– Это не про Хоука! – еле сдерживая слезы сказала Эби. – Будто ты не понимаешь… он просто… просто вытащит меня к гостям за волосы. Знаешь, что делают с девушками, которые спят с мужчинами до свадьбы? Муж имеет полное право продать такую жену в бордель, и получать за нее ее жалованье… он просто избавится от меня как от ненужной вещи...

Она обессиленно опустилась на постель, закрыла лицо руками и разрыдалась.

– Ну, сколько ты того Хоука знаешь, чтобы с такой уверенностью говорить… – пробормотала я. Хорошенькие у них там нравы. – Да и…

Блин, стыдно.

– Ладно, Эби, – я присела рядом и неловко потрепала ее по плечу, – ты не так все поняла…. Ммм, ну да, вернее, это я так сказала, что ты, естественное, неправильно все поняла. То есть… ой, ну не плачь, не спали мы, честно! Так целовались немного. Он нашел меня… когда я сбежала из твоего дома и притащил к себе – магией , кстати! Прикинь, твой женишок тоже маг!

Эби на это только шмыгнула носом, убрала от лица руки и обиженно посмотрела на меня.

– Честно? – надувшись, как маленький ребенок, спросила она.

– Честно-честно,  –  я закатила глаза.  – Нет, он-то, конечно, хотел повеселиться  –  но получил за это. Так что тебя могут порочить только за избиение будущего мужа, а не за разврат.

– А… – Эби неловко, все еще шмыгая носом, улыбнулась. – Сильно ты его стукнула?

Я скисла. Эпичный облом с магией вспоминать не хотелось. А физически по-настоящему сделать больно я Хоуку так и не смогла.

– Сильно. Не парься, он еще десять раз подумает, прежде чем лезть ко мне... в смысле к тебе,  –  я просто немного преувеличила, чтобы повысить Эби настроение. –  Все. Давай закроем эту тему… Хотя, еще момент. В общем, во время нашего бурного общения с Хоуком я… немного поколдовала. И он меня вырубил. А проснулась я уже рядом с тобой в Междумирье.  А ты тоже, что-то смагичила?

– Я? – Эби подняла глаза к потолку, явно роясь в своих воспоминаниях. – Я не знаю толком… последнее, что я помню – это как вышла из твоей квартиры… хотела прогуляться. А потом – пустота.

– Странно...  –  я хотела еще о многом Эби расспросить, но неожиданно для самой себя зевнула. Усталость вдруг навалилась такая, что хотелось просто лечь, не раздеваясь, и отрубиться этак на сутки.

Зевок оказался, видно, заразительным, и Эби последовала за мной.

– Ладно, давай все завтра… – с трудом пробормотала я, заваливаясь на постель и обнимая подушку.  – Спокойно ночи.

Ответа Эби я уже не услышала  –  провалилась в крепкий сон, запоздало припомнив про какой-то там высасывающий силы барьер.

Как же приятно проснуться не дома. Особенно сегодня. Потому что на этот раз очнулась я не от дикого рева непонятного устройства, и не от жуткой головной боли, а просто так, сама по себе. Чуть ли не впервые за долгое-долгое время я выспалась. От мысли о том, что меня ждет хотя бы еще один день без кучи бесполезных занятий, я невольно улыбнулась. А может, если не случилось никакой ошибки, я проживу свободно следующую пару лет. Жизнь однозначно налаживалась.

Приоткрыв один глаз я увидела Яну. Она уже проснулась и что-то сосредоточенно писала, склонившись над тумбочкой.

Со стороны мое тело выглядело таким милым. Растрепанные белые волосы торчали в разные стороны. Непривычное темное платье – у меня, вроде, таких не было, откуда она его взяла интересно? – помялось, но очень здорово подчеркивало грудь. Неужели я могу быть… как это Яна называла… сексуальной?

– Доброе утро, – садясь на постели и потягиваясь, сказала я. – Ты чего не спишь?

– Не привыкла я столько спать, – не отвлекаясь от бумажки, проговорила Яна. – Доброе утро.

– А что ты пишешь?

Вопрос был глупым, ответ на него я и так знала, но лучшего способа завести разговор на ум не пришло.

Яна просто поднесла листок к моему лицу и помахала.

–  Угадай с одного раза. Конечно возвращаю себе Фрая! Хорошо, что карандаш нашелся… Кстати, тут еще есть какие-то ленточки,  –  Яна открыла тумбочку и вынула запутанный клубок разноцветных атласных лент.  –  Сделаешь что-нибудь со своими волосами? Меня достала эта копна! Нет, красиво, конечно, но уж больно много ухода требует…

Я невольно улыбнулась и взъерошила свои короткие волосы. Понимаю, почему Яну достала моя коса. Без волос голове так… легко. Какое же все же странное чувство. Вроде и удобно – расческа не нужна, мыть наверняка проще – но страшно непривычно.

– Хорошо, – кивнула я, а потом с надеждой спросила, пересаживаясь к ней на кровать. – Значит, большой собак будет жить с нами? Ну, если мы, конечно, вместе жить будем. Он такой милый.

–  Большой собак? – Яна насмешливо приподняла бровь, что на моем лице выглядело немного непривычно. – Не издевайся над русским языком… Так, подожди-ка, а на каком языке мы вообще разговариваем?

– Разве не на искаре? – удивилась я, забирая у Яны ленточки. – А я еще думала, откуда ты знаешь наш язык? И почему все у вас там на нем говорят.

– Я как-то до этого момента и не задумывалась… Наверное,  здесь, в этом Междумирье, какой-нибудь великой магией организовано всеобщее понимание друг друга, на каком бы языке кто не думал и не говорил. Ну, а в наших мирах, допустим, знание вместе с телом сохранилось.

– Может, – не стала спорить я. – А теперь наклонись. Расчесать бы тебя, да вот где гребешок взять…

Стоило мне взяться за мои же волосы, как в дверь постучали. Я смутно припомнила, что вчера нам что-то говорили про переселение в другое общежитие. Хотя, на самом деле, я была готова провести в этой убогой комнатушке хоть всю оставшуюся жизнь, только бы не возвращаться домой и не видеть Хоука. Ох, Яна, как же я теперь ему в глаза-то смотреть буду?

– Мне открыть? – неуверенно спросила я, когда стук в дверь повторился. Все же Янка, даже в моем теле, была храбрее и сильнее меня.

– Сама разберусь,  – сказала подруга.

Она встала, подошла к двери и громко крикнула:

– Ну и кто там?!

– Извините, – раздался тоненький испуганный голосок. – Меня магистр ле Морта попросил всем сказать, что через десять минут нужно быть в главном корпусе академии. Сбор на первом этаже в общем зале…

– Пошли? – предложила я Яне. – Сейчас заплету тебе косу и пошли. А то знаешь… кушать хочется.

В животе у меня и правда было пусто, даже как-то болезненно. Покопавшись в памяти я поняла, что не ела как минимум с прошлого утра, когда проснулась в теле подруги. Пиво не в счет.

Янка плюхнулась рядом со мной, позволив закончить с ее волосами, и мы пошли. Благо одеваться не пришлось – спали-то в одежде. Умыться тоже было негде, причесаться – нечем. Мне даже начало становиться стыдно за наш помятый внешний вид. Однако как только мы вышли на улицу я выдохнула. Таких же помятых и потрепанных студентов как мы было немало. Это меня чуть успокоило.

Ну как успокоило. Какое там спокойствие, когда твоя жизнь так резко изменилась за каких-то два дня?! Внутри все бурлило от восторга и предвкушения, однако я как могла старалась скрыть это от Яны. Она не одобрит. Ей, кажется, вообще не особо нравится здесь – по крайней мере мне так казалось. Ну а мне…

...мне на самом деле было жутко любопытно.

Увязавшись хвостом за идущими к большому зданию студентами, мы вскоре оказались в том самом общем зале. Здесь уже толпился десяток вчерашних ребят, некоторых из них я даже узнала – например девушку в розовом свитере я уже видела. Благо, того жуткого типа, Фрино, пока еще не было.

Надеюсь, Яна больше ни с кем не подерется.

Хотя это и здорово. Даже завидно. Она за два дня успела побить в моем теле аж двух мужчин. Я что, действительно на такое способна? Я всегда думала, что если кого-нибудь ударю, то что-нибудь сломаю в первую очередь себе.

– Ян, слушай, – припомнив вчерашний рассказ подруги, вдруг дошло до меня. – А как ты вообще смогла из дома сбежать? Там же дворецкий… и служанки.

– А, сначала притворилась больной, потом, оставшись одна, сбежала через окно… ээ, еще я кое-что прихватила из кабинета твоего отца, – Яна отвела взгляд и быстро затараторила: – И, перепугала всех служанок. Но, думаю, ничего страшного. Блин, так пить хочется! Надеюсь нас тут и напоят, и накормят, и оденут – а то не могу же я все время ходить в этом дурацком платье!