Коннор уклоняется от атаки, а затем наносит Скотту сильный удар ногой по пенису. Скотт стонет от ужасной боли. Да, блядь! Я ликую изнутри. В моем мозгу звучат хлопушки, выстреливающие конфетти. Алли-блядь-луйя.

— Это от Роуз.

Скотт валяется на полу в скорченном положении, его глаза слезятся. Он гримасничает и медленно встает, опираясь о стену для поддержки.

Коннор не отступает, ничуть не боясь ответного удара.

Скотт давится кашлем, выглядя так, будто не хочет даже малейшего шанса, чтобы это повторилось.

— ...Хотел бы я увидеть твое лицо, когда ты поймешь, что вы подписали.

— Ты его уже видишь, — спокойно говорит ему Коннор, не давая Скотту больше удовлетворения. Я люблю его за это. — Уверен, что у тебя есть полные права на всё, что мы когда-либо снимали, что позволило тебе продать секс-видео на порносайт без нашего подписанного согласия. У меня нет под рукой контракта, но наверняка, в части о том, что тебе не разрешается снимать нас на камеру в спальнях, есть что-то, что можно интерпретировать иначе.

— Я прочитала эту фразу правильно. Я это знаю, — говорю я.

Там же была оговорка о спальнях... разве нет?

Скотт немного горбится, всё ещё оправляясь от удара по яйцам.

— Там сказано, что мы не могли показывать ничего из спален по телевидению. Мы никогда этого и не делали. В контракте ничего не было сказано о том, что нельзя снимать. Любые кадры из спален и ванной комнаты могут быть использованы для фильмов и веб-контента. Только не для сетевого телевидения.

ОБожеМой. Я отсосала Коннора в ванной.

Скотт дьявольски смеется, наблюдая, как мое лицо охватывает ужас. У него... так много записей с нами. Я вспоминаю каждый раз, когда мы занимались сексом. У него есть всё. Часы съёмки нас, трахающихся.

Лили и Лорен...

Скотт, должно быть, прочитал мой пораженный взгляд, который переместился на мою младшую сестру.

— Лили почти всегда была в своей комнате, — говорит Скотт, — мы не смогли установить никаких камер, чтобы что-нибудь зафиксировать.

Точно. Им пришлось переустановить камеры, потому что я заставила Коннора и Лорен проверить ванную и спальни, когда мы только переехали.

Я взглянула на Райка.

— Я не трахался в доме, — говорит он.

Я поворачиваюсь к Дэйзи. Её лицо бледнеет.

Коннор развеивает её опасения.

— Снимать несовершеннолетних в порнографических ситуациях незаконно.

Он сердито смотрит на Скотта.

Мы поймали его.

Он отправится в тюрьму.

— Мы это не делали, — говорит Скотт. — Все эти кадры были уничтожены.

Пошёл нахуй! Я отпускаю Сэди, собираясь проткнуть каблуком задницу Скотта. Но Райк встаёт позади меня и удерживает меня, положив две руки мне на плечи. Только через мгновение я понимаю, что Коннор смотрит на Райка, давая ему команду глазами сдерживать меня.

— Ты отвратителен! — кричу я на Скотта с повышенным тоном.

Скотт сохраняет спокойствие. Я единственная, кто выходит из себя. Как это возможно? Он бросил гранату в мою жизнь. Я хочу, чтобы все были, блядь, в ярости, так же как я.

Но я понимаю, что когда я злюсь, для эмоций другого человека практически не остается места. Я — ураган. Тайфун, и я уничтожу всех на своем пути.

Да, драматично.

Но это только то, что я, блядь, чувствую.

Уйдите с моей дороги. Или я вас утоплю.

— Сообщение от Джулиана? — Коннор спрашивает Скотта.

— Подстроено. Бретт взял телефон Джулиана посреди ночи и отправил смс Райку.

Этот пузатый мудак. Я знала, что он не на нашей стороне.

— Лили и Ло в ванной с хлюпающим звуком?

— Отредактировано. Мы сделали это заранее и загрузили на камеру, чтобы вы нашли.

Этот ублюдок...

— Алкоголь в шкафу Ло?

— Подбросили. Саванна и Бен положили бутылку там, когда Лили дремала. Они должны были установить и камеру, но у них не хватило времени.

...Саванна и Бен. Я ненавижу их всех. Где верность?

Райк убирает свои руки с меня и начинает приближаться к Скотту.

Лорен ничего не делает. Он просто шепчет Лили на ухо, а она кивает ему.

— Ты отправишься в гребаный ад за это! — Райк говорит с тьмой, клубящейся в его карие глаза.

Коннор отталкивает его, как только тот приближается. И тогда Коннор поворачивается к Скотту.

— Я отпущу Райка, если ты не уберешься из этого дома. И его кулаки причинят тебе гораздо больше боли, чем мои. Так что забирай свои пожитки то и убирайся.

Скотт выпрямляется, не совсем уходя с достоинством. Но у него в карманах миллионы долларов от многочисленных секс-видео. Он может продать их гораздо дороже, чем первую запись.

Он устроен на всю оставшуюся жизнь.

Он победил.

Мы проиграли. Как мы проиграли?

О да, гордыня.

Я — греческая трагедия. Или шекспировская комедия — все закончится свадьбой, в конце концов.

Когда за ним закрывается дверь, в комнате воцаряется напряжение, которое нарушает только ошейник Сэди, который звенит, когда она трется своим телом об икры Коннора.

— Итак... — Лорен смотрит с Коннора на меня и обратно, — ...нам стоит ждать в продаже бокс-сет с вами двумя?

— Скорее всего, — говорит Коннор.

И каждый цент пойдет Скотту и порносайту. Какой же пиздец.

Он подходит ко мне и целует мой висок. Мы ничего не можем сделать. Мы просто должны смириться с этим. С Коннором рядом, думаю, я смогу.

Я хлопаю в ладошки, чтобы снять остатки напряжения в комнате.

— Все, идите собирать вещи. Мы уезжаем, вы слышали папу.

Я представляю себе свой ограждённый дом с черными ставнями, большой кухней и, самое главное, частными ванными комнатами. Боже, у меня уже слюнки текут от желания принять горячий душ в одиночестве, без угрозы камер.

Я смотрю на Коннора, который убирает мои волосы с шеи. Может, он тоже присоединится ко мне.

Дэйзи переминается на ногах.

— Полагаю, я возвращаюсь к маме.

Мой желудок снова падает. Ей семнадцать. Я ничего не могу с этим поделать, как бы мне этого ни хотелось. И тут мой взгляд переходит на Райка, другого человека, кто останется в Филадельфии. Странно. Мы так долго были вместе в одном доме, что нарушение привычного уклада кажется странным. Будто бы кусочек пазла не на своем месте.

Мы стали чем-то вроде семьи.

Неблагополучной, пиздецовой семьёй. Тяжело отпускать это.

Но всё снова меняется. Реалити-шоу помогло Calloway Couture, и в один момент это секс-видео может разрушить всё, чем я пожертвовала.

В какой-то момент мне придется столкнуться с общественностью, и это должно быть нечто большее, чем просто размахивание бокалом виски перед телевизором.

Меня могут начать ненавидеть и осуждать, как мою сестру.

Я уже слышу критику. И я не увядаю из-за неё. Я просто злюсь.

Так что дерзайте, ублюдки. Попробуйте причинить мне боль. Потому что я вам не позволю.

Вы завоевали право видеть мое тело, но вы не заберете мою гордость.

Её слишком много, чтобы её уничтожать.

Таунхаус пуст, за исключением моего тяжелого кедрового стола в гостиной. Я ставлю свою небольшую дорожную сумку на кухонную стойку, когда Коннор спускается по лестнице.

— Все комнаты проверил, — говорит он мне. — Мы ничего не оставили.

— Кроме моего достоинства.

В его глазах появляется озабоченность, и он смотрел на меня так все время пока мы собирали вещи. Я закрыла все разговоры, связанные со Скоттом и секс-видео. Но теперь я больше не подпитываюсь жидким мужеством, и у меня было два часа, чтобы отойти от шока и осмыслить произошедшее.

— Мне жаль, — сразу же говорю я. Он подходит и прикасается к моей щеке. Но я делаю шаг назад, и его рука падает.

— Роуз...

— Просто позволь мне все выложить, — я делаю глубокий вдох. — Это моя вина, что у нас есть секс-видео... в скором времени множество подобных видео, — я гримасничаю, но не отступаю от его взгляда. Я не трушу. — Это моя вина. Моя. И мне очень, очень жаль. Твой пенис теперь гуляет по всему интернету, и это моя вина.