Его спокойная уверенность пугала, и я поспешила сменить тему.

– Зачем ты пришел?

– Сказать о работе, – напомнил он. – И ты переезжаешь отсюда.

– Мне и здесь хорошо, – сказала я, хотя это была ложь.

– Новая каюта больше подойдет, – проигнорировал он мои слова. – Я не хочу, чтобы, видя твой живот, команда считала меня варваром.

– Им ведь все равно, пусть даже я кровью стану истекать. Разве не так?

– Не совсем. Им нет дела до твоего прошлого и наших отношений сейчас, но они не допустят кровопролития, будь уверена.

– Каких еще отношений? – рассмеялась я.

– Ненависть тоже связывает, Таиса. Сейчас они видят в тебе женщину капитана, которая попала в немилость из-за своего отвратительного поведения.

– Что?! – возмущённо воскликнула я.

– Лучше так, чем подстилка терронца.

Я шагнула к нему, намереваясь ударить, но Бэрд перехватил мою руку.

– Не надо.

Я собралась было двинуть коленом, но передумала.

– Отпусти.

Но он поднял мою руку и принялся рассматривать.

– Знаешь, что мне всегда нравилось в женщинах?

– Наверное, глупая покорность?

– Ни в коем случае. Меня привлекает сила.

– О, да, поэтому ты считаешь меня избалованной дурой!

– У тебя красивые руки, – задумчиво сказал капитан и, отпустив меня, отошел к двери. Отреагировать на этот странный комплимент я не успела. – Ты хотела бы высадиться с первой группой?

Я удивленно нахмурилась новой ловушке.

– Зачем?

– Это ты мне скажи. Тебе же вроде осточертел корабль.

– Тебя Глайм попросил?

– Нет, – раздраженно отозвался мужчина. Наконец-то хоть какие-то эмоции!

– Почему тогда? Пожалел меня? Или ребенка? Может, Бьёрна простил?

– Если бы я был вовсе безжалостен, то посадил бы тебя на первый попавшийся корабль в первом попавшемся порту и отправил на родину.

– И что же в этом страшного? – удивилась я. – Отправь!

– Таиса, Таиса…– он покачал головой. – Здесь ты – девушка моего врага, там – никто. Бьёрну назло я могу выбросить тебя в пустыни Черной планеты или отправить в дикие леса Аркадии. Но я, хоть и зверь, но не кровожаден до глупости. Убивать не в моих правилах. Даже если это принесет облегчение.

– Значит, та твоя угроза выдуманная? Ты не тронешь Бьёрна?

– Я ещё не решил, – сказал он. – И хватит об этом. Ты с нами или нет?

Что мне было терять? Я согласилась, думать не думая о том, что это может быть опасно.

Однако прежде капитан привел меня в каюту куда уютней прежней. Там был большой иллюминатор, удобная кровать и даже стол с креслом. Стоило насторожиться, но я обрадовалась, и отважилась попросить одежду на смену прежней. Я ведь так и ходила в джинсах и футболке, хорошо хоть добрый Глайм принес комплекты белья, что меня, помнится, ужасно смутило. Теперь я не смущалась вовсе.

– Спасибо. Здесь и правда лучше. А эта высадка не повлияет на мое самочувствие?

– Нет. На планете вполне пригодная атмосфера. С непривычки возможно легкое головокружение, но ты переживешь.

Почему я в одночасье стала доверять ему? Наверное, мне просто надоело злиться. Тем более что именно с этого дня Бэрд начал вести себя вполне нормально, не считая, конечно, его холодной сдержанности. Он вроде бы и заботился – но словно не замечал меня, мог угодить – но делал это лениво, заводил разговоры – но не проявлял к моим ответам искреннего интереса.

Я не могла раскусить Бэрда – то ли он искусно притворялся, то ли вправду был со мной вежлив из чувства долга. Почему же это не проявилось раньше, сразу после похищения? Куда делось пренебрежение, отвращение и жажда мести? Он враз подобрел, переменился, или строил далеко идущие планы? Возможно, то была липкая, хитро сплетенная паутина, а Бэрд был главным пауком.

Мне было приказано облачиться в особый костюм, а затем явиться в большой зал. Про себя я называла его «гостиной». Там уже собрались мужчины, и я ощутила на себе несколько заинтересованных взглядов. Однако при появлении капитана все они тотчас отвернулись и занялись делом. Интересно, среди экипажа была хоть одна женщина? Неужели «слабый» пол вовсе не брали в такие вот исследовательские миссии? Я решила непременно узнать об этом у Глайма.

Бэрд тотчас подошел, придирчиво осмотрел меня и заявил категорично:

– От меня ни на шаг.

Что толку спорить? Я кивнула. Если ему нравится приказывать – пусть старается. Как говорила сестра, никто не заставит тебя видеть дурные сны. Хотя теперь я начинала сомневаться даже в этом утверждении, потому что капитан определенно оказывал на меня дурное влияние. Как долго я нормально не спала? Наверное, уже пару недель. И дело было не в том, что растущий живот мешал. Просто Бэрд каждым своим появлением портил мне настроение. Впрочем, ради малыша я готова была смириться со своим положением.

Так началось новое путешествие, и неудивительно, что оно стало трудней, хотя и интересней. Теперь я видела много нового, была постоянно чем-то занята, и затирались, путались прежние чувства. Каждое утро я вставала как на работу рано, и, сделав легкие упражнения (в том числе дыхательные), принималась распределять данные. Ничего занудного в этом не было, а уж просматривать видео о флоре и фауне вовсе стало моим любимым занятием.

Я постоянно что-то читала, и знания казались сладчайшим нектаром, хотя были мгновения, когда меня охватывал настоящий ужас. Глайм оставался моим единственным другом, но я заметила, что Бэрду это не по нраву. Он вообще редко когда был мной доволен. Казалось, капитана мучили противоречивые чувства: от ненависти и раздражения до почти нежности. Странные догадки стали еще более удивительными, когда я узнала, что он готов зайти в порт, чтобы меня там тщательно обследовали.

– Ты хотел убить ребенка, – напомнила я, когда выдалась возможность. – А теперь вдруг заботишься о нем?

– Я был зол и совершил ошибку, предложив тебе аборт, – нахмурился Бэрд. – К тому же Рэйс мог бы сделать все криво, он же не специалист…

Рэйс, корабельный доктор, в действительности был человеком таким же холодным и решительным, как Бэрд, однако я слабо представляла себе, как он стал бы избавлять меня от беременности.

– А если бы нашелся специалист, то ты бы настоял на своем? Силой бы потащил меня?

– Нет.

– Значит, в тебе внезапно проснулась совесть?

– Я не совестлив.

– Что тогда? Созрела симпатия к девушке недруга?

Бэрд предпочел промолчать, и я всерьёз задумалась о том, что за планы он строит относительно меня. Что не собирался в ближайшее время отпускать, было ясно, но вдруг ему хотелось большего? Он бы не стал принуждать меня, да и я отнюдь не избавилась от неприязни, лишь приглушила ее. Но чтобы я ему понравилась… Немыслимо! Или то была всего лишь похоть, сдержанная жажда мести? От подобных мыслей меня начинало мутить. Что, если он ждал, когда я разрешусь от бремени, и собирался принудить быть с ним, чтобы таким образом досадить старому врагу? А если планировал использовать в качестве орудия возмездия малыша? Я постоянно думала о том, как вернуться домой, но боялась, что даже там не найду должной защиты. Наша планета совершенно точно была лишь крошечным беззащитным миром, и никто бы за меня не вступился.

Бьёрн. Я вспоминала его всё реже. Я уверяла себя в любви, но время и расстояние вставало между нами непреодолимой преградой. Не веря в его предательство, я сомневалась в том, что не вру самой себе. Чувства – лучшие обманщики разума. Правильно ли было верить в прежнего Бьёрна? А в прежнюю себя? Наверное, лучше всего было сосредоточиться на беременности, ибо малыш оставался моим главным и самым надёжным теплом. Он – и мысли о доме.

Я высчитала примерный срок и поняла, что нахожусь на девятнадцатой неделе. Время то летело стремительно, то едва плелось в хвосте моих желаний. Я или мечтала, или хандрила, и не могла найти золотую середину. Глайм часто заставал меня плачущей или смеющейся без особого повода. Я привыкла делиться с ним радостями, но никогда не рассказывала о печалях. Впрочем, проницательный помощник капитана и сам догадывался о моих тревогах.