– Бэрд считает меня дурой, но едва ли невинной.

– Потому что он никого не любит и никем не дорожит.

– За что же он мстит Бьёрну?

– Я не знаю подробностей, Таиса, знаю только, что они не поделили судьбу.

– Как так?

– Очень просто. Бьёрну всегда везло, его корабль легко бороздит космос. А Бэрд вечно напарывается на препятствия.

– Ага. Звучит так, словно Бьёрну за всю жизнь ни разу не пришлось преодолевать трудности! Это же неправда.

– Знаю. Тем не менее, он и правда везунчик. И, по-моему, тут замешана женщина.

– Я?..

– Да нет. Это давняя история. Думаю, Ален увел у кэпа ту единственную, которую он очень любил. А Бьёрн поигрался с ней – и бросил.

Я покачала головой. В это, как и в предательство, не верилось.

– Бьёрн не злодей.

– Он неплохой парень, – согласился Глайм. – Но гордый от власти. Капитаны все такие.

– У него корабль куда меньше вашего!

– Так это щенячий летун, главный пес поболе будет! Зачем ему путешествовать на «Вожаке»?

– «Вожак»?

– Один их самых мощных фрегатов терронцев.

Я была поражена обилием деталей. Значит, Бьёрн занимал пост капитана огромного космолета? На всякий случай нужно было уточнить.

– Он вроде Бэрда – командует десятками? А что, разве это не какой-нибудь адмирал должен делать?

Мужчина хмыкнул.

– Адмирал командует флотом. Как у нас, так и у терронцев он главный. Только мы торговцы и исследователи, а они завоеватели.

– Судя по поведению вашего капитана, все с точностью до наоборот.

– Это личное.

– Но не повод действовать исподтишка. Вызвал бы его…

– На дуэль? – подсказал мужчина, и я хрипло хмыкнула. – Они предпочли бы гонки.

Я подумала о Бьёрне. Принадлежал ли он мне? Нет. Уже нет. И неизвестно, что бродяга подумал бы о ребенке. Завести дитя – значит кардинально поменять свой мир, пусть даже малыш был сбывшимся чудом для нас обоих. Но едва ли Бьёрн этого хотел. Он и в любви-то не признавался, в отличие от меня…

– Любишь его, – словно прочитал мои мысли Глайм. – Понимаю, но выбор не слишком хороший.

– Ты говоришь так, потому что доверяешь капитану?

– Нет. Я знаю Бьёрна. Мы вообще-то в нормальных отношениях, но пару лет назад он был жутким бабником. Может, решил остепениться. Хотя если не собирается тебя спасать, значит, ты ему нужна не так уж сильно. Прости. Хочешь, поплачь.

– На твоем плече? Уволь! Пока что у меня хватает сил противостоять россказням.

– А… – многозначительно произнес он.

– Ты, может, и не врешь, но Бэрд уж точно преувеличивает.

– Если мужчина – кобель, с этим ничего не поделаешь. Люби его, холь и лелей, боготвори… Он всё равно соскучится и уйдет.

– Бьёрн – не собака. Если уж сравнивать его, то с волком, а волки свою стаю и свою самку не бросают.

– Ну да, – хмыкнул он удивленно. – Хорошо сказано. Вот только кто он на самом деле, этот Ален? Шакал или благородный зверь?

– Каждый видит свою правду, – твердо сказала я. – Для меня Бьёрн – надежный и добрый. И пока он не предстанет передо мной во плоти и собственными руками не оттолкнет прочь – я не поверю.

Во мне многое изменилось за эти недели. Я чувствовала, что не смею больше жаловаться и не могу позволить себе слабость. Ребенок, чей бы он ни был – предателя или верного возлюбленного, ищущего способ мне помочь – мною будет оберегаться. И пока папа где-то летал, мама должна была копить силы для предстоящих испытаний.

Я с трудом вспоминала все те немногие сведения, что были у меня о беременных. К сожалению, ничего полезного не находила, и пугалась каждый раз, когда чувствовала что-то новое и необычное. Самым большим потрясением стало первое шевеление малыша – словно рыбка плескалась в животе.

Меня пугало также, что я понятия не имела, как высчитать дату родов, но уж тут на помощь пришел Глайм, принесший красивый маленький планшет. Это произошло после очередного приземления, возле зеленой планеты, которая своим светом манила мой взор. Я старалась не думать о том, что ещё очень долго не ступлю ногами на теплую землю, не коснусь травы, не прижмусь к дереву… ни свежего ветра, ни цветочных ароматов. Блеск металла, холодный свет ламп, неудобная мебель... И чернота в окружении неяркого сияния звезд – корабль Бэрда был похож на него самого.

– Я накачал тебе книг, – сказал Глайм. – Надеюсь, там много полезного удастся найти.

Это был первый раз, когда я обняла его, благодарная. И расплакалась от облегчения, ведь именно информации мне катастрофически не хватало. Глайм не смутился и обхватил меня в ответ – легко и непринужденно. В нем не чувствовалось фальши, и мне было спокойно. Занятая собой, ребенком и мыслями о будущем, я почти не думала о Бьёрне, и это было, наверное, к лучшему.

– А кэп удивляется, как это мы ладим? Всё просто – не поладить с тобой может только замкнутый и чересчур требовательный тип. – Глайм подмигнул мне, и я впервые за долгое время рассмеялась. – Он считает тебя капризной особой.

– Я бы посмотрела на него, беременного и похищенного, – проворчала я, и мужчина рассмеялся. – Ты прости, если это оскорбительно прозвучит, но он просто бесчувственный идиот.

– Неужели? – раздался голос за спиной, и я резко обернулась.

Капитан стоял, скрестив на груди руки, и глядел на меня с прежним безразличием.

– Глайм.

– Капитан, – кивнул тот. – Пока, Таиса. Надеюсь, книги пригодятся.

Я попрощалась, думая, что и Бэрд покинет каюту, но он остался. С минуту мы изучали друг друга с одинаковым недовольством во взглядах.

– Я нашел тебе дело, – сказал он. – Приступаешь сегодня.

Он был как всегда категоричен, но меня это уже не смущало. Я тоже могла вести себя грубо!

– Если поблизости есть туалет, я согласна.

Он не переменился в лице.

– Ничего сложного, но работа нудная. Прежде этим на досуге занимался первый помощник, но Глайм предложил отдать разбор тебе.

– И что придется разбирать?

– Все исследовательские данные, собранные за последние месяцы. Видео, фотоматериалы, карты и прочие записи.

– Ценная информация. Неужели доверишь?

– Ты все равно никогда этим не воспользуешься.

– Почему же?

– Ты умеешь запоминать десятизначные цифры? Можешь расшифровывать знаки и знаешь коды, которыми пользуются корабли агатов? Максимум, что тебе удастся, это насладиться видами иных планет, да и то, много ли ты из этого извлечешь выгоды?

– Наверное, никакой, кроме того, что перестану бездельничать. Это утомляет больше остального.

– Что ты подразумеваешь под остальным?

– Твое безразличие, например. Ты на самом деле такой чурбан, или притворяешься для меня?

– Это худшее?

Меня раздражала его манера отвечать вопросом на вопрос.

– Хуже всего сидеть здесь, без глотка свежего воздуха. Я успела возненавидеть корабль!

– И меня?

– Да, но не так сильно.

– А что же Бьёрн?

Я скрестила на груди руки.

– Не дождешься! Я по-прежнему сомневаюсь, что со мной говорил он настоящий, а не какая-нибудь программа или двойник.

– Программа, – повторил капитан. – Думаешь, я ради тебя стал бы сочинять всю эту белиберду?

– Чтобы доказать мне, – упрямо сказала я. – Чтобы Бьёрну сделать больно! Ты связался с ним, подразнил мной, а потом отправился подальше, чтобы он понятия не имел, где искать.

– Угу, – усмехнулся он, – продолжай, пожалуйста.

– И когда он потеряет всякую надежду, ты меня вернешь домой. Оттуда я уже не смогу связаться с Бьёрном.

– Если он по-настоящему любит тебя, то будет иногда наведываться в твой дом. Так что это в любом случае риск.

– Значит, ты меня вовсе возвращать не собираешься?

– Ещё не решил.

Мне захотелось выругаться самыми грязными словами.

– Так и знала. Остальное тоже правда?

– Насчет вашего разговора могу сказать одно – Бьёрн настоящий, Таиса. Я не подделывал его слова и его самого. Тебе придется смириться с этой правдой, хочешь ты ее принимать или нет.