И вот в один из дней, в конце мая, мы были на пляже вдвоем. Малышка только-только уснула, и я поставила ее в теньке чуть в отдалении, а сама села читать. Книга была из тех, что успокаивают – записки путешественника.

Человек, идущий к нам по берегу, сразу насторожил меня. Наверное, потому, что он был терронцем, к тому же военным, в форме как у Бьёрна.

– Таиса Беляева?

Я закрыла книгу. В этом мужчине было что-то жуткое, и смотрел он с ехидным торжеством и высокомерием. Наверное, именно так чувствует себя муха под взглядом человека со свернутой газетой.

– Да.

– Приветствую. Я капитан Кэд Фроуди.

Тоже каштановые волосы, но глаза светлые, с маленькими зрачками. Он был высок и широкоплеч, а руки длинные, в перчатках. Зачем в такую жару надевать перчатки? Я поднялась с бьющимся сердцем. Как говорил Мун, если чувствуешь хотя бы малейшую угрозу – не давай врагу преимуществ.

– Чем обязана?

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Побеседовать или допросить?

– Пока что первое, а там видно будет. – Он огляделся. – Оставили дочку дома?

Я возблагодарила Любимин крепкий сон и густые кусты.

– Вы о ней говорить пришли?

– О вас и капитане Алене.

– Личные отношения – не ваше дело.

– Ошибаетесь, мое. Я представляю комитет по учету полукровок. Если ребенок здоров и хорошо развивается, он ценен для Терры.

Меня прошиб холодный пот.

– Капитан Ален не заберет ее.

– Он и не станет, но высшее руководство заинтересовано в свежей крови. О, это всего лишь выражение, не пугайтесь!

Мне куда больше хотелось звездануть его по голове лежащей поблизости корягой.

– Вы собираетесь забрать мою дочь и предлагаете смиренно принять расставание?

– Я лишь хочу, чтобы все было по закону. Капитан сокрыл вас, но не ему решать, что будет. Без матери девочка, конечно, станет тосковать…

Сама того не ожидая, я залепила ему пощечину.

– Пошли прочь отсюда!

Мужчина потер челюсть.

– Хм. Неужели собираетесь воевать? Рассудите сами, Таиса: неподчинение будет иметь последствия не только для вашей семьи, но и для вашего мира.

– То есть вы уже все решили?

– Я должен увидеть ее.

– У меня есть право не позволять незнакомцам касаться ребенка и говорить с ним.

– А, этот глупый закон вашего мира…

– Он не сравнится с величайшим идиотизмом законов Терры.

Мужчина усмехнулся.

– Сегодня вечером буду у вас. Кстати, не советую волновать сестру, женщине в ее положении ни к чему смотреть на драки и слушать душераздирающие вопли.

Он повернулся – и пошел прочь, а я, дождавшись, пока скроется за лесом, со всех ног кинулась к дочке. Сама не помню, как перла коляску по пескам, через лес и к дому вдоль грядок.

– Мун!!!

Мужчина выскочил из комнаты. Слава богу, Ариэль спала в гамаке на заднем дворе.

– Некто Кэд Фроуди только что угрожал забрать мою дочь!

Терронец выдохнул, нахмурился и быстро огляделся.

– В дом. Собирай вещи. Еды на несколько дней, теплые одеяла, воду, лекарства. Так, словно пожар начался, поняла? Все ценное и необходимое.

– Мы улетаем?

– Я спрячу вас и вернусь в усадьбу.

– Спрячешь где?

– Есть только одно место, куда они не сунутся – голубая горная долина.

– О! Но Ариэль…

– С вами.

– Мун, ты не можешь ее бросить. Ваш ребенок…

– Теперь здесь мой дом, Таиса. И мой сын, когда повзрослеет, будет знать, что его отец не дает в обиду тех, кто ему дорог. Ты и Люба – моя семья. Ариэль – моя любовь, а это место – наша светлая обитель. Они разнесут здесь все, если никого не обнаружат. – Он шагнул и сжал мое плечо. – Собирайся и иди будить сестру. Все будет хорошо.

Я действовала как во сне. Проснулась Любима, и я дала ей сок. Потом подняла Ариэль, и, хотя сестра изо всех сил старалась не показывать страха, я знала, что она в ужасе от предстоящего.

И уже на пороге, с сумками в руках, меня настигла чудовищная мысль

– Передатчик! О, боже! Мун, мне ведь ввели его в больнице! Все пропало…

– Эм… – он отчаянно поглядел мне в глаза. – Я могу попробовать достать его… Один раз у меня получилось…

Никогда еще не видела его таким растерянным.

– Нет. Летите без меня.

– Мама? – заволновалась Любима.

Я взяла ее на руки и крепко обняла.

– Я позже к тебе приеду, лисенок. Ты сейчас отправишься на красивое голубое озеро и там побудешь с тетей Ариэль, хорошо? Там стрекозы, и большие цветные бабочки, и много цветов. Хочешь посмотреть?

– Да… – неуверенно сказала дочка. – А ти сколо пидёшь?

– Да. Мне нужно ненадолго остаться.

– А папа када плиедеть?

Это был стандартный ежедневный вопрос, и я ответила как всегда:

– Нескоро, малышка. Он много работает.

Любима вздохнула. Она постоянно целовала изображение папы на экране. Первое время я пробовала это запрещать, потом перестала. Хорошо, что он был у нее хотя бы так, ведь за эти месяцы я успела понять: полагаться нужно только на себя и на тех, кто рядом. И в этой ситуации ждать чуда не следует – Бьёрн не придет и не спасет нас.

– Теперь иди к дяде Муну и слушайся его во всем. Вот твоя ляля, потом расскажешь мне, как вы играли и что интересного видели.

Мун взял малышку на руки.

– Я вернусь к тебе, – сказал он, глядя мне в глаза.

– Не надо.

– Нет, надо! – вдруг сказала Ариэль. – Мы с Любой и без вас справимся. Будем венки плести, да, пельмешек?

– И каяблики пускать, – сообразила Любима. – Да-а-а! Каяблики!

Теперь она была рада путешествию, и мне немного полегчало. Малышка помахала мне из иллюминатора, корабль медленно поднялся в небо и скрылся в облаках.

На сей раз слез не было. Я готовилась к бою. Главное, чтобы у Муна был план помимо бегства, а уж вместе мы справимся. И только потом я поняла, что Терра загнала нас в тупик. Не было выхода из этого лабиринта кроме как принести жертву, но кто должен был стать ей?

Я села на крыльцо с ружьем наперевес. Не зря ведь Глайм давал мне читать свод межпланетных законов. Выкручусь, если смогу, и пусть этот капитан Фроуди подавится своими угрозами!

Через пару часов мне захотелось есть. Хорошо, что Любима уже почти не брала грудь, и я отпустила ее с запасом овощей, фруктов и каш.

Еще раз оглядевшись, я пошла на кухню обедать, а ружье положила на стул. Не станут же они брать дом штурмом! Суп, сваренный накануне, показался безвкусным. Я залила его в себя, потом зашла в комнату переодеться, выбрав темные джинсы, черную толстовку и пыльную кепку. Вот он, суровый вид! Настоящая свихнувшаяся колонистка, не любящая, когда чужие лезут на ее территорию.

Темнело, и я нервничала. Где же Мун? Побоялся бросить жену и племяшку? Возможно, оно было и к лучшему. Мне даже как-то легче на сердце стало – пусть одна, зато все любимые люди в безопасности.

А если нет? Я погнала прочь страшные мысли, и тут вдалеке послышались шаги. Оружие было под рукой, в нише за окном, но тотчас хватать его не годилось.

Четверо. Во главе – Фроуди. Он вежливо улыбался. Я оглядела терронцев и поняла, что они пришли безоружными. По крайней мере, нигде ничего не висело, но, возможно, у них было что-то спрятано под одеждой? Хотя, вероятнее всего, они меня совсем не боялись и думали взять голыми руками.

– Добрый вечер, Таиса, – сказал капитан.

– И вам здравствовать, только лучше остановитесь.

– Почему это? – усмехнулся он, но шаг замедлил, словно крался к добыче.

– Потому что я вас не приглашала и, не ровен час, сердиться начну.

– Как страшно. Может, тогда, присядем вон там?

– Вы присаживайтесь, господа, а мне и на крыльце хорошо. Кстати, по закону вы не имеете права войти в дом без моего согласия и тем более шастать по моей земле.

– Согласно документам, собственность поделена между вами и братом, а его разрешение у нас имеется. Хотите – позвоните, убедитесь.