– М... моррроз собачий, господин младший Сэнтррро, – нервно прорычал он сквозь зубы, стоило Фрино подойти поближе. – Вы уж не обессудьте, что вырррвал вас в такую погоду...

Договорить ему Фрино не дал. Заткнул магией, заставил язык онеметь. Амэрс открыл рот, словно рыба, и тут же закрыл. Он был выше Фрино на голову, в возрасте далеко за сорок, плечистый и крепкий, как и подобает начальнику охраны рабовладельческого рынка. В своей коричневой, блестящей стальными пуговицами шинели, он походил на медведя, сходство ломало только перекинутое через плечо ружье. И этот пожилой муж краснел, как девчонка. Но не от смущения. Просто от страха и мороза кровь приливала к лицу.

– Какого хрена, Амэрс? – раздраженно осведомился у него Фрино. – Какого хрена я вам понадобился? Сколько раз говорил – не вызывайте меня по пустякам. Я вам не почтовая гончая, чтобы прибегать по первому зову. Учти, если ты прямо сейчас не предоставишь мне веские доказательства того, что вы без меня бы здесь не справились, я тебя самого в рабство продам. Говори, чернь.

Стоило отпустить язык мужчины, как тот тут же покраснел еще сильнее – лицо у него чуть ли не побагровело. Фрино знал, прекрасно знал, чем его напугать, и прекрасно знал, каким покладистым становится Амэрс, когда боится.

– Господин, мы пытались, – поспешил оправдаться он. - Но с ними маги.

Фрино кивнул. Маги – это хорошо. Маги – это значит не зря его оторвали от теплого вина, мягкой постели и красивых девушек. Не зря ехал. Впрочем, злился Фрино для проформы. Амэрс еще ни разу не злоупотреблял своими полномочиями. Но держать его в ежовых рукавицах было частью обязанностей Фрино, как наследника семейного дела в общем, и рынка рабов частности.

Впрочем, пока младшего Сентро допускали только к управлению рынком, остальных же дел он почти не касался. Работы у Фрино было не много, но работа эта была очень важной – от единственного рынка рабов зависело не много не мало работа всех самых важных предприятий на Орне. Потому младший Сентро исправно приходил раз в неделю, просматривал документацию на предмет ошибок, обходил территорию, раздавал кнуты и пряники подчиненным и уходил. Помимо этого он мог нагрянуть туда внезапно с проверкой, а иногда внезапно выдергивали его самого.

– Сколько их? – кивнул парень на барак. – Только коротко, хочу разобраться побыстрее.

– Десятеро, господин, – ответил за Амэрса его секретарь – Ирон. – Двое магов, подготовленных для продажи, семеро крепких мужчин, одна женщина.

В контраст Амэрсу Ирон был низеньким, тощим парнем, нелюдимым, но умным. Серый человечек – так называл его про себя Фрино. Серое пальтишко, неприметная внешность, блеклые волосы, очки с маленькими круглыми линзами. Однако несмотря на неприглядную внешность он нравился Фрино гораздо больше, чем его начальник. Ирон был смышлен и учтив, очень редко перечил и знал свое место. За это Фрино прощал ему кое-какие его мелкие ошибки – слишком незначительные, чтобы заострять на них внимание. Если бы Ирон не был таким мягкосердечным Фрино бы даже поднял ему жалование. Но увы… секретарю часто с трудом давались сложные решения по поводу сложного товара. Однако Фрино все же надеялся, что со временем – а Ирон работал на рынке не так уж и долго – он ожесточится.

– Как сбежали? – уточнил Фрино.

– Их товарищ отрезал себе руку, – поправил очки Ирон. – Снял антимагический браслет, освободил остальных. Заколдовали собак, натравили на охрану.

– Потери?

– Два стражника мертвы, пятеро ранены. Тот маг, что отрезал себе руку – убит. Также мертвы три собаки, два десятка похищено и все еще под контролем. А, ну да, и они убили моего любимого дворника.

Ирону с трудом удалось скрыть за деловым тоном расстройство. Фрино фыркнул. Этого дворника он хорошо помнил. Толковый был дядька, всегда себя очень учтиво вел, и рынок при нем содержался в чистоте. Ирон на свои деньги его и выкупил под метку Фрино из рабов, понимая, что никто не возьмет чернокожего, почти слепого старика. Очки ему приобрел, даже как-то хлопотал, чтобы маги поправили зрение. Сам Фрино такой возни не одобрял, но хорошего работника ему все же было жалко.

– О вашем наказании поговорим позже, – кивнул Фрино Амэрсу. – В какой части они расположились? Отстреливаются?

– Отстррреливаются, – не стал спорить Амэрс. – И заклинаниями, и собак подконтрольных используют, и два рррружья они где-то перехватили. Они сейчас в бывшей котельной, там стены лучше всего сохранились.

– Как только не замерзли там еще, – хмыкнул Фрино, вглядываясь в темные провалы окон барака. За ними горел еле заметный отблеск костра. Его удивило то, как далеко они убежали – рынок находился в добрых пяти кварталах от городской стены. Это наводило на мысли о том, что побег этот не был спонтанным. Кто-то из рабов успел разработать план, собрать людей и подбить их на столь рискованный шаг.

– Наркоторговцы разбили в этом бараке себе лагерь, – поморщился Ирон. – Нелегалы. Скорее всего они мертвы. И скорее всего именно их оружие используют беглецы.

– Неплохо, – хмыкнул Фрино. – Избавили нас от лишней возни с этим отребьем...

– И какого хрена только бежали, – пробормотал Амэрс. – Знают же, что поймаем и вернем, а все равно дают деррру. Да куда они денутся с этого треклятого куска скалы...

Амэрс был прав. Орна стояла на скалистом острове, раньше сюда ссылали преступников. Сбежать на континент было практически невозможно, но рабы никогда не теряли надежды.

Конечно, можно было затравить беглецов. Можно было бы подождать день, два, три, и они бы сдались, не выдержав осады. Но был шанс, что рабы покончат с собой. А маги дорого стоили, как и крепкие мужчины. Нет, такому ценному товару нельзя дать истощиться или тем более умереть. Такой ценный товар нужно проучить и вытащить живьем. Поставить на место. Для того Амэрс и позвал Фрино. Потому что он мог помочь разобраться со всем этим быстро и почти бескровно.

– Я на эту падаль много времени тратить не собираюсь, –  Фрино поморщился. – И не гарантирую, что обойдется без потерь. Следите за моим телом. Хоть один синяк найду – прикончу.

– Не волнуйтесь, господин, – кивнул Ирон, обходя его сзади и придерживая за плечи. – Оставьте это на нас.

Фрино терпеть не мог, когда до него кто-либо дотрагивался кроме его девочек. Ненавидел... но сейчас это было действительно нужно. Ведь, чтобы выгнать из барака такую прорву тел, нужно целиком отключиться, а в таком случае его слабый организм просто напросто повалится на холодную землю, расшибив при этом себе все, что только можно. Нет, синяки ему не нужны. Потому он запахнулся поплотнее в свой любимый плащ с меховой оторочкой на рукавах и капюшоне, и отключил часть своей нервной системы, которая отвечала за органы чувств и движение. Не к чему это ему сейчас. Только отвлекать будет.

К тому же он мог видеть и по другому.

Магия походила на нити. Тончайшая шелковая паутинка, что паук растягивает в углу, чтобы поймать себе ужин. Интересно, паук может видеть через свою паутину? Вряд ли. А вот Фрино может. Пусть это было совсем другое зрение.

В груди закололо и магический клубок начал разматываться. Нити поползли внутрь барака через окна, через двери, через дыры в крыше, опутали все, что могли. Теперь эти нити были новым тело Фрино. Нет, продолжением тела. Интересно, паук тоже так чувствовал свою паутину, как он?

Собаки. Двадцать три злых, напуганных пса. Ни к чему их обижать. Собаки - священные животные. Потому Фрино просто заставил их спать. Не торопясь, по одной, погрузил в глубокий сон. И только потом взялся за людей.

Один. Фрино чувствовал его магию – такую слабую по сравнению с его. Он чувствовал и уже почти пустой запас сил, и жгучую боль в ноге, и застрявшую в кости пулю. Но где же остальные? Обманули? Сбежали!

Нити скрутили мага, обездвижили, и Фрино, убрав лишнее, вернул себе способность двигаться. Вырвался зло из рук секретаря, и, чуть ли не рыча, двинулся внутрь. Перешагнул через вывалившиеся из стен камни, через мусор, через трупы нелегалов, через спящих собак. Перешагнул, и оказался в котельной – маленькой комнатке без окон. Половину ее занимал огромный, металлический бак, от которого так и несло дешевыми наркотиками –  видно, в нем их и варили.