыпалось. Ясно, готовил он его не из-за любви к искусству. Но это вовсе не доказывает, что именно Рахим убил Мамбетова. Прижми его, он скажет: «Ну и что? Да, я уехал одиннадцатого. Да, я попросил, вот и говорили десятого, чтоб не таскали вы меня лишний раз — надоело». Значит, ищи доказательства виновности Рахима или ищи другое лицо, которое, по всей вероятности, убило Мамбетова. И возможно, очень возможно, что это и есть Джанибек Умырзаков.

— На вас надежда, — сказал подполковник Айдарову и Павлычеву. — Вы уже познали натуру Умырзакова — вы и продолжайте, не буду мешать вам. Но — смотрите.

Айдаров, разумеется, и без предупреждения Сарсенбаева понимал, что к чему. И когда услышал в коридоре шаги — вели Умырзакова — подобрался. Коротко глянул на Павлычева. Взгляд на дверь.

Пока Умырзаков усаживался, Айдаров внимательно разглядывал его. Нет, с лица вроде не сменился — это что-то значит. Неужто такой крепкий? А глаз — ну совершенно не видно, вроде безглазый. С таким и сражаться как-то непривычно.

— По какой причине вас комиссовали, освободили от прохождения воинской службы? — спросил Айдаров.

Парень подумал с каким-то странным выражением на лице, — видимо, чего угодно ожидал, только не этого вопроса.

— По глазам... Зренье сдало, — наконец ответил он.

— Что, много книг прочитали при плохом свете?

— Нет, не читал... Сам не знаю...

— Так, ясно, — кивнул Айдаров. — Теперь условимся заранее. Оспаривать ваши странные и смешные утверждения — вроде, например, того, что не нашлось денег на билет до Саксаульской, — оспаривать такие утверждения мы не будем, мы их просто не станем принимать во внимание. Поняли?

— Да, понял.

— Дальше. Думаю, вы уже разобрались и в том, что главное для нас вовсе не контейнер, главное — у нас уже достаточно оснований, чтобы подозревать вас в убийстве Мамбетова Калена, по кличке Звонарь и еще Девятый.

— Не убивал я, — сдавленно сказал арестованный. Вдруг не сдержался, закричал: — Не убивал! Не убивал я никого!..

Айдаров повернулся к окну. Павлычев по привычке, не задумываясь над этим, пригладил белесую свою челку, опустил голову, пережидая крик. Умырзаков замолчал.

— И еще, пожалуйста, запомните, — неторопливо заговорил Айдаров, поворачиваясь от окна, — запомните: криком ничего не возьмете. Мы говорим на языке фактов. Прийти к тому или иному выводу позволят только факты, которые будем искать и взвешивать мы, работники милиции, потом работники прокуратуры, судьи. Подчеркиваю: только факты, совсем не крик... Облегчить ваше положение может чистосердечное признание.

— Мне не в чем признаваться, — без крика, но довольно твердо заметил арестованный. — Я не совершал преступления, которое вы мне пришиваете.

— Допустим, — кивнул Айдаров. — В таком случае вы должны помочь нам — и опять же фактами, не криком — вы должны помочь нам снять с вас это тяжкое обвинение. Вы поняли?

— Понял.

— Очень хорошо. Так вот самым подробным образом расскажите, как вы провели десятое сентября — начиная с той минуты, как встали.

Умырзаков кивнул.

— Встал я поздно, часов в десять, — начал он неторопливо. — Отгул у меня — куда спешить? Попил чаю, помог матери... Ну, бабушке, покопать лук. До обеда так. Пообедал — еще поспал. Потом пошел в кино, в наш кинотеатр, на четыре часа, я люблю ходить в кино.

— Какую картину показывали? — спросил Айдаров.

— Название, как ее... Ну, один там чувак... парень один богатый, в царской армии служил, увез в большой город... как это... Петербург дочку старика. Ну, старик ее искал...

— «Станционный смотритель»? — подсказал Айдаров.

— Да, так вроде... Потом подумал я, пошел к Звонарю.

— С какой целью? — спросил Айдаров.

— Так... Просто поговорить.

— А нам известно, что вы хотели пригласить Мамбетова поехать вместе с вами.

Парень помедлил.

— Кому-то я говорил об этом, — вроде раздумывая, согласился он. — Да и вам говорил... Ну, правильно, пошел к Звонарю... к Мамбетову, чтоб позвать его к дяде.

— Когда это было? Время поточнее укажите.

— Часов так в шесть, после кино... Ну, пришел, а Сауле говорит: Кален куда-то ушел вместе с двумя дружками. Кто эти дружки — не знает, где Кален, тоже не знает. Я и пошел... Я пошел на вокзал, узнал про поезд, про пятый. У нас тут он проходит в половине двенадцатого ночи, в Саксаульскую приезжает в семь утра — ночь проспал, и прибыл... Пошел в кассу, взял билет...

Айдаров и Павлычев переглянулись.

— Я понимаю... — сказал Умырзаков. — На товарнике я поехал на другой день, одиннадцатого я поехал на товарнике...

— Говорите, говорите, — заметил Айдаров. — Рассказывайте, мы слушаем. Только не забывайте о времени, уточняйте, когда и что было.

— Ну, билет я взял так полвосьмого... Вышел на перрон. До поезда еще долго, знакомых никого нет, пошел со станции. В железнодорожный парк не стал заходить... Я поссорился с одной девушкой, она могла там быть, я не пошел... Не хотел с ней встречаться.

— Минутку, — остановил Айдаров, — запишем. Фамилия, имя девушки? Где работает? Домашний адрес?

— Сарымсакова Турсун. Улица Сенная... Да, дом номер восемь. Работает тоже на хлебозаводе, садчица она.

— Продолжайте.