Летоп. содер. в себе Рос. Ист. от 852 до 1598 г., стр. 147: «Приде же весть великому князю на Москву, что вятчана князя Александра и со княгинею поймали, и на Вятку свели, и князь великий велел князю Василью Косому очи выняти».

С. г. г. и д. т. I, № 60.

Никон. V, 157. В послании духовенства к Шемяке, в Акт. История. I, № 40: «Егда приходил к Москве безбожный царь Махмет; и князь вел. Вас. Вас. колькое послов своих по тебе посылал, такоже и грамот, зовучи тобе к собе на помощь? И ты к нему не пошел».

Послание духовенства к Шем[яке]. Акт. Истор. I, № 40: «А по тобе брат твой старейший, князь великий посылал послов своих до четыредесяти, зовучи тобе к собе за христианство помогати: и ты ни сам к нему не поехал, ни воевод своих с своими людми не послал». Кажется, здесь выражение «40 раз» употреблено вместо «много раз».

Никон. V, 197 и след.

Там же, 200; в Степ. книге: «Шемяка увеща Бигича, еже убиену быти в. князю».

Никон. V, 200; Карамз. V, примеч. 329.

Карамз., там же.

Там же.

Никон. V, 201.

С. г. г. и д. т. I, № 61, г. 1445. Андреевичи говорят в. князю: «А что ти, господине князь велики, на нас на свою братью на молодшею было на сердце; и то ти, господине, по се наше докснчанье заднее все нам оставити».

Никон. V, 202.

Там же: «Мнози же и от москвичь в думе с ними бяху бояре же и гости; беже и от чернцев в той думе с ними».

Там же, 203: «А ко князю Дмитрию Шемяке и Ивану Можайскому вести по вся дни посылаеми бяху с Москвы от изменников».

Карамз. V, примеч. 334.

Никон. V, 207.

Никон. V, 206.

Вероятно, южный русин.

Никон. V, 197, 213.

Там же, 208.

Там же, 209.

Никонов. V, 210: «А князь великий пред ним смиряшеся, и во всем вину на ся возлагая: яко и не сие мне пострадати было грех ради моих и беззаконии многих, и преступлении пред вами пред всею старейшею братьею, и пред всем православным христианством, его же изгубих и еще изгубати хотел есмь».

Летопис. содерж. Росс, истор. от 852—1598 г. стр. 152, 153.

Никон. V, 211.

Летоп. содерж. Росс, [истор. от[852—1598 г. стр. 153: «Игумен же Трифон, и со всею братьею благослови великаго князя Василия Васильевичя и его детей на великое княжение, а ркуче так: «Государь! Тот грех на мне буди и на моей братии и на главах наших, что еси целовал крест, и крепость дал на себя князю Дмитрею Шемяке, пойди государь с Богом, и с своею правдою, на свою вотчину, на великое княжение на московское».

Там же, стр. 154.

Никон. V, 212.

Никон. V, 212, 213: «А князь Дмитрей Шемяка и князь Иван Можайской еще стояли тогда на Волоце, а князь великий в ту пору послал к Москве изгоном боярина своего Михаила Борисовича Плещеева с малыми зело людми как бы им мочно проити мимо рать Княжедмитриеву; и тако проидоша к Москве нощию противу Рожества Христова. В самую же завтреню приидоша к Николским воротам, а в ту пору во град ехала к завтрене княгиня Ульяна Княжевасильева Володимеровича к празднику и вратом отвореном бывшим. Они же часа того внидоша во град, наместник же Княжедмитриев Федор Галичскои и за пречистыя у заутрении убежа; а Княжеиванова наместника Василия Шигу бежаща из города на коне изымал истобничишко великие княгини Ростопчею звали, и приведе его к воеводам и сии сковаша его; а протчих Княжедмитриевых и Княжеивановых имеючи грабяху и коваху, а гражан приведоша к целованию за великаго князя Василия».

С. г. г. и д. т. I, № 62.

С. г. г. и д. т. I, № 67.

С. г. г. и д. т. I, № 63.

Там же, № 64.

Там же, № 71 и 72.

Там же, № 66.

Там же, № 69.

С. г. г. и д. т. I, № 64.

Акты История. I, № 40.

Акты История. I, № 40: «Господину князю Дмитрию Юрьевичу богомолци, господине, твоего брата старейшего великого князя Василия Васильевича и вашего благородия общий, Ефрем владыка ростовский, Аврамий владыка суздальский; Иона владыка рязанский, Варлам владыка коломеньский, Питирим владыка пермьский, и мы ваши нищии и молебници, Терентий архимандрит Симановский, Мартиниан игумен Сергиева монастыря и с прочими архимандриты и игумены, нашею братьею, всех святых обителей настоятели и со всим еже о Христе братством нашим, со всеми священно-иноки и со всеми священники всех святых Божиих церквей, челом бьем и благословляем».

Никон. V, 215.

Летописец, содерж. в себе Росс, историю от 852—1598 года, стр. 156, 157: «И князь Дмитрей Шемяка город Устюг засел, а земли не воевал, а людей добрых привел к целованию; а которые добрые люди не хотели изменити великому князю Василью, и они не целовали за князя за Дмитрея, и он их казнил, Емельяна Лузсково, да Миню Жугулева, да Давида Долгошеина, да Еуфимья Ежевину, метал их в Сухону реку, вяжучи камение великое на шею им, един же от них Ежевина Еуфимей на дне седе изрешись, и выплове вниз жив, и утече на Вятку. Тогож лета князь Дмитрей Шемяка пойде на Вологду, и Вологду воевав, и на Устюг приде, и жил на Успозе два годы не полны».

Никон. V, 278.

Летопис. содерж. Росс. ист. от 352— 1598 г., стр. 159, 160; Львов, лет. II, 348.

Акты история. I, № 43.

Там же, № 53.

Акты Арх. эксп. I, № 372.

Никон. V, 278.

Акты История. I, № 56.

Акты, относящиеся к истории Западной России, т. I, № 49: «Се яз князь Федор Львович Воротыньский записываюся господару своему Казимеру, королю польскому и великому князю литовъскому, русскому, жемойтьскому и иных, и имаюся его милости по зяте своем, по князе Иване Андреевиче Можайском: коли его господарь мой король посадить на великом княженьи на московском, и ему писаться, господару нашему королю в докончалных и во всяких грамотах братом младшим; а (с) своее отчины, з великого княженья московского, дата имает зять мой, князь Иван, господару нашему, королю и великому князю литовскому город Ржову да город Медын (а в Козелеск князю Ивану не вступатись). А коли где пригодиться господару нашому королю поити на войну, где будет кривда великому княженью литовскому: ино князю Ивану, зятю моему, з его милостью, з нашим господарем с королем пойти на его неприятеля, самому, своим животом и со всими своими людми, послати воевод своих и люди свои вси, без хитрости. А где будет надобе князю Ивану Андреевичу на его неприятеля, и господару нашему королю боронита его потомуж, аж его не зайдет какое дело; а зайдет его што, и ему князя Ивана боронита своими воеводами и всеми своими людми, как и великого князьства Литовского. А особно боронитася мает князь Иван Андреевич, на границах, от Татар, з господарем нашим первореченным королем Казимером заодно, обеюх земль их. А люди господара нашго короля, который зашли из Литовского княженья в Московскую землю, князю Ивану Андреевичу выпустити добровольно, со всеми их статкы. А коли ся тое дело почисться межы господарем моим королем и межи князем Иваном Андреевичем, тогды господарь мой король маеть князю Ивану Андреевичу поцеловати крест честный, а князь Иван Андреевич Можайский маеть господару нашему королю поцеловати крест честный, штож им на обе стороне сее дело, что в сей моей грамота писано, правити. А посадить ли господарь мой Казимер, король польский, великий князь литовский, русский, жомойтский и иных, зятя моего князя Ивана Андреевича на великом княженьи: и я князь Федор Львович имаюся за своего зятя, за князя Ивана Андреевича Можайского, што ему тое верху писаное дело полнити; а некоторыми делы тое и не станет, а господар мой король зятя моего, первореченного князя Ивана Андреевича, на великом княженьи не посадить: ино ся моя грамота не грамотою, а дело не делом».