– Дам нож.

– Обойдусь своей тыкалкой.

– Боишься?

– Еще чего! Просто сомневаюсь, что они вкусные. К тому же у нас огня нет.

– Они и сырые неплохи.

– Угу. Разделывать сама будешь.

– Почему это?

– Руки у тебя целые, вот почему.

Она пожала плечами.

– Я вообще-то не против. Ты, главное, в голову попади, а еще лучше в глаз. Тогда она сразу сдохнет.

Если действовать решительно, получится с первого раза. Так я решила, и никак не ожидала, что Хадра будет над моей неудачей смеяться. Противное существо, борясь за жизнь, плюнуло в меня какой-то красной штукой, развернулось – и побежало прочь с такой скоростью, что я бы не догнала его и в лучшей форме. Мне было немного обидно слышать надрывный хохот, но я испытала и облегчение. Есть этого ящера несмотря на урчание в животе мне не хотелось.

– Ты – классная! – заявила девушка. – Я в жизни так не смеялась. Может, повторим?

Вскоре действие лекарства закончилось, и Хадра начала морщиться при каждом шаге. Левую ногу девушка приволакивала, и это вызывало сильную боль. Я дала ей выпить остатки снадобья, и мы плелись до заката, после чего закутались в ее плащ и задремали.

Утром от голода у меня кружилась голова. Моя попутчица, казалось, не заметила рассвета. Она свернулась клубочком и спрятала голову в руках. Я тронула ее за плечо – никакой реакции. Слабое, квелое тело не хотело подчиняться, и пришлось заставить себя сесть.

– Хадра, нам нужно идти.

Тишина. Испугавшись, я пощупала пульс, и девушка поморщилась.

– Да живая я… Ох! Идти не смогу. Прости. Брось меня, так быстрее дойдешь. Я скажу, что делать на маяке.

– Не вздумай сдаваться и не проси больше тебя оставить!

Я кое-как взвалила ее на плечи и потащила вперед. Надолго меня не хватило. Всего несколько десятков шагов – и мы обе рухнули на песок.

– Извини. Сейчас я встану.

Получилось раза с четвертого, теперь я перла девушку за руки. Поначалу она смеялась, а потом затихла, потеряв сознание. Мне стало страшно. Песок хрустел на зубах вместо желанной влаги, а есть хотелось так сильно, что живот разъедало. Я попробовала было взять Хадру под мышки, но шлепнулась на задницу... Да так и осталась сидеть, пялясь на свои руки. Ногти обломались, кожа потрескалась и стала шершавой, на запястьях были царапины. Пальцы дрожали, и никак не получалось эту дрожь унять.

Мне показалось, будто издалека к нам плывет пальма. Я могла разглядеть даже кокосы, висящие на самой ее верхушке. Потом дерево внезапно исчезло, и появились люди: шестеро всадников на больших животных, которых вкратце не опишешь. Я даже не могла сказать, кого они мне напоминали. Короткая серо-желтая шерсть, толстые сильные лапы, хвосты-метелки и плоские смешные морды. Нащупав неверными пальцами и кинжал Хадры, и свой острый кусок, я с трудом поднялась, готовясь защищаться. Не мог же мираж пахнуть, в самом деле!

– Брось, девочка, – обратился ко мне высоченный черноглазый мужчина. Это его странную шапку я приняла за пальму. – А то поранишься.

– Лучше не приближайтесь!

Они дружно рассмеялись.

– Зарим, глянь-ка! Там, кажись, твоя Хади валяется.

Меня убрали с дороги одним легким движением руки. Было не больно, скорее, обидно. Я понимала, что не справлюсь с ними и будучи полностью здоровой. Пришлось смирно валяться на песке. Раз они мою попутчицу знают, наверное, и помочь могут. Я так устала ожидать худшего!

Через минуту меня кто-то поднял на руки.

– Куда? – промямлила я.

– Предпочтешь остаться здесь? Судя по невнятному бормотанию моей глупой дочери, ты ей жизнь спасла.

С облегчением, похожим на глоток долгожданной воды, что мне влил в горло черноглазый, я выдавила из себя улыбку. И было уже не важно, что я этих людей почти не знаю. Лучше с ними, чем умереть в пустыне.

Дороги я совсем не запомнила. Меня плавно покачивало, живот громко урчал, в голове проносились какие-то незнакомые образы. Меня поили еще дважды, и каждый раз я ловила на себе заинтересованный взгляд вожака. Хадру везли на другом звере, но девушка не открывала глаз. То ли совсем обессилела, то ли просто не хотела показывать отцу, что готова для наказания.

Сколько я спала, не знаю. Почувствовав под собой жёсткий, но весьма удобный матрас, я резко села и поморщилась – голова по-прежнему кружилась. Возле низкой постели стояла тарелка с неизвестным блюдом, и я накинулась на пищу со всей возможной жадностью. Теперь живот урчал от удовольствия, а я постанывала, причмокивала и похрюкивала. Это были восхитительные мгновения: запастись энергией, напитаться силой – и снова в бой.

– Ты всегда так ешь? – спросил голос откуда-то сверху, и я подавилась большим куском. Оказывается, в потолке была дыра, и оттуда на меня смотрел какой-то молодой парень.

– Прошу прощения. Просто голодная очень.

– Угу. Что насчет другого голода? – спросил он и спрыгнул ко мне.

– А? – недоуменно спросила я, когда парень взял меня за плечо. Слава богу, вошла Хадра.

– Ну-ка руки шаловливые убери, Гарож! Она недавно родила и тебя в свою постель не примет!

– Без обид, мамаша, – хмыкнул он. – Я вообще-то поблагодарить хотел…

– Исчезни, приставала! – рассмеялась Хадра, и парень ловко юркнул обратно в дырку.

– Он что, хотел со мной?..

– Гарож – хороший любовник. А чему тут удивляться? У тебя фигура что надо, подумаешь, живот чуток обвис, а ребра торчат… Ты красивая, хотя и странная с этими своими белыми волосами. – Она пожала плечами. – Желать – нормально, но отец запретил тебя трогать. Наелась? Хочешь сейчас с ним поговорить?

Я поспешно встала.

– Спасибо тебе огромное! Да, я бы пошла к нему, если можно. Надеюсь, он выслушает.

Девушка потерла ягодицы и улыбнулась.

– Он в хорошем настроении, не беспокойся.

– Сама как себя чувствуешь? – подозрительно спросила я.

– Нога не сломана, всего лишь растяжение и ушиб. Рада вернуться домой. Идем, я тебе все здесь покажу.

Девушка не собиралась больше принимать мою помощь. Она хромала, но шла сама. Я попробовала было сказать, что ноге нужен отдых, но Хадра отмахнулась.

– У меня нет времени отдыхать. Наступит ночь – лягу.

Поселение Оазисов было большим и хорошо защищенным. Я не разбиралась в оружии, но металлические штуки уж точно не были просто хламом.

– Эти – чтобы нежелательных летунов сбивать, – небрежного пояснила Хадра. – А мелкие для наземного транспорта. Были тут одни гордые… Вон теперь где лежат.

Я послушно посмотрела на груду ржавого металла.

– Вы всякого сбиваете?

– Почти. Думаю, ты убедилась, что лучше так, чем попасться в лапы работорговцев. Мы никогда не продаем людей – ни своих, ни чужих. Хотя соседние кланы приторговывают. У нас же и без того есть, чем заработать.

Круглые дома в несколько этажей были из какого-то желтого камня, по бокам от широких троп посажены деревья. Все выглядело вполне культурно, аккуратно и ухожено. Я искренне похвалила уют и порядок.

– Это отец постарался, – сказала Хадра. – При прошлом вожаке был жуткий срач. Сейчас мы и дома укрепили.

Я ощущала на себе взгляды поселенцев, но не смущалась.

– А где твой дом?

– Мы только что оттуда. Отец сейчас плюхней распределяет по загонам, там его и встретим.

– А мама?

– Она гостит у брата.

– Но ведь ты пропала, – осторожно сказала я.

– Как раз после того, как она отбыла. Мать ничего не знает о моих приключениях, но, уверена, папаня ее просветит. И вот тогда мне достанется снова.

– Тебя что, побили?!

– Разве ж порка – это побои? Больше обидно.

Как вскоре выяснилось, подобные «наказания» были вполне в духе Оазисов. Пока мы добрались до загонов, я дважды видела, как девушкам прилетало по мягкому месту. Наверное, так парни общались и показывали симпатию, но я и представить не могла, чтобы Бьёрн со всего размаху шлепнул меня, да еще и мило улыбался при этом…