– Пошел на… отсюда! – рявкнула я.

– Даже чая не предложите? – он растянул губы в ухмылке.

– Родная, позволишь? – кипящий гневом Горан посмотрел мне в глаза.

– О, да, еще как позволю! Даже буду настаивать!

Бера пытался сопротивляться, но не смог выстоять против санклита и пяти секунд. Один в челюсть, два по ребрам – и он рухнул как подкошенный к моим ногам. Павел попятился, с опаской глядя на Драгана. Шрамы на щеках – один от хорвата, другой от меня – затряслись.

– А куда это вы собрались? – уперев руки в талию, поинтересовалась мисс Хайд. – Вас никто не отпускал!

Охотник продолжал отступать, пока не натолкнулся спиной на Аспида. Резко развернувшись, старик отшатнулся от парня, который оскалился и зашипел.

– Нико, обоих в машину. – Скомандовала я. – Прокатимся.

Горан подхватил за шкирку одного, Ковач другого.

– Саяна, – Спиро подошел ко мне, когда они ушли. – Посмотри. – Он протянул мне внушительную стопку снимков. – Это важно.

Внимание! Мои любимые читатели! Завтра у нас с Музом стартует новинка - "Сыны Каина. Капкан на любовь" - в 14.00. Приходите в гости)) Надеюсь, новая книга вам понравится!

– Хорошо. – Я начала листать, и ледяной кулак сжал душу. На каждом снимке Хироми был он – знакомые кудряшки, челюсти Щелкунчика, голубые глаза. Архангел Михаил.

Первый кадр – с аркой, которую открыл Баал во время парада Ого-Ого на Бали. Блондин стоит вдалеке, прислонившись плечом к пальме. Следующие несколько – дом Руфи. Архангел уже ближе. А вот Иерусалим, улица Яффо – Михаил подходит к дверям того кафе, где мы перекусывали. Руки задрожали, когда я увидела последние фото. Лавка с инжиром. Мы с Гораном улыбаемся друг другу. Блондин стоит буквально в паре метров от нас! Можно даже надпись на его футболке прочитать! Но никто из нас его не видел! Ни сама госпожа Ангел, ни охрана.

– Зато его заметил фотоаппарат. – Задумчиво прошептала я. Как сюда вписывается то, что совершенно некстати мои вибриссы перестали чувствовать некоторых – например, Алию и Клеща сегодня?

– Саяна? – Мажор потряс меня за плечо.

– Что? – мисс Хайд недовольно уставилась на него, помешавшего «додумать умную мысль до конца».

– Надо что-то делать. – Прошептал парень.

– Что именно?

– Не знаю! Что-то!

– Это главный Архангел, Спиридон, – я развела руками. – На него с рогаткой не выйдешь.

– Но… как тогда? – он растерянно посмотрел на меня.

– Как всегда, – мисс Хайд пожала плечами. – Пусть будет, что будет. А теперь пойдем. Сейчас нужно разобраться с другой проблемой.

– Что ты задумала, родная? – спросил Горан, когда мы вошли в гараж.

– Сюрприз. – Мрачно ответила мисс Хайд, сев в BMW.

Драган хотел занять пассажирское сидение, но я покачала головой и велела Ковачу посадить на это место Павла. Мы выехали в ночь. Машина заурчала, набирая скорость. Мужчина пристегнулся. Его руки дрожали. Я покосилась на него и сжала руль так, что побелели костяшки пальцев. За окнами проносились мимо шикарные особняки, но у меня перед глазами стояло лицо Глеба.

Автомобиль выскочил на трассу. Скорость росла, а вместе с ней увеличивался и страх Павла. Ужас сочился наружу из каждой поры на его теле и едким разъедающим облаком заполнял пространство вокруг. Старый Охотник сжался в комок, но я не нашла в себе сил на сочувствие к нему. Что ж, он ни разу не пожалел меня, так что мы квиты!

Мне вспомнился Глеб с кинжалом в сердце. Я прижимала брата к себе, вливала в его безжизненное тело кровь, всматривалась в его пустой взгляд, уже подернутый белесой пленкой, и не хотела пускать в сознание мысль о том, что он умер – от моей руки, и ничего уже не изменить. Глаза заволокло слезами. Я выжала из машины максимум, резко выкрутила руль вправо, и когда автомобиль нырнул в темноту, вдарила по тормозам.

Одновременно отстегнув ремень безопасности на Павле.

Меня ударило грудью о руль, а мужчина вылетел через лобовое стекло. Восстановив дыхание, я вышла из  BMW и подошла к Охотнику, который корчился от боли на земле. С залитого кровью лица на меня смотрели глаза, полные ужаса.

– Не н-на…до! – прохрипел он, пытаясь отползти.

– Вы можете смотреть в мое лицо? После всего, что сотворили? – мисс Хайд опустилась на колени рядом с ним.

– Умоляю!

– Поздно умолять. Я ведь предупреждала вас, Павел. Обещала, что в следующий раз напою кровью, помните? А я всегда держу слово! – зубы рванули запястье, и горячая кровь заструилась по коже. Крупные капли упали на лицо Охотника. Он взревел, пытаясь увернуться, словно это была кислота, а не кровь. Я молча придавила его к земле, уперевшись коленом в грудь, и зафиксировала голову, сжав свободной рукой горло.

Когда я отпустила его, Павел начал плеваться, изгибаясь всем телом, как охваченная огнем гусеница. Рыча, он встал на колени, сунул два пальца в рот и долго давил себе на корень языка, пытаясь вызвать рвоту, чтобы исторгнуть ненавистную кровь Ангела из организма. Тело содрогалось в конвульсиях, но она осталась внутри.

– Теперь вы поймете, сколь ужасно все содеянное вами. Это будет вашим наказанием! – тихо сказала я, встав на ноги.

Мужчина застонал и покачнувшись, упал на спину. Взгляд устремился в мою душу. Мисс Хайд утонула в его глазах и выпала из реальности. Ноги вновь ступали по крошеву из мебели, стекла и бетона, в которое превратилась гостиная в тот день, когда мужчина с внешностью Глеба пытался убить детей в моем чреве. В тот день, когда вся жизнь разлетелась на куски.

Это был тот самый момент, когда я ударила Глеба Крыльями и отключилась. Да, вот он – сидит у стены, о которую его с силой ударило, мотает головой, пытаясь придти в себя. И он живой! Кинжал, выпавший из руки, лежит в паре метров от него. Как же так? Что происходит?

Эта мысль проскользнула в сознании, но спустя мгновение все отошло на задний план, потому что я увидела его. К Глебу медленно подходил блондин с кудряшками и челюстями Щелкунчика. Архангел Михаил. Под его ногами хрустели осколки моей жизни.

Подняв кинжал, он присел на корточки перед Глебом.

– У нее… Крылья! – потрясенно глядя на него, прошептал брат. – Как же так?

– Это уже не твоя проблема.

– Но… – Глеб дернулся. – Зачем? – глаза широко открылись, и он с изумлением посмотрел на кинжал, который воткнул в его сердце Архангел Михаил. – Как же так?..

– Ты же хотел убить ее? – блондин усмехнулся. – Считай, что достиг цели.

Мерзавец поднялся и равнодушно смотрел, как тело Глеба сотрясает агония. Когда брат затих, уронив голову на грудь, и обмяк, Архангел ушел.

Я провалилась обратно в свою реальность и обнаружила, что лежу на руках у Горана, который сидит на земле.

– Любимая, как ты? – он с тревогой вгляделся в мое лицо.

– Хорошо. Теперь в душе на одну рану меньше.

– Что это значит, родная?

– Не я убила Глеба, Горан. – По лицу потекли слезы. – Это сделал Архангел Михаил.

– О, Господи! – пораженно выдохнул хорват.

– И он за это ответит! – я встала на ноги. Павел и Бера лежали на земле в свете фар.

– Что с ними делать? – спросил Нико, подойдя к нам.

– Ничего. – Мисс Хайд равнодушно пожала плечами. – Едем домой. – Я села на заднее сидение и поуютнее устроилась в стальном кольце рук любимого. Но расслабляться было рано. Кошмар двигался по нарастающей.

Это стало понятно, когда я проснулась рано утром, выплыв из цепких склизких щупалец кошмара, в котором ходила среди развалин сгоревшего особняка в Иерусалиме, видя, как изгибаются в мучительной агонии обгоревшие тела моих детей и Горана. Адская боль переплавляла свет в их душах в вязкую тьму, превращая ангелов в демонов. Навсегда.

– Боже! – прошептала я, рывком сев на кровати.