Лекцию Грега Хеллвена, от которой в сон клонило даже самых прилежных студентов,  прервал стук в дверь. На лице мужчины отразилось нехорошее удивление  —  опаздывать на его пары обычно никто не смел. Недовольно хмыкнув, грозный учитель громко и чуть раздраженно спросил:

— Да, кто?

В аудиторию вошел Кальц. Я удивленно моргнула и переглянулась с сидевшей неподалеку Брусникой. А ведь мы и правда не видели его с начала занятий, хотя уже прошло полторы пары. Мало того, что Кальц опоздал, так ведь и одет он ко всему прочему совершенно непривычно. Стройные ноги облегали джинсы из мира Янки, сверху — черная рубашка. Волосы парень собрал в высокий конский хвост. При всем при этом выглядел он чуть потрепано, из-за чего он казался... более человечным, а не отстраненной идеальной куклой. От одного его вида женская часть аудитории испустила тяжелый такой, вымученный вздох. Брусника так вообще покраснела и рот раскрыла.

— Кальц, — недовольно произнес Грег. — Что же, потрудитесь объяснить причину вашего опоздания.

Парень спокойно ответил:

— Отлучался из академии по семейным обстоятельствам, только что вернулся. Вот письмо с разрешением от ректора.

И он, подойдя к Грегу, положил на стол записку. Учитель только мельком взглянул на разрешение и кивнул:

— Садитесь. После занятия задержитесь. Хочу посмотреть ваши конспекты и удостовериться в том, что вы ничего важного не упустили за эти две недели. А к следующему занятию перепишите у сокурсников сегодняшнюю тему. Думаю, Абигейл, вам с радость поможет, она девочка надежная.

Я улыбнулась с благодарностью учителю и помахала Кальцу рукой, чтобы он шел к нам. Как раз рядом со мной имелось свободное место. Парень это заметил и направился в нашу сторону.

—  Он просто произведение искусства,  —  шепнула мне на ухо Яна, почему-то довольно улыбаясь.  —  А ты просто сама непосредственность. Молодец.

На самом деле я храбрилась. Встречаться с Кальцем было очень и очень стыдно и даже в какой-то мере страшно. Я все еще надеялась, что та легенда про белый виноград — всего лишь суеверие. Это же надо было додуматься съесть их все махом только потому, что я до смерти испугалась — а вдруг если ягоды с одной кисти съедят три человека, то будут какие-нибудь магические проблемы. Проблем хватало и без того.

А может это так просто, отговорки… Кальц же красивый. Меня половина студенток одарила ненавидящим взглядом за то, что я украла у них возможность посидеть рядом с их кумиром. К ним почему-то присоединился Мрамор, сидевший сразу позади меня. Правда взглядом он ожег не меня, а красавчика. А он-то куда?

— Эби, дашь списать конспект? — наклонившись к моему уху, попросил Кальц.

Меня пробрало, но я постаралась не выдать смущения. Только тихонько кивнула, не прекращая записывать за продолжающим занятие Грегом. Кальца видимо мой ответ вполне устроил, и он тут же достал тетрадь и принялся конспектировать вслед за мной. А я сосредоточиться не могла, уж слишком от парня приятно пахло, и слишком близко он ко мне придвинулся.

С лекции Грега я выползла как чумная. Голова пухла сразу по двум причинам. Во-первых, тема была очень и очень сложной. История применения пространственно-временной магии еще куда ни шло, а когда началось объяснение ее сути, то, казалось, и сам Грег не особо понимал, о чем говорит. Во-вторых, я еле-еле дышать могла в обществе Кальца. Уж не знаю, что за духи он использовал, но от них голова кружилась похлеще чем от тех благовоний, которые мы жгли на вызове духа старого алхимика. Еще дома, на Кронусе, я училась определять язык ароматов. Каждый отдельный запах в букете духов, как говорил мой учитель — старый, тучный парфюмер — выражает что-то свое. В духах Кальца я отчаянно слышала мускус и ирис, но никак не могла припомнить, что они значат.

Выползти-то из аудитории я выползла, а вот уползти далеко не успела. Тут же меня поймал Мрамор.

— Ты же не идешь на стихийную магию, да? — спросил он с сожалением.

— Да, — кивнула я. — Яна уже куда-то убежала, так что я пойду сразу в библиотеку. Может удастся еще хоть что-нибудь разыскать?

— Ты упорная, — улыбнулся мне Мрамор. — Удачи в поисках…

Поговорить нам, однако, не дали. Из аудитории выплыл Кальц, запихивая в сумку свои тетради. При его появлении Мрамор даже поморщился.

— Абигейл, — махнул рукой мне красавец, подходя ближе, — ты обещала конспект. К вечеру верну, не беспокойся.

Я вручила ему свои записи и спросила:

— Слушай, а почему ты сегодня так оделся?

— А, это… — мило улыбнулся мне блондин, оттягивая свою рубашку и поправляя чуть растрепавшийся хвост. — Просто подумал о том, что ты говорила, и решил взять свой внешний вид в свои же руки. Можешь считать это актом протеста против родителей. Мне не идет?

— Очень идет, — уверила его я. — Выглядишь сногсшибательно. Но где ты взял эти вещи?

— Мне немного помогли. Рад, что ты оценила. На практику не идешь?

— Не идет, — почему-то ответил за меня раздраженный Мрамор.

Кальц глянул сначало на него, потом на меня, а потом снова мило улыбнулся:

— Что ж, я вам, кажется, помешал…

— Вовсе нет, — хмуро глянула на Мрамора я. — Увидимся в общежитии.

Парень еще раз задумчиво посмотрел на полудракона и ушел. Мрамор же выглядел хмурым, как кот, на еду которого кто-то покусился. Какое-то время мы молчали. Я удивленно смотрела в спину удаляющемуся парню. С чего это он вдруг такой общительный стал? Что на него нашло? Эта одежда, духи, теперь сам первый ко мне подошел?

В душу закралось нехорошее подозрение — а не подействовал ли этот глупый, совершенно дурацкий и случайный приворот? Прислушалась к своим ощущениям – да нет, вроде мне с ним долго и счастливо прожить остаток жизни не хочется. Ну да, красивый, да, смотрю я на него с восхищением и глаз оторвать не могу. Но вот влюбиться… да ну нет!

— Он тебе нравится? — вдруг ошарашил меня Мрамор.

— Что? — удивилась я, а потом весело ему улыбнулась — Нет! Мы едва знакомы.

— На меня ты так не смотришь. И что все девчонки в нем находят… он ведь странный.

— Странный? Хотя… ну да, странный. И красивый.

— А я красивый? — снова ошарашил меня Мрамор.

— Ну, не настолько, но да, — смущенно ответила я и, чтобы перевести тему разговора, предложила. — А давай я с тобой до аудитории прогуляюсь, а?

— Не стоит, — почему-то отказался Мрамор. — Лучше встретимся в библиотеке. До скорого.

В общем, осталась я одна посреди стремительно пустеющего коридора — растерянная и расстроенная. Вроде и не сказала ничего особенного, а Мрамор почему-то обиделся. И Кальц этот еще... Решила, называется, спасти человека от одиночества… на свою голову.

С другой стороны у меня давно уже закрадывалась одна странная мысль. Когда моя душа находилась в теле Яны, я не осознавала этого, но... на меня некоторые парни смотрели примерно как на Кальца девчонки. А что, если я и Мрамору так же нравлюсь? Не просто по-дружески? Что тогда делать? Что делать, если он признается мне в любви, как тогда Кеша? Ведь я-то, как бы я не брыкалась, обещана родителями Хоуку. А если ко мне еще и магия не вернется, то точно окажусь я в его лапах как миленькая. И я не Яна. Меня он просто превратит в женщину для утех.

Занятая такими угнетающими мыслями, я шла по коридору в сторону библиотеки. Каблучки туфель звонко ударялись об каменный, отшлифованный до блеска пол. Цок, цок, цок. В этой части главного корпуса всегда было ужасно тихо и жутко. Впрочем, академия всегда казалась мне какой-то пустоватой. Кроме пяти десятков учеников, поступивших в этом году, да учителей я никого здесь не видела. Разумеется, этого было мало, чтобы заполнить столь большое помещение. Интересно только, почему студентов старших курсов держат на отдельной пространственной ветке? Почему нам нельзя пересекаться? Только ли для удобства?

— Попалась…

Я и не заметила, как передо мной вырос худощавый силуэт в громоздком меховом плаще. Фрино. Блондин ласково, жутковато улыбнулся, крутя на пальце связку ключей. Я попыталась обойти его, но парень преградил мне путь.