Мы обозревали борьбу Димитрия с другими князьями и братом Андреем: но в отдельных княжествах происходили события замечательные, ибо обнаруживали те самые современные стремления, стремления усиливаться на счет других, приобретать собственность, с совершенным презрением прежних родственных отношений. Под 1279 годом читаем у летописца{505}: «Князь Дмитрей Борисович Ростовский поотнимал волости у князя Михаила Глебовича Белозерскаго з грехом и с неправдою, и тако брата своего изобиде и знасилствова». В 1281 году страшная крамола и вражда господствовала между князьями ростовскими, едва епископ и в. князь Димитрий успели примирить их{506}.
Но еще замечательнее было событие в семье князей ярославских. По смерти смоленского князя Ростислава осталось трое сыновей: Глеб, Михаил и Федор; Глеб и Михаил обидели Федора, давши ему один только Можайск. Между тем в Ярославле умер князь Василий Всеволодич, оставив только одну дочь. Тогда на Руси произошло явление, до сих пор неслыханное: до сих пор княжество не считалось собственностию князей, но собственностию целого рода, и если какой-нибудь князь умирал, не оставив сыновей, то волость его, по воле в. князя и всех родичей, передавалась другому; но теперь понятие собственности, отдельности владения так утвердилось на севере, что удел за неимением сыновей переходил к дочери покойного князя, вследствие чего дочь Василия Всеволодича начала княжить в Ярославле с матерью, которая выбрала ей в мужья Федора Ростиславича Можайского. Этот князь был рад приобрести такую богатую собственность, каков был Ярославль, и таким образом один из Ростиславичей смоленских получил в приданое за женою собственность суздальских Юрьевичей{507}.
Глава V
ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ КНЯЗЬЯМИ ПРИ АНДРЕЕ АЛЕКСАНДРОВИЧЕ
Андрей заступил место брата и потому при тогдашних обстоятельствах не мог ни оставить других князей в покое, ни сам остаться от них в покое. Мы видели, что Андрей был в тесном союзе с Федором Ростиславичем Ярославским и что этот союз усиливал обоих на счет остальных князей. Последние не могли смотреть на это равнодушно и составили другой союз, членами которого были: Михаил Тверской, Даниил Московский и Иван Дмитриевич Переяславский.
В 1296 году в присутствии ханского посла Неврюя князья собрались во Владимире для окончания своих споров, этих съездов княжеских нельзя смешивать с прежними съездами родственников: теперь князья являлись не как братья, но как отдельные, независимые владельцы; старшего, отца, между ними не было больше. Владимирский сейм кончился ничем{508}; в том же году Андрей пошел с войском на враждебных князей, но не был допущен ими к Переяславлю и принужден остаться{509} в покое.
Однако это спокойствие не могло быть продолжительно: каждое движение князя было опасно для всех остальных; ибо каждое движение было посягательством на чужую собственность. Так, в 1301 году Даниил Московский явился с войском под стенами Переяславля Рязанского, взял город и пленил князя изменою боя{510}.
В это же время важный вопрос занимал князей, именно — кому из них достанется богатое наследство после бездетного Ивана Дмитриевича Переяславского. Мы уже имели случай заметить, что со времен Ярослава Всеволодовича его удел Переяславль Залесский вследствие неотчуждаемости уделов постоянно переходил к старшему сыну в прямой нисходящей линии, точно так, как после Москва при постоянном дроблении области княжества всегда переходит к старшему сыну последнего владельца. След., все князья, потомки Ярослава Всеволодовича, т. е. Андрей Городецкий и в. князь владимирский, Даниил Московский и Михаил Тверской должны были смотреть на Переяславль как на старший удел в своем роде, как на удел своего родоначальника (любопытно, как Переяславль северный совпадает в своем значении с Переяславлем южным): из этого легко понять, какое важное значение придавал он тому князю, которому доставался после Ивана, и вместе с тем какое могущество, потому что был один из богатейших и сильнейших городов. След., в великом вопросе: кому из князей быть сильнее всех, т. е. кому из князей подчинить себе всех прочих, Переяславль должен был играть значительную роль.
Сюда присоединялся еще важный вопрос: каким образом можно было получить Переяславль по смерти Ивана? Кто из князей имел право на это богатое наследство? Как родовая собственность Переяславль по пресечении прямой линии Ярослава Всеволодовича должен был перейти к представителю старшей из боковых линий, т. е. Андрею Городецкому, который должен был распорядиться им по общему совету со всеми родичами, сделать с ними ряд, по старому выражению. Но на севере родовой собственности не знали, знали только собственность частную, и каждый князь как частный собственник, отделенный от рода, имел право завещать свою собственность, кому хотел.
В 1301 году князья снова съехались в Дмитров: Андрей, Даниил, Иван уладили свои дела, но Иван и Михаил Тверской разъехались в распре — знак{511}, что на этих новых съездах каждый князь толковал отдельно о своих отдельных интересах и, уладивши дело с одним, мог не уладиться с другим. В следующем 1302 году знаменитый переяславский вопрос решился, как следовало ожидать, по новым северным понятиям: Иван Дмитриевич завещал свою собственность мимо старшего дяди Андрея младшему — Даниилу{512}.
Эта передача старшего из уделов в роде Ярослава II, передача, можно сказать, прихотливая, происходившая от произвола Ивана Дмитриевича, основанная на праве его располагать своею собственностию, имела, однако, еще другое значение: Переяславль, перейдя к московскому князю по завещанию последнего собственника, не был присоединен, однако, к Московскому княжеству, ибо после считался всегда принадлежностью в. княжества Владимирского; след., переходя к Даниилу, Переяславль давал ему вместе с силою и старшинство, право на великое княжение. Эта передача была понята так, что Иван, отдавая Переяславль Даниилу, признавал старшинство последнего перед Андреем и Михаилом Тверским; след., московский князь, овладев Переяславлем, этим самым предъявил свои права на в. княжение, этим самым вооружился против Андрея, как Андрей вооружился прежде против Димитрия. Когда после Юрий не отдал Переяславля Андрею — это была точно такая же попытка, ибо, повторяю, Переяславль никогда не считался городом московским, но в. княжества Владимирского{513}.
Андрей хотел было силою вступить в свои права и тотчас по смерти Ивана отправил в Переяславль своих наместников, но Даниил не думал уступать: он выгнал наместников Андреевых и посадил своих. Андрей отправился в Орду, вероятно, за татарскою помощию{514}.
В следующем 1303 году умер Даниил Александрович. Старший сын его Юрий был совершенно в уровень своему веку: приобретать и усиливаться во что бы то ни стало было единственною его целию. Тотчас же по смерти отца он пошел с братьями на Можайск, взял город, пленил князя и отвел его в Москву{515}, и, когда Андрей возвратился из Орды с милостивым ярлыком ханским, Юрий не уступил ему Переяславля{516}.
В 1304 году умер Андрей{517}; смерть его служила знаком к великой борьбе между Москвою и Тверью.
