(Хотя он приглушен стеной.)

— Мы ничего не делаем!

— У вас был секс прошлой ночью, — громко говорит Коннор. — Только один раз в течение двадцати четырех часов. Помните это?

Ло и Лили обычно ждут только двенадцать часов между сексом, но они пробуют новое правило и попросили нас помочь обеспечить его соблюдение, если они будут слабы.

— Тогда вы не шумите! — кричит в ответ Лорен. — Моя девушка — сексуально зависимая. Она не может слушать, как вы двое занимаетесь этим.

— Я обещаю вести себя тихо, — говорит Коннор. Он поворачивается ко мне, и мы встречаемся взглядами. — В следующий раз ты будешь с кляпом во рту.

Я сужаю взгляд, но моя нижняя часть тела реагирует совсем по-другому.

Коннор только улыбается, исчезая в гардеробной, чтобы переодеться. Я не встаю с кровати. Я беру свой блокнот с тумбочки и начинаю работать над списком дел. Сегодня я должна выбрать музыку для свадьбы.

Мама: 1 месяц.

Один месяц.

Уже совсем скоро. Мне нужно чуточку времени, но мы не можем перенести дату без того, чтобы СМИ не завыли с подозрениями.

На прошлой неделе я попросила Лили помочь, и она чуть не разрыдалась. Для неё это происходит слишком быстро.

И то, что все это будет транслироваться по ТВ, совсем не помогает. Она призналась, что ей снятся кошмары о том, как она спотыкается на пути к алтарю, и этот ролик с автоматической настройкой превращается в вирусное видео для YouTube.

Трудно успокоить эти опасения.

Потому что я вижу, как это происходит.

Помимо свадьбы, я завалена инвентарем Calloway Couture. Показ шоу резко поднял мою линию одежды до высот, но это не первый раз, когда я наблюдаю всплеск продаж. Раньше меня заказывали для кампаний, даже для Недели моды на пике моей карьеры. Мои триумфы были то взлетами, то падениями. Каждый раз, когда моя линия поступает в магазин, её тут же раскупают. Я не могу наслаждаться этим внезапным успехом, не тогда, когда я знаю, насколько он может быть мимолетным.

В амбициях нет счастья.

Только страх потерять всё это или вера в то, что этого никогда не будет достаточно.

Я бы хотела довольствоваться чем-то меньшим. Коннор, кажется, доволен без своего степени MДA, но я не ожидаю такого же результата, если поставлю под угрозу свои мечты.

И я не знаю, как изменить то, что я чувствую.

— Ты в порядке?

Я поднимаю глаза от папки и вижу его, возвышающегося рядом со мной. Он садится на край кровати и наклоняет блокнот в свою сторону, чтобы прочитать мой список дел.

— У меня просто стресс, — признаюсь я. — Слишком много дел, не хватает часов в сутках, — я машу рукой, как будто отмахиваюсь от забот. — Ты знаешь, как это бывает.

— Я могу помочь, — он касается второго дела, которое я записала. Перезаказать уродливые центральные композиции, которые выбрала мама. — Это похоже на то, в чем я буду ас.

Я бросаю на него взгляд.

— Ты бросил Уортон, — напоминаю я ему, — не для того, чтобы помогать мне планировать свадьбу. У тебя есть работа. Иди работай, — я сталкиваю его с нашей кровати.

Его ноги касаются пола, и он забирает блокнот с моих колен. Я бросаю на него жесткий взгляд, и он возвращает его.

— Просто чтобы мы были заодно — я бросил Уортон, чтобы быть с тобой, — перефразирует он. — Не ради Cobalt Inc.

Я затягиваю халат на талии и встаю, игнорируя его признание. Я нуждаюсь в своём блокноте, который на данный момент может быть моим здравым смыслом.

— Дай его сюда.

Он открывает блокнот и ещё раз просматривает список.

— Я думаю... — размышляет он. — Я возьму на себя все свадебные обязанности, а ты можешь заниматься своими делами в Calloway Couture, — он поднимает глаза. — Звучит справедливо?

— Нет, Ричард. Это звучит так, будто ты выручаешь меня от моих проблем.

Я тянусь за блокнотом, но он поднимает его над головой.

— Мы пара. Я хочу избавить тебя от стольких проблем, сколько смогу. И я не прошу тебя принять мою помощь, Роуз. Ты получишь её независимо от того, согласна ты на неё или нет.

Я скрещиваю руки на груди.

— А что, если мне не понравится твой вкус? — спорю я. — Ты можешь выбрать еще более уродливые центральные композиции, чем моя мать.

Он поднимает брови, как будто я сказала что-то очень глупое. Я надулась и опустила руки. Ладно. У него хороший вкус. Его шампунь стоит дороже, чем мой, ради всего святого.

— Посоветуйся с Лили, прежде чем принимать окончательные решения, даже если она не даст тебе прямого ответа, — говорю я. Он ухмыляется, полностью наслаждаясь победой.

Когда его взгляд снова падает на блокнот, улыбка исчезает.

— Почему у тебя здесь имя Скотта?

Мне даже не нужно освежать память, чтобы вспомнить о пункте под номером двадцать семь в списке.

— Это было напоминание, — говорю я ему. — Я хотела спросить тебя, не показался ли тебе Скотт другим за последний месяц.

— Как так? — спрашивает он. Но я думаю, что у Коннора есть свои теории, он просто хочет сначала услышать мою.

— В начале шоу он был женоненавистнической свиньей, делал отвратительные комментарии и всегда был у меня на виду. Но после Альп, или, может быть, через несколько недель после этого, он отступил. Я подумала, может, это из-за того, что у нас с тобой был секс. Где-то в глубине души Скотт испытывает чувство уважения.

Но Коннор качает головой.

— Да, я знаю, — говорю я. — Это не сходится.

— Время покажет, — говорит мне Коннор. — Я думаю, он просто ждет.

— Чего?

— Я ещё не знаю.

По моим рукам пробегают мурашки.

Остался один месяц.

Интересно, ждёт ли Скотт свадьбы? Или он планирует испортить всё раньше.

Впервые я нервничаю так же сильно, как тогда, когда мы только начали шоу.

Я не думала, что такое возможно.

— Не делайте этого, — умоляет Дэйзи. — Я прошу вас.

Она складывает свои ладони вместе в знак мольбы, и мотает головой от Роуз ко мне. Она сидит на краю своего зеленого покрывала в принтом турецкого огурца, пока мы стоим в её комнате, дверь закрыта, чтобы никакие подглядывающие камеры не могли заглянуть внутрь.

— Мы дали тебе целых три дня, чтобы порвать с ним, — напоминает Роуз своей младшей сестре. — Если это ещё не произошло, то не произойдет и в ближайшем будущем.

Кампания Marco Jeans закончилась почти неделю назад, а это значит, что Дэйзи может расстаться с Джулианом, не опасаясь «плохой» химии на съемках. Но Дэйзи питает слабость к тому, чтобы ранить чувства людей.

Я должен выпроводить Джулиана из дома, когда мы сообщим новости. И я с нетерпением жду этого. Мне больше не нужно быть милым и надевать на себя маску, от которой у меня болит челюсть. Он мне больше не нужен.

Дейзи стонет в свои руки.

— Я не хочу, чтобы моя старшая сестра и её парень расставались с моим парнем за меня.

— Отлично. Ты порвешь с ним? — Роуз поднимает брови.

— Да...

— Прямо сейчас?

Лицо Дэйзи опускается.

— Итак, давайте изложим факты, — вмешиваюсь я. — Всем в этом доме не нравится Джулиан. Тебе не нравится Джулиан. И я не люблю обобщать, но я бы сказал, что очень большая часть Америки ненавидит Джулиана. Но ты всё ещё встречаешься с ним, потому что...

— Я не люблю расставаться с людьми, — признается она. — Это неловко и ужасно. Во всех моих прошлых интрижках я просто переставала разговаривать с парнем, и он как бы уходил. Джулиан не такой.

Роуз огрызается: — Если ты не можешь расстаться с кем-то, тебе не стоит с ним встречаться.

— Хорошо, но все же... Я предлагаю снова собраться и продолжить эту увлекательную беседу через месяц-два. Типа, забить на это, пока Джулиан не устанет и не двинется дальше.

Роуз смотрит на меня, и её губы приподнимаются.

— Думаю, это могло быть в моем списке желаний. Ты и я, сокрушающие сердце отвратительного парня моей сестры.