— Видел я, как она сама упала, — отозвался незнакомец. – Штраф за драку в общежитии. Будете продолжать в том же духе — и ваши очки еще больше уйдут в минус, Фрино Сентро. Не думаю, что ваша семья этому порадуется.

Надо мной навис мужчина лет тридцати пяти — светловолосый, с пышными усами.

— Ну, леди, вам придется принять душ прежде, чем идти на занятия, — сказал он, протягивая мне руку.

Первая мысль, которая мелькнула у меня в голове — его одежда вполне может быть из моего родного мира. Мужчина оделся в просторную белую рубашку, заправленную в узкие коричневые брюки, на ногах красовались сапоги до середины икры. К тому же на поясе незнакомца болтался меч в ножнах, на котором имелся крупный вензель оружейной Ридегри — города, где я жила до этого.

Взявшись за большую, шершавую и мозолистую ладонь усача, я поднялась на ноги. Мужчина тут же оперативно помог мне отряхнуться. Фрино стоял чуть в стороне и, сверля нас ненавидящим взглядом, накладывал себе поесть.

Оставив меня, куратор подошел к нему, отобрал тарелку и дал подзатыльник. Такого я не ожидала. Фрино беспомощно открыл рот, чтобы что-то возразить, но куратор тут же сунул ему в руки невесть откуда взявшуюся метлу.

— Пока не уберешься здесь — есть не будешь, — сказал усачь мягко, но строго. — В следующий раз трижды подумаешь, прежде чем обижать девушку.

— Вы не имеете права, — Фрино чуть ли не посерел от злости. — Я буду жаловаться… ай.

Куратор отвесил парню еще одну затрещину — на этот раз уже более сильную. Я мельком глянула на Орсона и Мрамора — те одобрительно улыбались.

— Да пошли вы все! — выдавил из себя Фрино, ринувшись к двери с явным желанием смыться.

Не тут-то было. Одна из кошек удачно подвернулась ему под ноги, и он рухнул на пол так же, как я пару минут назад.

— Будто я дам тебе просто так уйти, — фыркнул куратор. — Не зря же меня поставили сторожить таких опасных оболтусов как вы. Вставай, сукин сын, и убирайся. Иначе остаток сегодняшнего дня ты проведешь в компании целителя.

Говорил куратор вроде весело, но даже мне стало как-то не по себе. Что-то пушистое прошлось по моей ноге, и только тогда я заметила, что кошек на самом деле в кухне как-то подозрительно много — штук семь, может даже больше. Наклонившись, усачь поднял одну из них — черную, с лоснящейся шерстью — и устроил у себя на плече.

— Идите, леди, — ухмыльнулся он мне. — Кстати, я не представился. Якоб Леам, преподаватель боевой магии и фехтования а так же ваш куратор. К вашим услугам. Если этот оболтус еще хоть раз подумает над вами поиздеваться — скажите мне, и я поставлю его на место.

— Спасибо, — улыбнулась в ответ я.

Несмело махнув двум моим новым знакомым рукой, я поспешила наверх. Надо было побыстрее принять душ, переодеться и бежать к Яне, а то она точно прибьет меня за нерасторопность.

Спустя пятнадцать минут я дернула на себя входную дверь. Дернула, стрелой выбежала в сад, окруженный высоким забором. Пробегая столовую я приметила еще двух соседей — высокого, широкоплечего парня в одежде, напоминающей военную форму, и суровую крепкую девушку ему под стать. Они о чем-то тихо переговаривались, и было видно, что они знакомы не первый день.

Вот не везет — у всех здесь есть какие-то знакомые, а я совсем-совсем одна.

Все еще оплакивая тот факт, что мне не посчастливилось попасть в одно общежитие с Яной, или хотя бы с девушкой или парнем из моего мира, я открыла ворота, и нос к носу столкнулась со своей хмурой подругой и мило улыбающейся Брустникой.

— О, наконец-то! Думала, уже не дождусь, — оживилась Яна, увидев меня. — Чего задержалась?

— Да я это… В общем, по дороге расскажу. Идемте уже на пары. И можешь больше не беспокоиться за меня. Фрино меня в общежитии точно не тронет…

Эби рассказала нам с Брусникой об утреннем столкновении с Фрино и прекрасном усатом принце с кошками. С одной стороны я порадовалось, что все разрешилось благополучно и блондинчик за наезд на невинную девицу получил свое, но… Блин! Эби и сама могла бы попытаться себя защитить! Дружба дружбой, но ее покорность временами просто раздражает. Мне даже как-то стыдно за свое тело стало, такое непривычно беспомощное. С таким отношением к людям даже магия не поможет стать сильнее.

Нужно с Эби поговорить на эту тему. Но с Никой под боком такой откровенный разговор не заведешь. Как все-таки неудачно вышло, что мы оказались в разных общежитиях.

Обмениваясь впечатлениями о соседях, мы незаметно добрались до нужной аудитории. Первой парой стояли теоретические основы магии - одна из немногих обязательных к посящению дисциплин. В расписании было указано, что ведет данный предмет некто Грег Хеллвен. Имя преподавателя я на всякий случай хорошенько запомнила.

Мы пришли одними из первых. По привычке я села поближе к кафедре, чтобы, если вздумаю поспорить с преподавателем, меня было лучше видно и слышно. Эби и Ника уселись рядом. Эби напряженно посматривала на дверь и явно нервничала — то ли вспоминала ненавистную учебу у себя дома, то ли боялась прихода Фрино, то ли еще из-за чего-то беспокилась, кто же ее знает?

Народ все прибывал. Альбо, мой сверхшустрый одногруппник, уже раз десять успел выбежать из аудитории и забежать обратно  —  кажется, сидеть на месте было выше его сил. Кроме нас троих на первом ряду устроилась только парочка парней. Судя по тому, что Эби перекинулась с ними вежливыми приветствиями — ее соседи по общаге. Один из них, представленный подругой как Орсон, подозрительно смахивал на вампира.

Со звуком гонга в аудиторию, прихрамывая, вошел наш преподаватель - высокий, в строгом сюртуке. Из-за черных волос и хмурого вида он жуть как смахивал на одного небезызвестного профессора зельеварения, правда был явно постарше. Я на всякий случай приготовилась внимать.

Встав за кафедру мужчина обвел нас неодобрительным взглядом и без лишних предисловий начал толкать речь о магии:

— Магия безгранична и непостижима. Ее  покромсали на десятки направлений, различные ее стороны обозвали сотнями понятий, унифицировали, классифицировали, но так и не познали всех возможностей. Можно заучить каждую книгу в мире, вызубрить каждое заклинание, и все равно вы будете знать лишь малую часть.  Магию нужно чувствовать, магией нужно жить. Магия для каждого индивидуальна.

Хмурое лицо преподавателя стало еще жестче, и он, обведя нас взглядом, продолжал:

— Однако непостижимость магии не делает мой предмет менее важным. Я прекрасно знаю, как новичкам скучна теория, как не терпится приступить к практике, испытать свои силы — превратить недруга в свинью или вытащив букет из воздуха подарить его любимой девушке, развлечься, забыв о значении подаренных вам великих сил. Но, не понимая теории, вы будете лишь бессмысленно хвататься за все сразу и барахтаться на месте. Я преподаю здесь еще со времен строгих правил, и не одобряю все это попустительство лени, направленное, якобы на самообразование и самопознание. На моих занятиях я жду стопроцентной посещаемости и безукоризненных ответов, иначе и думать забудьте о получении баллов. Перед каждым из вас сейчас появится список обязательной для изучения литературы, а также тема доклада, который вы должны будете представить через декаду.

Какая прелесть! Строгий препод, фанат предмета. Не ошиблась я в своих ассоциациях. А вообще подобные товарищи — обязательный элемент каждого учебного заведения.  У меня тоже такой в универе был. Придирался, зараза, даже к заочникам. У такого типа реально зубрить придется. Но теория магии — это не скучная экономика.

И я слушала Грега Хеллвена, когда он перешел от вступительной речи к предмету, потому что было действительно интересно, а не просто «надо».

Разделов в магии оказалось немерено. Стихийная, духовная, ментальная, пространственная, боевая, целительство, магия смерти и крови, алхимия и артефакторика и еще много чего. И все это добро делилось на кучу узких направлений, и каждое имело свой способ изучения и использования. То есть, где-то достаточно было просто заучивать заклинания, где-то — нужны сложнейшие ритуалы, песни, пляски и пентаграммы со свечами, а где-то — главное хорошее воображение. Одни магические предметы больше походили на сложную науку, другие являлись чистым творчеством. Что-то выглядело эффектно, как атомный взрыв, а что-то, не меньшей силы, существовало лишь в голове мага.