– Торговец? – он поморщился. – Если бы… хотел бы я быть просто  богательним торговцем… Но я скорее наследник лавки. Интересно, фамилия Сентро тебе о чем-нибудь скажет?

Фамилия Сентро говорила Эйнару ровным счетом ничего. Он вообще, как типичный нортейлец, был далек от жизни Альянса. Все связи с другими мирами поддерживал дядя... и это было единственное, куда он пока предпочитал не подпускать Эйнара. Даже решив искать союзников в Междумирьи и Академи Эйнар не торопился выпытывать у него сведения и заучивать списки всех самых могущественных семей Альянса – таковых на семь миров бесконечно много и далеко не все их дети становятся великим магами. Эйнар не любил бессмысленной работы. Но если порассуждать... Раз вейданец предполагал узнавания от жителя другого мира, значит на Орне их семья, по меньшей мере, одна из самых известных. А чем известна сама Орна, в чьих руках там вся власть и богатство? Эйнар знал слишком мало и сказал почти наугад.

– Работорговцы?  Или, скорее, владельцы рынка рабов

– Смотри-ка, угадал, – хмыкнул парень, вызывая у Эйнара удовлетворение. – Какое мне догадливое насекомое попалось сегодня. Только я не владелец, а наследник. Ну и раз угадал – сложи два и два. Орна торгует людьми, наркотиками, оружием и драгоценностями. Последнее тебя еще может заинтересовать… но такой чистоплюй, как ты вряд ли согласиться на сотрудничество, узнав, что на каждый камушек приходится десяток трупов истощенных рабов. Так что не трать свое время и катись.

А вот это уже было оскорблением. Стремление к безупречному внешнему виду еще не делало Эйнара чистоплюем, а уж если сравнить с остальной нортейлской знатью... Но мимолетное возмущение быстро ушло – Эйнар ведь знал, что больше всего оскорбляет то, что сам в душе считаешь постыдной правдой. Зато неприятие к наследнику Сентро наоборот увеличилось. Бравирует грязной жестокостью своей страны, и это нескрываемое презрение – не лучшая характеристика. И сколько можно повторять одно и тоже – катись, катись, катись... Как после этого вообще можно было уйти? На сегодня Эйнару хватило послушания.

– Меня больше интересуют наркотики, – пожал он плечами. – Некоторые из них становятся отличным ингредиентом при создании артефактов.

Парень еще раз посмотрел оценивающе, а потом, вздохнув так тяжело, будто на него пытались взвалить гору, сказал:

– Знаешь… а давай-ка вернемся к началу разговора, умник. Ты едешь в Академию? Получил письмо?

Эйнар почти расстроился – он любил часами говорить на посторонние темы, прежде, чем незаметно перейти к основной цели, а тут вейданец просто взял и пошел на попятную, еще и такая внезапная прямолинейность. Рискнуть продолжить в том же духе?

– Разумеется получил, будто тут есть другие варианты... – Эйнар вскинул бровь. – Но все мои коварные планы по вынужденному поиску союзника ты в самом начале и раскусил. Разве есть к чему возвращаться?

– Да дались мне твои планы, – дернул плечами парень. – Мне просто нечем заняться, вот я и спрашиваю. В свое тело как-то возвращаться совершенно не хочется. И знаешь что... Вот я смотрю на тебя и думаю… не похож ты на одного из тех придурков, что обычно ко мне липнут. Нет, болтовней похож… но…

Парень заглянул в глаза. Внимательно, будто что-то в них увидел и Эйнар подумал, а не стоит ли почувствовать себя польщенным за такое... внимание?

– Тебе ведь совершенно не нужен союзник для торговли? Ты что-то другое ищешь. Ходишь тут, нортейлский пес, вынюхиваешь… Так что, я прав?

Этот Сентро все мерял по своим категориям. О чистой торговле Эйнар вообще не думал, торговые связи – это лишь приятный побочный эффект, как любил говаривать дядюшка. Людей привязывают к себе не только деньгами.

Но Эйнар вовсе был не уверен, что хочет связываться с работорговцем из Орны. От такого, наоборот, надо держаться подальше, не пачкаться, не портить себе репутацию на уровне всего Альянса... Хотя в этой идее было  нечто привлекательное... будь в Сентро хоть что-то приятное.

Может еще и найдется.  По крайней мере, парень он веселый.

Эйнар тоже решил побыть относительно честным.

– Мой любимый дядюшка желает захватить моими руками весь Готред, – любезно принялся разъяснять ситуацию Эйнар. – И считает, что для этого нужно иметь как можно больше связей с могущественными людьми из всех семи миров. Кажется, думает, что мне не помешают... друзья в Академии, которые в нужный момент помогут.

– Да кому ты сдался, – почти рассмеялся парень. – Насмешил… насекомое, завоевывает Готред. Даааа... с тобой не заскучаешь.

Эйнар подумал, что не так уж и неприятен этот Сентро. Может его еще повеселить?

– Приятно знать, что наше мнение во всем совпадает... А мои цели, на самом деле просты и бесхитростны... я просто хочу убить своего дядю.

– Еще смешнее, – оскалился парень, глядя в глаза. – Ты хоть раз убивал, м? Спорим что нет. Я готов поставить свою правую руку на то, что ты еще не успел замараться. Но знаешь… я за тебя болею. Давай, пристукни его.

Это прозвучало так завораживающе, пугающе и безумно что Эйнар с трудом удержал невозмутимый вид. Спросил, что первое пришло в голову.

– Ты можешь дать мне совет? Я о том, как именно убить, но чтобы никто, даже его друзья из Хранителей, не заподозрил, что это убийство…

– Все элементарно. Берешь нож, убиваешь, отдаешь труп голодным собакам – у вас же там много собак. Нет трупа – нет проблем. Только, подозреваю, что кишка у тебя тонка. А вот травить не советую. Собак потом жалко будет.

Эйнар решил, что это было бы грубо, грязно и скучно. А, главное, обернулось бы против него самого. Авель в завещании позаботился о всех нюансах, в том числе и об исчезновении больше чем на дюжину дней. Нужна была естественная смерть у всех на виду. Чистая, красивая... совершенная победа.

Разумеется, все это можно было считать оправданием своего нежелания пачкать руки, убивать любимого хозяина, но Эйнар предпочитал об этом не думать.

– Ты любишь собак? – уточнил он самое важное из речи Сентро.

– Не то чтобы, – охотно перевел тему парень. – Но, одна умная псина на днях мне жизнь спасла. Да и они у нас священные животные. Обижать их – не к добру.

Эйнар на миг перестал дышать. Вот оно что... как символично и красиво. Стоит считать эту встречу знаком, благословением самой магии?

– Хотя я бы убил поинтереснее, – вдруг продолжил Сентро. – Взорвал бы сердце. Выглядело бы как сердечный приступ – и не поймешь что не сам умер. Но тебе такие штучки явно не по зубам...

И все-таки сомнительное благословение – Сентро слишком хорошо знал, о чем говорил. Он убийца, возможно, без всяких принципов, возможно получающий удовольствие от своей смертельной силы. Быть с таким рядом – опасно. Нет, не в опасности дело... просто мерзко.

– И что, другой маг, более опытный чем ты, никак не заподозрит?

– Фамильные техники, – хмыкнул Фрино. – Очень тонкие. Если захочу – никаких следов не останется. Импульс можно и не в само сердце послать, а… да в общем забудь. Этому учиться нужно с рождения и иметь предрасположенность. И у тебя ее нет.

Все-таки такое пренебрежение несколько унизительно, пусть чистая правда – таланты Эйнара в другом... и все же он не сдержался:

– И что же ты, со своими фамильными техниками, не хочешь возвращаться домой, в объятия пары прекрасных обнаженных рабынь, или кто там тебе постель греет?

– Знаешь, – прищурился зло этот парень. – Я уж не знаю, что там с тобой сделал твой дядя – убил любимого щенка или отобрал конфетку… но у меня все не так мелко. У моего тела на данный момент нет ни одного ногтя, обожжены кисти рук и кожа на спине содрана от шеи до задницы. И ты еще, сукин сын, спрашиваешь, почему я тут сижу и не хочу возвращаться? Радуйся, насекомое, своей милой жизни и мелким интригам… потому что когда ты очнешься – ты не будешь орать от боли…

Эйнара передернуло. Физические увечья, пусть даже излечимые магией, пугали его больше смерти... Но сколько этому Сентро уже можно скулить, гордо задирая нос? Эйнар сомневался, что он сам безвинен.