В этот день Глайм появился ближе к вечеру (время я определяла по приносимой еде), и тотчас предупредил, что скоро придет доктор – плановое обследование.
– Если что-то ещё нужно, ты скажи, – улыбнулся он, ставя на стол тарелку и стакан с коктейлем. Из чего все это готовилось – я понятия не имела.
– Спасибо, Глайм, – отозвалась я, думая, не попросить ли его о помощи. Впрочем, вряд ли он стал бы говорить с капитаном о моем скорейшем освобождении. – Если можно, принеси мне подушку побольше, а то шея страшно затекает… Я не привыкла на валиках спать.
– Не проблема. Принесу. – И, увидев, как я отодвинула еду, добавил: – Будешь продолжать голодовку – испаришься.
– Непривычные вкусы, – пробормотала я, не желая признаваться в своем плохом самочувствии.
– Угу. Круги под глазами, кряхтишь-пыхтишь, за голову хватаешься и за живот. Сильно болит?
– Постоянно, – призналась я. – Но терпимо.
– Хм. Что-то странное. Вроде бы должна уже адаптироваться.
– Мне здесь плохо. Я дни считаю, понимаешь? Нет, даже не дни, минуты!
– До чего?
– До того, как Бэрд меня отпустит.
Мужчина фыркнул.
– А с чего ты взяла, что он отпустит? Давай-ка я врача пришлю, – и смотался так быстро, что я не успела возмутиться его словам.
Значит, так всё решилось? Врал, получается? Неужели собирался вечно держать меня в плену? Я решила, что непременно найду Бэрда и потребую от него прямого ответа. Но не пришлось. Спустя полчаса после визита врача капитан явился сам. Он посмотрел на меня тяжелым холодным взглядом, но потом длинно вздохнул и сел на единственный стул. Мне расхотелось орать, но противно было всё равно. Моя воля – отодвинулась бы как можно дальше, но комната была маловата и кровать от стены не оторвешь.
– Я не люблю ходить вокруг да около, Таиса. Док взял у тебя кровь и сказал мне, что…
Воспоминание пришло мгновенно, страх влепил пощечину, сбил дыхание и завладел рассудком.
– Это опухоль мозга?!
Он поднял брови.
– С чего ты взяла?
– Моя бабушка… У нее были сильные головные боли, головокружения…
– И сколько ей было, когда она ушла?
– Она вообще-то не от рака умерла. Вылечилась. – Судя по его голосу, я промахнулась в своей догадке, и стало чуть полегче. – Значит, это не опухоль?
Он снова вздохнул. Рано радуешься, – хмыкнул внутренний голос.
– Зря я тебя похитил. Но кто же знал, что так получится.
– Вот именно, что зря. В следующий раз думай! – нахмурилась я, не торопя его.
– Я не делаю, не подумав, – сказал он. – А вот ты, кажется, совсем голову потеряла из-за этого шакала.
– Шакала? Почему шакала? – зачем-то спросила я.
– Так зовут звездных бродяг.
– Терронцев-умельцев? – злорадно улыбнулась я.
– Не только их. Всякого, кто не имеет дома.
– У Бьёрна есть родина.
– Она ему не нужна, и он там нежеланный гость.
– Он там родился.
– Не важно, откуда ты родом, если нет мира в душе. А если не думаешь о будущем, как вы с ним, совершаешь много глупостей.
– Мы думали.
– Вряд ли. Иначе он бы так быстро от тебя не смотался. И всё получилось бы иначе, а теперь…
– Да говори уже! – рявкнула я. – Хватит ходить вокруг да около!
– Хм. Понятно, почему ты такая неуравновешенная, Таиса. У тебя ребенок будет, – отозвался он, и я с минуту пыталась принять эту информацию.
– Снова шутка?
– Не глупи, – нахмурился Бэрд. – Стал бы я так шутить? Теперь думай, что с вами делать… Мне сейчас хлопоты меньше всего нужны, мы скоро войдем в Поток.
– Не делаешь, не подумав? – злорадно улыбнулась я, ещё до конца не осознав сказанного. – Так тебе и надо! Доигрался?
– Таиса, ты же не дура, должна понимать, что это большая ответственность! Возможно, будет лучше от него избавиться, – ровным голосом произнес он.
– Что? – тупо переспросила я.
– У нас не увеселительная прогулка. Здесь нет специалистов, некому в случае чего помочь. Да и нужен тебе этот ребенок после всего?
До меня медленно доходило, что он говорит правду. Боже. Господи. За что? Я вообще-то не была верующей, храмов не посещала, но сейчас ни на кого больше не надеялась, только на Всевышнего.
– Ребенок будет жить, только если ты не решишь убить нас обоих, – сказала я и на всякий случай отошла от него подальше, в самый дальний угол возле шкафа. – Он мой. Мой ребенок. Не смей никогда больше…
– И Бьёрна, если только у тебя никого больше не было, – перебил мужчина.
– Это тебя не касается! – вспыхнула я, обхватывая себя руками.
– Меня касается всё, что происходит на корабле. Я даю тебе пару дней на размышление, Таиса. Учти, что если беременность будет протекать сложно, мы будем вынуждены принять меры.
– Убирайся!.. – рявкнула я, понимая, что эти страхи мне только предстоят, и капитан счел за благо удалиться. – Пошёл к черту!
И швырнула ему вслед единственный стул. С минуту я металась по комнате, пытаясь успокоиться, потом ещё минут пять ревела, затем плакала тихо и отчаянно, пока не уснула, свернувшись клубком на кровати.
Мне приснился Бьёрн и Голубая долина. Мы гуляли по берегу озера, взявшись за руки, а следом бегал милый пушистый щенок. Сон обещал радость и счастье, но был прерван кошмарами, где не было ни собачек, ни красивых видов, ни теплоты прикосновений. Меня хватали за руки и тянули в стороны какие-то синие щупальца, а когда я вырвалась и бежала, то увязала в густой темной почве. Монстр догонял, хватал, и всё начиналось по новой – боль, страх, безысходность.
Неудивительно, что проснулась я совершенно разбитая, и снова не смогла нормально поесть. Все мысли были заняты тем удивительным событием, что ворвалось в мою судьбу.
Ребенок. Наш с Бьёрном. Но ведь он говорил, что не может иметь детей! Неужели лгал?.. А если нет, то как мне защитить созданное нами чудо? Как доносить его и родить здоровым и сильным? Я совсем ничего не знала о деторождении, а спросить было не у кого…
Я ждала, что Глайм не придет, узнав эту новость, но он как ни в чем ни бывало принес мне ужин, поздоровался и принялся расспрашивать о моей семье. Прежде его подобные сведения не интересовали.
– Ты знаешь? – пробормотала я, коротко поведав о поместье и живущих в городе родителях.
– О ребенке? Угу.
– Наверное, теперь все будут меня презирать.
– Да им нет до этого дела, – поднял брови мужчина. – Не обижайся, но ребятам абсолютно всё равно, кто ты, Таиса. Многие даже имени твоего не знают, а уж на твои отношения с Бьёрном всем уж точно накласть.
– А что им объяснил капитан?
– Что ты гостья.
– И поверили? – удивилась я.
Он пожал плечами.
– Что о детке-то думаешь? Оставишь, да? Глупый вопрос. Конечно, оставишь, я по глазам вижу.
Неспроста он казался мне искренним добряком. Единственный неравнодушный человек, вот только откуда появилась эта грубоватая забота?
– У тебя есть дети?
– Да. Два пацана. Им четыре на двоих.
– Такие маленькие! Как же жена справляется?
– У нее нет выбора. – Он вздохнул. – И у меня нет. Тут главное взаимопонимание. Подрастут – будет проще.
– Ты так думаешь? Я вообще ничего в этом не понимаю.
Мужчина фыркнул.
– Я тоже, но чем смогу – помогу, – сказал он. – Арли, моя жена, двойню тяжело носила, я кое-что помню. Правда, на родах не присутствовал, работал по контракту.
– Но почему? – нахмурилась я, внимательно глядя ему в глаза. – Зачем помогаешь? Тебе Бэрд приказал?
– Нет, – отмахнулся он. – Кэп, наоборот, удивляется, чего ради я с тобой вожусь.
– И в чем же причина? – печально улыбнулась я.
– В том, что когда враждуют два таких человека, как Бэрд и Бьёрн, между ними всегда стоит кто-то безвинный. Не люблю оставаться в стороне, если в силах помочь. Ты не должна за всё это дерьмо расплачиваться.
Меня тронули его слова, но я решила подождать с откровениями. Мало ли? Теперь следовало думать не только о себе и своей несостоявшейся мечте.
