Инна была первой, кого я увидела в институте. Не теряя времени, я принялась высказывать ей свое возмущение.

— Совсем обалдела? — я преградила ей путь и схватилась рукой за ворот ее рубашки.

— Димитрова, ты что? Обезумела? — изображая дуру, она хлопала глазами, всем видом показывала недоумение.

— Ты закрыла меня в душе! Я всю ночь на холодном полу провела!

— Да? Правда? Чем докажешь, что это была я?

— Ты такая дрянь, Инна.

— Нет, Димитрова. Эту роль будешь играть ты.

Инна также схватила меня за ворот футболки.

— Кстати, что там с твоей подружкой? Она правда залетела и аборт сделала? Какая жестокость. И неизвестно кто отец, она ведь под всех подряд ложилась, — прошептала мне в лицо Инна.

Я вспыхнула и резко толкнула девушку, девушка не растерялась и ответила мне тем же. В порыве ярости я дернула ее за рукав рубашки и оторвала его. Не знаю как, но между нами завязалась драка.

— Она совсем спятила, уберите ее от меня! — вопила Инна, когда на помощь прибежали ребята.

— Надя, хватит, все, не надо, — меня обняли теплые руки, голос Димы приводил меня в чувство.

— Я на тебя заявление напишу! Пусть тебя отчислят! — грозила взъерошенная Инна.

— Держись от меня подальше! — не уступала я.

— Все, все, идем, — Холод взял меня в охапку и потащил к себе в преподавательскую коморку.

Когда я отдышалась и успокоилась, он принес мне стакан воды, осмотрел меня. Я была в царапинах от Инкиных когтей.

— Что у вас случилось? — спросил он, замазывая царапины зеленкой.

— Ничего, — буркнула я.

— Я не против драк, бей кого хочешь. Только прежде о себе подумай. Глупо вылететь с последнего курса.

— Учту.

Я сидела, насупившись, на его столе. Он закончил с царапинами. Так сильно хотелось броситься ему на шею, в объятия, рассказать все, пожаловаться, поплакаться. Гордость не позволяла. Мы расстались, он так решил. Я ему не нужна. Нечего тратить время на пустые фантазии. Я сухо поблагодарила его за помощь и отправилась на репетицию. До репетиции не дошла, меня пригласили в деканат. Похоже, мне сейчас прилетит за драку.

Мои предположения оказались верны, я получила строгий выговор. Отчислять меня не стали, потому что Огорельцева в нашем с Инной конфликте заняла мою сторону. Против такого покровителя даже ректор не смог бы идти.

— Это не единственная причина, по которой я тебя пригласил. Я бы хотел поговорить об Адаме Вознесенском, — начал ректор.

— Я вас слушаю.

— Понимаю, Адам завидный парень. У него влиятельная семья, связи. Чтобы избежать проблем, я прошу тебя перестать его преследовать.

— О чем вы? Я его не преследовала, скорее наоборот, — возмутилась я.

— Родители Адама не допустят, чтобы к их сыну приставала девушка с сомнительной репутацией.

— Что значит с сомнительной?

— Я о твоей работе в эскорте, — немного помедлив, сказал ректор.

— Что?! Этого никогда не было! Кто вам это сказал? У кого хватило наглости придумать такое?

— Я не буду называть имен.

— Вы понимаете, что это неправда? Вас обманули!

— А видео из клуба, выложенное в сеть? Хочешь сказать, что та танцующая девушка в полуголом виде — это не ты?

— На видео я, — со стыдом призналась я. — Меня подставили, это была Инна.

— Я понимаю, что раньше ты была в стесненных обстоятельствах, нужны были деньги на учебу, жизнь. Зарабатывала, как могла. Но сейчас ты на бюджете, жилье есть, до выпуска осталось меньше года. Успокойся, веди себя прилично. У нас творческий институт. Прокладывай себе дорогу талантом, а не… другими средствами. Пусть это будет наш последний разговор на данную тему.

— У меня нет слов, — я была в шоке.

— У меня тоже. И не привлекай Инну к своим делам. Она моя племянница.

Я чувствовала себя грязной, униженной, беспомощной. Мне не к кому было обратиться, не с кем поговорить. Нужно держаться. Дотерплю до выпускного, а после забуду все, как страшный сон.

На репетиции ребята странно косились на меня, а может мне это чудилось. В каждом взгляде я видела упрек и насмешку. Инна сияла. Наполненная счастьем она крутилась возле Холода, помогала ему раскладывать тросы. По команде Огорельцевой нас подняли в воздух и мы начали выполнять плавные движения руками и ногами, изображали полет.

— Надя, расслабься! Ты как буратино, а мне нужна плавность, гибкость, — критиковала из зала Даная Борисовна.

С расслаблением у меня сегодня не задалось. Отработав сцену, я ждала, когда меня наконец-то спустят. Девчонки по очереди спускались вниз, мой трос резко дернулся. Мои внутренности сжались, сердце замерло. Плашмя я упала на деревянный пол сцены. Открыв глаза, увидела перед собой Диму. Парень был взволнован.

— Осторожно, тихонько поднимайся, — он помогал мне встать на ноги.

Обошлось без травм, высота была несерьезная. Всего пара метров. Огорельцева просила не поднимать меня выше, чтобы я сильно не пугалась.

— Кто это сделал? — обратился к ребятам Холод. Он проверил тросы, крепления и нашел бракованный карабин.

— Я вас спрашиваю, кто? — требовал признания он. Ребята были удивлены не меньше его. Или мастерски изображали удивление.

— Ты вертелась возле меня, когда я собирал тросы, твоих рук дело? — повысив голос, Дима обратился к Инне.

— Почему вы так со мной разговариваете? — занервничала девушка. — Считаете, я на такое способна? Вы серьезно?

Холод молчал, буравя ее взглядом, ребята тоже молчали.

— Я вычислю того, кто это сделал, — пригрозил Дима. — Девушка это или парень, мне плевать, вы ответите за это.

— Но это не я, — снова начала оправдываться Инна. — Почему вы сразу на меня подумали? Может она сама это сделала, чтобы жалость к себе вызвать!

— Инна, заткнись, — грубо приказала Огорельцева.

— Зачем вы так? — девушка закрыла лицо руками и выбежала из зала.

Даже если это сделала она, наказания ей не видать. Не станет ректор наказывать свою племянницу. Угрозы Холода не помогут.

Виноватых в моем падении не нашли. Холод бродил по институту мрачнее тучи, на меня смотрел с какой-то злостью. Огорельцева освободила меня от роли феи, наверное, пожалела. Воспользовавшись случаем, я решила поблагодарить ее за то, что она заступилась за меня в ситуации с Инной. Я собрала ей небольшой новогодний подарок и зашла к ней в кабинет.

— Можно? — я постучала и заглянула в дверь.

Женщина пригласила меня войти кивком головы.

— С новым годом, — я поставила перед ней на стол свой скромный подарок.

— Взятка? — спросила она.

— Благодарность. На взятку вам у меня средств не хватит. Это за то, что заступились за меня в деканате. Ректор рассказал мне. Я была удивлена, думала вы на Инкину сторону встанете. Я вам вроде как не нравлюсь.

— После института куда думаешь пойти? — она неожиданно поинтересовалась моей жизнью.

— В театр хочу.

— В какой?

— Куда возьмут, туда и пойду.

— Ты не обижайся, что роль тебе маленькую выделила. Ты способная девочка. Менять что-либо уже поздно, поэтому оставим все как есть. В театр без проблем попадешь. Тем более с такими благодетелями.

— Вы о ком?

— О нем самом.

Женщина лукаво улыбалась. Неожиданно было видеть ее в таком положительном, игривом состоянии. Я испугалась, подумав, что она говорит об Адаме.

— Я про Димку Холода, — уточнила она.

— Холод?! — мое лицо начало гореть.

— Что такое? Вы разве не вместе? — хитро улыбаясь, поинтересовалась Огорельцева.

— Нет, — ответила я, с грустью вспомнив про наше расставание. — У нас все закончилось, не успев начаться.

— Не закончилось. Это он уговорил меня снять тебя со спектакля. Волнуется. Переживает за тебя. Я была против. На мой взгляд ты должна была остаться. Маленькое недоразумение не повод сдаваться. Страхи и боль нас закаляют. Уболтал поганец. Доводы какие заумные приводил. Я сначала не понимала, какое ему вообще дело до тебя, а потом я прозрела. Не смогла отказать голубоглазому пареньку и сняла тебя со спектакля.