– Нет. – Он отвел взгляд. – Сколько… это обычно у тебя?

– Пять дней.

– Так долго?!

– Ты же говорил, что хорошо изучил меня? – не удержалась мисс Хайд.

– Не язви! – процедил он.

– А дышать можно, господин?

– Урок на пользу не пошел? – он намотал волосы на кулак.

– Киллиан, я никогда не буду послушной рабыней. Ты знаешь мой характер. Твои извращенные пытки лишь отдаляют меня от тебя – все дальше и дальше. – Я равнодушно пожала плечами. – Хочешь вызывать отвращение – продолжай в том же духе. Приходи, трахай, как бездушную куклу – если такой вариант устраивает.

– Саяна!

– Отпусти.

– Почему ты так ведешь себя? – его кулак разжался, выпустив волосы.

– Я лишь реагирую на то, как ведешь себя ты. Но все может быть по-другому. – Тело прильнуло к нему. – Твое уважение порождает мою нежность. – Рука скользнула по его щеке. – Забота влечет желание ласкать тебя. – Я поцеловала его. – Сам решай, игрушка я, что можно выбросить, когда надоест, или женщина, с которой ты хочешь построить нечто большее, чем отношения Хозяин – рабыня.

– Саяна! – застонав, мужчина страстно поцеловал меня. – Я пытаюсь быть таким, как ты хочешь.

– Вижу. И ценю это. – Мои руки подтолкнули его к кровати.

– Твоя власть надо мной, – хрипло прошептал он, сев на нее, – меня пугает. – Теперь понимаю Драгана.

Не смей говорить о нем!!! Вздрогнув, я притянула его к себе, чтобы не успел разглядеть боль на моем лице.

– Ты бессмертен, тебе нечего бояться. – Руки погладили Киллиана по голове. Теперь вздрогнул он и, застонав, крепко прижал меня к себе. Я застыла от боли – так делал мой санклит, когда запускала ладонь в его шевелюру. Как же хочется это вновь почувствовать! Как смеет этот монстр реагировать также?!

– Погладь еще, – прошептал мужчина. – Пожалуйста…

Сердце рвалось в клочья, но дрожащие руки вновь легли на голову этого чудовища. Господи, помоги!

Раннее утро боязливо заливало поместье розовым, неокрепшим еще светом. Я с удовольствием подставила лицо солнцу – уж звезде-то Киллиан ничего не сделает, кишка тонка. Скрипнула дверь. Легок на помине!

– Проснулась?

– Да. – В его руках был кашемировый голубой палантин.

– Сквозняки. – Пробормотал он, неловко накинув его мне на плечи. – И зима скоро.

– Спасибо, Киллиан.

– Пожалуйста. – Мужчина довольно улыбнулся и обнял.

– Может, прогуляемся? – предложила я.

– Впервые зовешь с собой, – он развернул меня лицом к себе. – В чем причина?

– В том, что тогда удастся избежать неприятностей. – Моя улыбка была максимально искренней.

– Верно, одна ты их находишь в совершенстве!

Поверил. Хорошо. Мы вышли из замка. Покрытая изморозью трава похрустывала под ногами. Изо рта вырывались клубочки пара. Да, зима совсем скоро. Я молчала, отдав всю власть вибриссам. Они почему-то вели в противоположную от старого замка сторону – к темно-зеленой ленте леса. Не послушавшись, я все-таки утащила Киллиана к полуразрушенным клыкам на обрыве, тщательно забалтывая.

В руинах не было ничего – пустой, едва стоящий на скалистом выступе остов напоминал шкурку давно умершего насекомого – чуть тронь, рассыплется в прах. О библиотеке не шло и речи. Сдавшись, я подчинилась «усам» и не пожалела – по мере приближения к небольшому лесу кончики пальцев начало едва ощутимо покалывать. Значит, направление верное.

Сначала мы набрели на укрытую соснами огромную деревянную беседку, которая выглядела так, будто была вырезана из слоновой кости. Внутри стремилась ввысь с квадратного постамента мраморная скульптура – два ангела стояли обнявшись, устремив полные любви взгляды друг на друга. Смотреть на них приходилось задрав голову, это словно подчеркивало их уникальность и недосягаемость для простых смертных.

– Твои родители? – тихо спросила я, увидев, с какой болью Киллиан на них глядит.

– Да. – Прошептал он в ответ и с горечью скривился. – Мне никогда не имелось места в их идиллии!

Можно ли винить двух падших Ангелов за то, что их отпрыск стал тем, кто он есть? Черт его знает. Они произвели его на свет, но понятия не имели, как быть родителями существу, которое постоянно напоминало им о неминуемой расплате за Грех.

Погрузившись в невеселые мысли, я пошла дальше. Мужчина последовал за мной. Солнце поднималось все выше, но теплее не становилось. Наоборот, холод только усилился, когда мы зашли вглубь леса, где широкие сосновые лапы почти не пропускали живительный свет к зарослям хилого папоротника, выживающего из последних сил.

Зато мху здесь было раздолье, и он, пользуясь этим, расползался во все стороны зеленовато-желтым покрывалом, жадно пожирая пространство, по-хозяйски подбирая под себя упавшие стволы, камни и тропинки.

Перед большим строением с колоннами, который я приняла за еще один склеп, мох все же спасовал. Впечатленный размерами этого гиганта, он кружил вокруг, присматриваясь и выжидая, втихую посылая захватнические споры вперед – как разведчиков. Когда-то белые колонны уже покрылись легчайшим зеленым налетом. Клубки мха жались у их основания, в мечтах лелея планы дальнейшего захвата.

Наступающая зима объявила перемирие. Но весной природа вновь перейдет в наступление. Поросль на колоннах загустеет, отжившие частички будут падать вниз, становясь питательным перегноем – колыбелью для следующих поколений, которые продолжат неудержимо стремиться вверх и поглотят колонны полностью. Рано или поздно вспененный мох накроет все строение – сначала вступит гордым победителем, не знающим пощады, на крышу, а затем сожмет в своих убаюкивающих объятиях, не оставив от нее и следа.

Давид одолеет рукотворного Голиафа. Я одолею Киллиана.

Кончики пальцев зудели, будто я подхватила чесотку. Ноги сами понесли внутрь этого здания. Его потолок терялся в высоте, напоминая сжавшиеся в горсть пальцы. Ветер от скуки накручивал круги, отражаясь от стен тоскливым воем. Под ногами скрипел битый камень. Я подошла к центру. Вниз черной воронкой убегала лестница, затягивая за собой.

– Саяна, осторожно. – Киллиан потянул меня назад.

– А что там? – я обернулась, рассеянно глядя на него. Ступеньки манили столь сильно, что потребовалось усилие воли, чтобы стряхнуть это наваждение.

– Ничего. Идем. – Мужчина сжал мою ладонь и потянул к выходу, не слушая возражений.

Через несколько дней ночью Киллиан скользнул в мою постель и прижался ко мне.– Я же сказала – пять дней.

– Значит, уже завтра. – Он развернул меня лицом к себе.

– Но не сегодня.

Жилка от виска ко лбу вздулась. Злится.

– Погладь, как тогда.

– Просишь или приказываешь?

– Саяна!

– Что?

– Прошу. – Мужчина прильнул к моему телу и положил голову на грудь. Я начала осторожно перебирать его волосы. – Это так приятно! – он довольно заурчал, как огромный котяра. – Никогда не чувствовал такого с другими!

Мне пришлось гладить его по голове, пока потомок Ангелов не уснул. Следом, выдохнув с облегчением, задремала и я. Но около полуночи меня будто подкинуло на кровати. Открыв глаза, я успела заметить, как за Киллианом закрылась дверь. И куда он намылился, интересно, посреди ночи? Я быстро оделась и выскочила следом за ним.

Мужчина легко шел вперед в кромешной тьме безлунной ночи, мне удавалось не потерять его из виду только благодаря вибриссам. Он вышел из замка и направился в сторону того лесочка, в котором мы недавно гуляли. Держась на порядочном расстоянии, я следовала за ним.

Огромная беседка. Мраморные ангелы в ней кажутся привидениями, мягко мерцающими во тьме. А вот и строение с колоннами, ведущее неравный бой с колонией мха. Прижавшись к стволу дерева, я дождалась, когда Киллиан зайдет внутрь, и подошла ближе. Ветер донес до меня знакомый звук хрустящего под ногами битого камня. Потом все стихло.