Однако снова все пошло не по плану, каким бы кривым и недоработанным он ни был. Я увидела человека на вершине следующей дюны. Он лежал ничком, завернутый в темный плащ, и не двигался. Я ускорила шаг, надеясь, что не обнаружу под плотной, заметенной песком тканью высохший труп.

Но это была девочка лет четырнадцати, темнокожая, черноволосая, с густыми пушистыми ресницами. Я пощупала пульс: медленный и ровный. Лицо ее не было обожжено, но губы потрескались, и, судя по всему, незнакомке предстояло умереть от жажды, как и мне.

Я знала, что должна думать о дочери. А еще я понимала, что не брошу чужого ребенка умирать. Я взвалила девочку на плечи и понесла. Будет нужно – выпью еще лекарства, но отыщу воду! Я попыталась напоить незнакомку, но она так плотно сжала зубы, что не проглотила ни капли. Бывает ли так, что ад становится испытанием на двоих?

На закате я предприняла новую попытку, и смогла влить ей в горло несколько капель. Через несколько минут девочка открыла глаза.

– Ты кто? – сипло спросила она.

– Друг. Я из города на «корже».

– Далековато отсюда, – пробормотала она и попыталась встать. – Поможешь?

Я протянула ей руки и придержала за плечи, когда девочка покачнулась. Она была с меня ростом и теперь, прямая и серьезная, не казалась подростком.

– Что с тобой произошло? – спросила я, и вздрогнула, когда незнакомка огрызнулась. – Ладно, я ведь не из любопытства.

– Знаю, – сказала она беззлобно, пытаясь одновременно поправить волосы и одежду, и держась за мое ноющее плечо. – Что ты мне дала?

– Лекарство.

– Ага, – усмехнулась девушка. – Белую или желтую таблетку?

– Микстуру из аптечки. Послушай, ты не знаешь, в какой стороне город?

– Ты туда без транспорта не доберешься, а мой плюхень подох. Ты, кажись, вообще не местная… Из-за Завесы что ли?

– Да. И у меня украли дочь.

Я нахмурилась, соображая, можно ли ей доверять. Нет, скорее всего, она-то мне совсем не доверяла. Но сказанного не воротишь.

– Работорговцы совсем стыд потеряли! Твари! Эх, придется все-таки к отцу вернуться. – Она поморщилась. – Меня Хадра зовут. Спасибо, что выручила. Теперь бы нам обеим здесь копыта не откинуть.

Она говорила как взрослая и вела себя соответственно. Я даже смутилась своим первоначальным выводам.

– Я – Таиса. А сколько тебе лет?

– Шестнадцать, – ответила девушка и скорчилась. – Ты раны умеешь перевязывать? Здесь неподалеку колодец есть.

Мне пришлось тащить ее на себе, потому что, как ни старалась, идти сама она не могла. Я не разбиралась в травмах, но, кажется, Хадра сломала ногу. Ее «недалеко» растянулось на сутки, и когда мы, едва плетущиеся по холоду, смогли напиться, тотчас дал о себе знать и голод.

– И снова облом. Можно было бы поохотиться на скалах, но я потеряла лук. Впрочем, кое-что мы сделать в состоянии. Ты говоришь, дочку твою украли? Если поможешь мне до маяка доковылять, я попрошу отца помочь ребенка вернуть. Ей сколько?

– Три месяца, – сказала я тихо. – Ты сама еще ребенок…

– Глупости! Я два года как совершеннолетняя.

Вот так-то! Значит, я была по их меркам пожилой женщиной, к тому же поздно родила.

– Чем твои родные помогут? Не хотелось бы их втягивать.

– А ты мне помогаешь по доброте душевной? – ядовито улыбнулась она.

– Когда я тебя подобрала, ни о какой выгоде не думала и не рассчитывала на награду. Единственное, что мне важно: я могла бы с твоей помощью связаться с одним человеком? Он с Терры и…

– Терронец? Этого отец не позволит.

Я сжала зубы. Будь все проклято!

– Я лишь хочу вернуть дочку. Как – не важно.

– Поняла. Знаю уж, каково тебе. Когда мою младшую сестру забрали, я тоже надеялась. Но вряд ли ты свою дочь еще раз увидишь… Ой, прости, – без особого раскаяния произнесла она. – Сделаю, что в моих силах!

Я покачала головой. Почему-то отпало всякое желание с ней разговаривать. Наверное, страшную правду не хочется принимать до последнего. И все же зря она пугала меня безысходностью!

– Я не намерена сдаваться, Хадра.

– Я тоже к этому не привыкла. Ладно, поборемся! Нам два дня тащиться до маяка.

– Боюсь, это расстояние невозможно преодолеть, не жрамши, – сказала я, и девушка рассмеялась.

– Верно, но, надеюсь, ты умеешь пользоваться этой острой штукой. Там неподалеку есть гнездо черноголовок.

– Что за звери?

– Это ящерицы. Вполне съедобные.

– За неимением лучшего придется согласиться, хотя я никогда не пробовала ящериц.

– Вряд ли они тебе понравятся, ты, наверное, к фруктам привыкла.

– Да. Есть такое. Только вот давно уже ни яблок, ни груш не ела.

Она мечтательно улыбнулась.

– Вот если ты могла взять меня с собой на свою планету... Там наверняка много зелени.

– Почему ты так решила?

– По тебе видно. Люди, не привыкшие к пустыне, выглядят иначе. В них соку больше, а мы – сухие.

– Тогда почему вы не покинете это место?

– А кто нас примет с распростертыми объятьями? – нахмурилась она. – Ты не смекаешь, что ли? «Оазисов» несколько сотен в «Большом Котле»... А! Ты же ни черта не разбираешься в пустынных группировках. Ладно, пока плетемся, я тебя просвещу. Авось, повеселеешь.

Она не понимала, что меня ничто не развеселит в ближайшее время. И даже увидев дочку, я не засмеюсь, а заплачу. Слишком много испытаний для одной непривыкшей к трудностям души.

– Мой отец – Вожак, все подчиняются его воле. Его слово – закон для всех. Кроме меня, конечно, ведь я наследница…

Значит, своенравная, непослушная дочь, решившая доказать родителям, что не зависит от них. Хадра говорила быстро, порой вставляя незнакомые мне слова. Я слушала рассеянно, поглощенная мыслями о предстоящих трудностях, и гоня прочь яд отчаяния. Как там моя крошка? Что она кушает, кто ее баюкает? А если она лежит, всеми покинутая, и плачет, ревёт до хрипоты… Господи, дай мне сил!..

–…признаюсь честно, я не ожидала, что появятся шакалы. Плюхень у меня был надежный, но даже ему подобная гонка оказалась не по силам. Уже потом, на скалах, я ногу-то и подпортила слегка…

Вот уж точно «слегка»!

– Всего лишь сломала, – кивнула я. – Сильно болит? Как ты вообще в пустыне оказалась?

– Приползла. Мне нужно было попасть к колодцу.

– А вещи где?

– В седле забыла. Но у меня есть нож и пустая фляга. Я вообще-то не надеялась выбраться. Ты вовремя свое зелье влила.

– Родители тебя выпорют за такой опрометчивый поступок.

– Это точно, мне достанется, – рассмеялась она. – Всыплют, будь здоров! Но это не страшно. Я сама виновата, заслужила.

– Значит, хотела к парню из другой группы сбежать? И что, он того стоил?

– Угу. Я попробую еще раз, когда выздоровею.

– Замечательное решение, – тяжело дыша, усмехнулась я. Хадра была отнюдь не легкой.

– Знаю, я упряма, как мул. Но оно того стоит. Что же поделаешь, если мне никто из своих не приглянулся?

– Понимаю.

– Понимаешь? – фыркнула она.

– Я выбрала мужчину с другой планеты.

– А-а-а…

Мы надолго замолчали. Я думала о дочке, Хадра, судя по выражению лица, о своем избраннике. Она не стеснялась опираться на мое больное плечо, но я молчала. Судя по всему, человеческая слабость была у пустынных жителей не в чести. Девушка могла умереть страшной смертью, но испуганной не выглядела. Она принимала мгновения как данность и жила настоящим.

Через пару часов мы доковыляли до лежбища ящеров. Едва их увидев, я пожалела, что у нас нет ружья, а еще лучше пушки. Ничего себе зверушки на обед! Они были длиной с мою руку от кончиков пальцев до плеча, шипастые, синеглазые, с острыми когтями на лапах.

– Кусаются, – как ни в чем ни бывало предупредила Хадра.

– Отлично. И как ты прикажешь завалить эту тварь?

– Я отвлеку, ты прирежешь, – спокойно заявила она. – Они неповоротливые. Ну же! Ты голодная или как?

– У меня пропал аппетит.

Девушка рассмеялась, наверняка думая, что я шучу.