И, тем не менее, она с трепетом вспоминала, как две гертьи назад нежилась в его крепкой хватке и ощущала мощные магические потоки, пронизывающие их тела и обогащающие резервы. И ей безумно, как самой настоящей зависимой весталийке[38], хотелось еще хотя бы раз испытать нечто подобное… А еще ей не хватало его поцелуев, горячих, обжигающих, в один миг сметающих ее волю, или вдруг неожиданно нежных и тягучих, как бы смакующих каждый миллиметр ее кожи… Что же делать, если магистр начнет напирать, а она не сумеет ему воспротивиться?

В этот раз Аделари не копалась в купальной комнате, желая дождаться момента, когда ее василиск просто уснет в своей кровати, поэтому она быстро обмылась, привела себя в порядок и надела заботливо предоставленную им пижамную рубашку, так как в ее походном мешке не оказалось даже смутно подходящих случаю предметов гардероба.

Свет в комнате был приглушен, и василиск, натянув на себя пижамные брюки от одного с Ади комплекта и оставив торс неприкрытым, уже растянулся на своей половине кровати. Он лениво поднял голову, мазнув заинтересованным взглядом по ее стройным ножкам, и тут же откинул ей край одеяла, приглашая, наконец, расслабиться и забыться обновляющим магию сном. Девушка нерешительно легла спиной к нему на самый ее край, но потом, вспомнив, как молниеносно в прошлый раз он сгреб ее в охапку, быстро откинулась назад и уставилась в потолок, задрав край одеяла до самого подбородка. Где-то справа от нее раздался недовольный хмык накрывающегося своим неизменным теплым пледом магистра.

Да, Аратон держал свое слово не форсировать развитие их отношений, и даже не попытался поцеловать ее перед сном, или легко приобнять, пусть даже поверх хорошо взбитого одеяла, но это почему-то совсем не радовало и не способствовало тому, чтобы действительно уставшая девушка, наконец, уже провалилась в мир своих сновидений. Полежав несколько шестидесятых в неудобной для себя позе, и чувствуя на щеке зудящий пристальный взгляд василиска, она все же не выдержала и повернулась к нему лицом, тут же провалившись в два обволакивающе-манящих темно-шоколадных омута.

— Тоже не спится? — голос истинного звучал надтреснуто.

Аделари в ответ закусила губу, стараясь придумать достойный ответ.

— Не делай так, — он хищно прищурился, разглядывая ее рот. — Для меня это прямой призыв к активным действиям по захвату условного противника.

Аделари удивленно охнула и немного отпряла от слишком уж давящего на нее взгляда, но василиск в секунду сменил выражение своего лица и с совершенно невозмутимым видом предложил поболтать.

— Что тебе бы хотелось узнать обо мне? — он выпутал свою руку из пледа и аккуратно коснулся кончиками пальцев ее лица, прикрывая глаза и смакуя это легкое прикосновение.

— Хмм… Я боюсь, что если спрошу, то испорчу этот момент, и… ты все равно не ответишь… — неуверенно протянула Ади.

— А ты попробуй… — промурлыкал василиск, выписывая своими пальцами замысловатые узоры на ее коже, и уже пробираясь куда-то по направлению к шее.

Аделари задумалась, долгое время, ее не покидал вопрос, что за портрет она нашла в одном из кухонных шкафчиков в доме ее истинного. Но спрашивать, и тем самым признаваться, что она без разрешения копалась в его вещах, выглядело слишком уж позорным. Тогда девушка решила зайти с другой стороны, вспомнив, что именно он рассказывал о своем решении стать наставником факультета существ.

— В самом начале Зимней ночи, ты говорил, что решил принять свой пост, чтобы быстрее покончить с… — она замялась. В тот раз сам василиск не закончил это предложение, и ей было как-то не по себе сделать это за него.

Магистр же нахмурился и убрал руку от ее лица.

— Моя Аделари, — сказал он после небольшой паузы. — Я готов рассказать тебе эту историю, но боюсь, что еще одна моя неуместная откровенность плохо скажется на наших только установившихся доверительных отношениях.

— Я не какая-нибудь трепетная ланьетка, — прошептала Ади, немного пододвигаясь к своему истинному.

— Хорошо… — задумчиво проговорил Аратон и вытянул свою руку, приглашая девушку лечь к нему еще плотнее. — Тогда предлагаю устроиться удобнее.

Ади поздно поняла, что хитрый самец снова ее переиграл. Теперь она узнает правду, только в том случае, если примет его условия. Девушка поколебалась несколько мгновений, а потом решилась рискнуть.

Уже через шестидесятыху она лежала головой на его плече, а крепкая рука василиска собственнически вжимала ее тело в свой горячий бок.

— Это произошло около десяти лет назад, когда мне еще не было и тридцати, и я по глупости верил, что даже последний в мире василиск тоже заслуживает найти свое счастье. На тот момент я арендовал небольшой домик недалеко от особняка моего дядюшки в Кастарде, подрабатывал в его магической лавке и с увлечением принимал участие во всех, предпринимаемых им «запрещенных» исследованиях. С Юреусом Ревалити мы были знакомы с детства, вернее с того самого момента, как после смерти моих родителей я, их единственный наследник, перебрался под крыло мастера Терра. Как ни странно, семья Ревалити была чуть ли не единственной на нашей улице, кто не приходил в благоговейный ужас при одном только виде идущего им навстречу василиска…

Аратон горько хмыкнул и замолчал, крепко сжав плечо девушки. Аделари вздрогнула от неожиданности, а через миг ощутила ласковое поглаживание травмированной кожи. Она глубоко вздохнула и обняла своего василиска в ответ.

— Моя милая, мудрая, маленькая девочка, — выдохнул ей в макушку ее самец, — ты не представляешь, каково было жить, видя изо дня в день страх в глазах каждого проходящего мимо тебя человечка… Собственно, поэтому мы и сдружились с Юреусом, хотя, он, конечно, был прилично меня старше… Его сестра с самого детства обучалась в разных пансионах для одаренных человечек, поэтому мы почти с ней не виделись. Дело в том, что у Юлаи, как и у тебя был очень редкий дар, она владела всеми видами стихийной магии, и родители тратили кучу средств и сил, чтобы развить в ней все заложенные способности. А когда она, повзрослевшая и вступившая в самостоятельный возраст, наконец, вернулась в родной дом, я понял, что пропал…

Он замолчал, а Ади попыталась отогнать от себя непрошенную ситуации ревность… Ведь и сноржу[39] было понятно, что ничего хорошего из их отношений не вышло. В противном случае сейчас магистр Ронграт не сидел бы безвылазно в Академии Истрарии, а наслаждался тихим семейным счастьем с горячо любимой супругой.

— За два года, проведенных вместе, мы поняли, что очень близки с ней по духу. А потом, по небольшой случайности, я вдруг узнал, что мои прикосновения не оставляют на ее коже ожоги. Тогда я имел глупость поверить, что она моя истинная. Пусть Юлая и была всего лишь человечкой, но ведь о других василисках никто ничего не слышал. Я даже начал подумывать о создании семьи и готовился сделать ей предложение, хоть и понимал, что наследников мы не получим…

На этот раз пауза в его повествовании затянулась, и Аделари, приподняв голову, взглянула на своего василиска. Аратон сидел, уставившись стеклянным взглядом в темноту комнаты, будто именно сейчас перед его глазами проносилась вся его жизнь… Девушка приподнялась на локте и невесомо поцеловала магистра в щетинистую щеку. Тот будто бы вынырнул из захлестнувших его воспоминаний и с удивлением заморгал. Такой расстроенный и растерянный он определенно ей нравился больше, чем холодный и уверенный в своей правоте, но Ади не хотелось, чтобы ее истинный испытывал хоть какой-то намек на душевную боль, поэтому она поспешила перенаправить его мысли в другое русло.

— Юлая была похожа на меня? — неуверенно прошептала Аделари.

Василиск нахмурился.

— Нет, она была скорее твоей полной противоположностью, как внешне, так и внутренне, нежная и тихая, готовая поймать мое настроение и тут же подстроиться под него. А ты порой бываешь такой строптивой, что я еле сдерживаюсь, чтобы не стянуть с тебя эти очередные ужасные брюки и не отшлепать у всех на виду. Хотя, нет! Я ни за что не позволю кому-то, кроме себя самого видеть твой голый зад!